Боги, шаманы и призраки Кореи - Елена Валерьевна Яворская-Милешкина

убить всех сыновей и приготовить их печень, которая должна стать спасительным лекарством. Причем для убедительности она прикидывалась гадалкой дважды, чтобы рассеять сомнения Нама. А потом, снова притворившись Ёсан, обещает, что, если выживет, родит ему трижды трех сыновей. И тогда он склоняется к умерщвлению юношей.

И снова мы имеем дело с особенностями патриархального сознания: сыновья в этой легенде выступают не как личности, имеющие собственную ценность, а как продолжатели рода, имеет значение количество потомков, а не их человеческие качества.

Добрая старушка-соседка, случайно узнав о судьбе, которая ждет братьев, спешит поведать, что с ними станет, да и отец не скрывает.

Далее события снова развиваются по сказочным канонам: сообразительнее всех оказывается младший брат, который говорит, что поможет отцу убить шестерых братьев и принесет в дом их тела, а уж потом позволит Наму убить себя. Уйдя под этим предлогом из дома, он бежит вместе с братьями в горы, там они решают переждать и придумать решение своей проблемы. Во сне к ним является мать и велит поймать оленя, который будет пробегать мимо. Этот олень человеческим голосом говорит братьям, чтобы они изловили шестерых диких поросят и вырезали их печень. И – вольная или невольная параллель с судьбой братьев – трогать кабаниху он не велит, ведь она принесет еще поросят. Злая мачеха попадается на уловку – она уверена, что избавилась от детей своего мужа и осталось только извести младшего.

Тогда выходят все братья и открывают односельчанам правду.

Нам и его жена в ужасе бегут от гнева обманутых людей. Он напарывается на колья, ограждающие вход от диких зверей, и навеки остается хранителем столбов, то есть дополнительной – божественной – защитой деревни. Конечно же, это происшествие привязано к конкретному населенному пункту, миф даже называет его – это деревня Намсон, однако считается, что дух ученого Нама охраняет все населенные пункты.

Можно проследить некоторую связь этого мифа с верованиями других народов, в том числе соседей корейцев – японцев: дом будет прочным, если в сваях, на которых он стоит, замуровать живого человека. Эта жертва, точнее ее дух, становится хранителем дома.

Его лживая жена, скрываясь от людей, заперлась в туалете и там повесилась от безысходности. И стала малозначительным домашним духом – хранительницей туалета чхыксин (иногда по-русски транскрибируется как чуксин), ее же именуют госпожой Чхыкдо. Правда, живет она, по поверьям, не собственно в туалете, а во флигеле. Также считается, что части ее тела, выброшенные в море, стали водорослями, ракушками и некоторыми морскими обитателями. И даже комары появились из ее тела. Вот такой жутковатый этиологический миф.

А вот Ёсан, так пострадавшую при жизни, но неизменно проявлявшую сострадание и благородство, ждала куда более добрая судьба. Но Ёсан умерла, удивитесь вы. Да, однако не забываем о том, что в Западных землях под западными небесами растут травы, способные оживлять мертвых. Надо только иметь мужество добыть их. Сыновья решились на такой подвиг ради матери. Как ни странно, в загробном мире есть цветочная поляна, на которой и растут живокост, животел и живодух. Добыв их, братья отправляются к пруду, в котором мачеха утопила Ёсан, и просят богов осушить его. Вода исчезла – явный знак того, что женщина угодна богам. Затем ее оживили травами, а из земли, на которой лежало ее тело, братья слепили паровой горшок, и каждый из них проделал в нем одно отверстие. Это тоже этиологический миф, объясняющий, почему традиционно отверстий в горшках семь.

И именно сыновья предлагают матери стать хранительницей кухни човансин (можно встретить написание джовангшин) – она намерзлась в холодной воде, а у очага ей всегда будет тепло. Она же, как несложно догадаться, и хранит этот очаг.

Обеденный стол в традиционном корейском доме

Човансин – особо почитаемое божество, ритуалы, посвященные ей, проводились, как правило, женщинами – хозяйками домов. Осуществлялось это так: просыпаясь утром, хозяйка шла за водой к колодцу, затем наполняла ритуальную чашу – символ човансин, для которой в доме было специальное место – глиняный алтарь над очагом – и, опустившись на колени, взывала к богине, чтобы та даровала удачу семье.

Проводились (и проводятся) и фестивали човансин, для которых выпекаются рисовые пироги и подготавливаются свежие фрукты. Это символическое исполнение обещания, данного Ёсан ее сыновьями: она больше не будет знать не только холода, но и голода. Да и вообще, в знаменательные дни и по сей день существует традиция: оставлять немного еды на кухне – для човансин, а также у дверей и на крыше – для хранителей.

Да, стали богами и дети Ёсан. Это еще один вариант мифа о хранителях сторон света, но в данном случае – с привязкой к дому, который должен быть защищен со всех сторон. Именуют их так: Синий генерал востока, Белый генерал запада, Красный генерал юга, Черный генерал севера, Желтый генерал центра жилища. Как видите, распределение совпадает с уже известным нам. А где же остальные два брата, спросите вы. Они хранят входы – черный и главный. Хранитель главного входа – уже знакомый нам мусин – это младший из братьев.

И снова этиология: издревле туалет делали в восточной пристройке, а кухню размещали в западной части дома. Разумеется, делалось это из практических соображений – вряд ли приятно готовить пищу рядом с далеко не самым чистым местом в доме. Однако мифологическое объяснение этому тоже есть: настоящая супруга Нама и женщина, женившая его на себе обманом, не должны встречаться, даже став богинями.

Такие дома для духов – не редкость в Корее

Стражи деревни в лесу близ населенного пункта

Стражи деревни на ее окраине

Священное дерево, украшенное жертвенными лентами

Колокольчики – один из инструментов корейского шамана

Глава 5

Шаманы и десять тысяч духов

Вид на священную гору Гая – место обитания духов

Демоны-хранители у ворот буддийского храма Синхюнгса в национальном парке Сораксан, Республика Корея

Профессия – шаман

Шаманизм определяют как веру в десять тысяч духов. И