Малахольный экстрасенс - Анатолий Федорович Дроздов

этих денег погашаем счета за аренду и коммуналку, выдаем зарплаты работникам. Томе – 150 рублей, Маше – 100, мне – 300. Ну, так я босс… Все официально, с уплатой подоходного налога. Налог на доходы кооператива? Тоже платим – целых три процента с оборота, такую ставку установило государство. Еще не смешно? Как вам право в любой момент снять со счета в банке наличные без всяких ограничений? Идиоты! Хочешь угробить государство – создай такие условия бизнесу.

Тома и Маша рады. Ушли времена, когда они считали каждую копейку. 250 рублей в семью (чуть меньше – налоги все же) дополнительно к зарплате и пенсии делают их состоятельными. Кроме денег, перепадают подарки. В июле Маше исполнилось семнадцать. Я вручил ей джинсовое платье-сарафан и импортные босоножки, приобретенные у Клары. Сказать, что девочка пришла в восторг… В той жизни моя вторая жена Инна как-то рассказала: студенткой она мечтала о джинсовом платье-клеш, в каком ходила ее преподаватель. Полжизни бы не пожалела. Маша даже всплакнула. По утрам, косолапя и опираясь на трость, она идет на работу. Двигательные функции ног у нее восстановились, но мышцы и суставы пока слабо держат тело. Несмотря на это, Маша вышагивает как принцесса. Подумаешь, трость! Зато такого прикида нет ни у кого из сверстниц по соседству.

Девочки стараются. Тома, к примеру, занялась приведением офиса в порядок. От коммунальников нам достался вытертый линолеум на полу, отклеившиеся от стен обои и почерневшие потолки – в комнатах курили. Тома нашла материалы и людей, и они за три дня привели офис в порядок. Она же позаботилась о мебели и телефоне. Линия для него в офисе имелась, но аппарат и номер забрал ЖЭС. Небольшой донат руководству АТС – и вопрос решен. Причем мы сделали рокировку: номер Томы получил телефон офиса, ей же выдали новый. Думаю, понятно, почему. Обошлось на удивление дешево – менее тысячи рублей за все.

Мой счет в сберкассе пухнет. Денег хватает на машину, причем, по ценам вторичного рынка, которые в разы выше государственных. Но, прежде чем купить, следовало позаботиться о правах. Я сходил в школу ДОСААФ, поговорил с директором. Беседа вышла задушевной, чему в немалой степени способствовали бутылка импортного виски и двести рублей в красивом пакете. Директор посадил меня за руль учебных «жигулей», и мы прокатились по Минску. Рассекать по пустынным улицам было удовольствием: трафик никакой, нет ни пробок, ни идиотов в крутых тачках. Ясень пень, что замечаний у директора не возникло – ну, так столько лет за рулем. Мне выписали свидетельство об окончании школы, экзамен в ГАИ сдал сходу. Осталось купить авто…

Обзавелись мы и компьютером. ЕС-1841 белорусского производства – последний писк советских персоналок. Стоит дорого, но и такие в дефиците – частнику не купить. Но тут Тома постаралась. Один из ее знакомых предложил вариант. В их конторе случился пожар, в огне пострадала оргтехника. Ее списали и сдали в утиль, что подтверждали безупречно составленные документы. На деле компьютер уцелел, его требовалось сбыть за наличные – человеку, который не станет болтать. Мы поторговались, я заплатил и получил почти новый девайс. Мощный аппарат! Целый мегабайт оперативной памяти и 10 мегабайт на жестком накопителе типа «винчестер». Манипулятор «колобок» – мышка, проще говоря, пять с четвертью дюймовый накопитель для гибких дисков. Монитор, правда, черно-белый. Плюс принтер – матричный, естественно. Я сам установил и настроил машинку, научил работать Машу. Она освоила вмиг – что значит юность! – и лихо стучала по клавиатуре, вызывая уважительные взгляды посетителей. Это я в сорок лет мучился, купив первую персоналку, и глядел на нее, как баран на новые ворота. Нашел специалиста – мальчика четырнадцати лет, который объяснял тупому дяденьке, как и куда тыкать пальчиком, и что за этим последует. Маша просто лучилась удовольствием: отныне она не какой-то там секретарь, а цельный оператор ЭВМ! Редкая и уважаемая профессия в СССР. Базу пациентов мы храним на жестком диске и дублируем на гибких «флоппиках». Шаблоны документов, заготовки текстов – все в памяти ЕС. Можно обойтись без нее, но я просто не представляю себе жизни без компьютера, пусть даже убогого. И клиентов безумно впечатляет – это вам не у бабки Федоры…

Ценное имущество могут спереть, потому кооператив в моем лице заключил договор с милицией. На окна и двери поставили датчики. Маша приходит офис и, открыв дверь, первым делом звонит в отделение охраны, называя номер и пароль. Чтобы сдать офис под охрану, звоним из дома или из телефона-автомата. А что делать – ключей-таблеток пока не придумали.

Кооператив работает без выходных. Разве что в воскресенье принимает пару пациентов вместо трех. Процесс отлажен до мелочей. Прибывающих детей и их родителей встречает улыбчивая секретарь-референт за компьютером. Усаживает за стол, предлагает чай. Затем из глубины офиса появляется экстрасенс в белом халате и такой же шапочке. Тома предлагала пошить мантию, я отказался – в мантиях ходят жулики, а у нас солидное учреждение. На глазах родителей экстрасенс обследует ребенка и выносит вердикт, родители дают согласие на процедуру, подписав соответствующий бланк. Маша распечатывает их на принтере. Пока работаю, заносит в компьютер информацию о пациенте. Хай-тек по нынешним временам. Заодно помогает пациентам расставаться с деньгами без переживаний. Я не стал менять тариф – более того, снижаю его для бедных. Ху их ху из клиентов, видно сразу: по одежде, обуви, украшениям. Богатые платят больше, если хотят быстрее – для них и работаем по выходным. Любой каприз за ваши деньги – это правило из будущего пока не знакомо в СССР. Воспринимают «на ура». Деньги в СССР значат мало, в цене – связи или «блат» по-местному. Персонал на сверхурочные не жалуется, потому как получает 50 рублей за рабочий выходной. А теперь посчитайте, сколько тех дней в месяце? И умножьте…

Даже Галя присмирела. Дома меня ждет вкусный обед, ночью – секс. Я свел жену с Кларой, оплачиваю выбранное тряпье. Даю денег. Каждую неделю жена приходит в свой гастроном в обновке. «Вот, купила, – говорит, демонстрируя очередную блузку или босоножки. – Двести рублей отдала. Миша говорит: «Пустяк! Я тебе еще куплю». Торговля писает кипятком и плюется ядом. Галя, рассказывая, хохочет. Она обрела то, о чем долго мечтала: без ума, таланта, образования и великого труда взлетела на недосягаемую для товарок высоту. А всего-то удачно вышла замуж. В моем времени это станет трендом, здесь пока не распространено. В СССР пока верят в любовь…

Беда подкралась там, где ее не ждали. Как-то вечером в моей квартире зазвонил телефон. Я как раз курил на кухне: Галя на работе, могу себе позволить. Я загасил окурок и прошел в прихожую. Снял трубку.