Малахольный экстрасенс - Анатолий Федорович Дроздов

рано стал шиковать? Словно отвечая на этот вопрос, зазвонил телефон. Я снял трубку – Маша.

– Два клиента на завтра, – сообщила деловито, – мальчик и девочка. Шесть и девять лет, без олигофрении. Пишите адреса и телефоны.

Я взял ручку и занес в тетрадь продиктованные ею данные.

– Про деньги говорила?

– Да, – ответила она. – Согласны. Объяснила: платят за результат. Попросила позаботиться о транспорте: к девяти за вами приедут.

– Умница! – похвалил я.

Она довольно засмеялась.

– Мама просила передать вам спасибо. Сами знаете, за что.

Я положил трубку на аппарат.

– Что? – спросила жена.

– Будут тебе деньги, – сказал я. – Покормишь?

– Да, – кивнула она. – Приготовила. Котлеты с картофельным пюре.

А жизнь, кажется, налаживается…

5

– Вы кого привезли, а?

Мой палец указывает на скрюченное существо в инвалидной коляске. Человеком назвать его нельзя, и дело не в искореженных конечностях. Такое мы худо-бедно лечим. На круглом, перекошенном лице ребенка отсутствуют признаки разума. Бессмысленный взгляд, вытекающая изо рта струйка слюны.

– Я вас спрашиваю?

Молчат. Мужчина и женщина лет тридцати, одеты не богато. У женщины на голове платочек, несмотря на жару – наверняка, верующая. У родителей детей-инвалидов это через одного. «Як плоха, так до пана Бога!» – говорят католики. Мать вот-вот заплачет.

– Диагноз? – спрашиваю у мужчины. – Быстро! Только не врать!

– Идиотия, – бормочет он.

– Вам говорили, что не исцеляю олигофренов?

– Говорила! – включается Маша. – Я всем говорю.

– Ну, и? – смотрю на мужчину.

– Может, глянете? – вздыхает он. – Мы заплатим.

– Что я вам, Чумак? Или Кашпировский? Это они исцеляют от всего и всех – только плати. У меня узкая специализация: ДЦП без признаков олигофрении. Зато с гарантией. Остальное – нет. Увозите! Живо!

Клиенты выкатывают коляску с идиотом из офиса. Женщина всхлипывает. Насрать! Идиоты, как и их ребенок.

Срываю с головы докторскую шапочку и бросаю на стол.

– Маша, у нас форточка. Есть замена?

– Сейчас! – она утыкается в монитор компьютера и начинает стучать по клавиатуре. – Вот. Украинцы, неделю как в гостинице живут. Приехали сами, предварительно не звонили, им еще неделю ждать. Девочке одиннадцать лет, не ходит. Остальное в норме.

– Телефон у них есть? Звони!

Секретарь придвигает аппарат и начинает накручивать диск. Достаю из кармана пачку «Мальборо», зажигалку и прикуриваю. Маша даже ухом не ведет. В нашем офисе не дымят – сам такое установил, но сейчас босс зол, поэтому лучше промолчать. Умница…

– Будут через полчаса, – сообщает Маша, положив трубку. – Они на машине. Обрадовались.

– Замечательно! – я выкидываю окурок в открытое окно. – Завари чай, пожалуйста…

Полтора месяца пролетели в хлопотах. Сарафанное радио работало: слух о том, что в Минске появился экстрасенс, который лечит ДЦП, разлетелся по республике и проник за ее пределы. Появились пациенты из России и Украины, но пока преобладают белорусы. Телефон офиса разрывается. Маша принимает звонки, расспрашивает клиентов и записывает их в очередь. Та возникла и растет. Практика показала: более троих детей в день исцелить не получается – силы не хватает. После сложных случаев вовсе ощущаю себя выжатым лимоном, требуется несколько часов, чтобы прийти в норму. Да еще придурки с олигофренами… Не всегда удается их отсечь. Скрывают умственную отсталость у детей, надеясь, что проскочит, хотя Минздрав в лице Маши строго-настрого предупреждает. Надеются на халяву. Дескать, экстрасенс исцелит – куда он денется? Ага! Я вам не Господь Бог. Как-то обследовал олигофрена: не голова, а очаг с горящими углями. Чтобы погасить такой жар, нужен айсберг, не меньше того, что Титаник потопил. Потому хитропопых заворачиваю, иногда матом. «Как же так? – скажете вы. – У людей беда. К ним нужно относиться мягше, а на вещи смотреть ширше». Я, что ли, виноват в их беде? Сказано: за такие случаи не берусь, чего претесь? Да еще отодвигая в сторону детей, которым можно помочь.

Нежданно-негаданно у нас появился офис, где я принимаю пациентов. Вышло случайно. В июне на дверях моего подъезда появилось объявление: ЖСК собирал членов кооператива. На собрании огласили неприятную новость: вводятся членские взносы, которые раньше не платили. Дело в том, что в одном из трех домов нашего ЖСК есть служебное помещение, изначально заложенное в проект по просьбе ЖЭСа. Там размещалась одна из контор коммунальников. Первый этаж, две комнаты: большая и маленькая, туалет. Ванной нет, но зато отдельный вход с крыльцом. Сказка, а не офис. ЖЭС оттуда съехал: для него построили отдельное здание, где коммунальники собрали все службы. ЖСК остался без арендной платы, из которой финансировал расходы, и руководство кооператива не придумало ничего лучшего, как ввести членские взносы. Желавших занять пустое помещение не нашлось.

Дичь, конечно. Через пару лет такие офисы в обжитых районах будут расхватывать как горячие пирожки. Магазинчик, парикмахерская, массажный салон… Только на дворе 1990 год, легального частного бизнеса не существует. Предложение председателя вызвало недовольство – никто не любит платить. Понеслись крики: «А какие у вас зарплаты? Что вы там вообще делаете?» и прочее. Председатель пытался оправдаться и тем самым вызвал еще большее возмущение. Воцарился балаган. Прекратил его я. Взобрался на сцену (собрание шло в актовом зале школы) и шепнул председателю пару слов. Тот заулыбался и дал знак собранию притихнуть.

– Товарищи! – объявил радостно. – Член нашего ЖСК Михаил Иванович Мурашко предлагает отдать пустующие площади ему в аренду. Платить обещает аккуратно. Если согласны, взносы не понадобятся. Кто за это предложение – голосуем!

Вверх взметнулся лес рук. Так я получил офис в трехстах метрах от дома. Пришлось, правда, побегать. Для начала выяснилось, что официально сдать нежилое помещение частному лицу нельзя – это не квартира. СССР, тудыть его в качель! В результате на свет появился кооператив «Биоэнергетика», чьей специализацией стало оказание помощи гражданам, подвергшимся негативному воздействию со стороны энергетических вампиров, ведьм, колдунов, шаманов и прочей нечисти. Почему не лечение ДЦП? Оказывать медицинские услуги не имеем права в силу отсутствия нужного образования. А вот колдунов гонять – пожалуйста, диплом не нужен. Я, признаться, хохотал, сочиняя эту дичь. Прикололся. Думал: выгонят. К моему изумлению, в исполкоме даже не поморщились – схавали на раз. «Био» получил путевку в жизнь. Чиновники рьяно выполняли установку партии по развитию кооперативного движения. Еще одна галочка в отчет – это же замечательно! А кого там кооператоры гоняют – без разницы.

Мы открыли счет в банке, получили печать и чековую книжку. Кто мы? Я, Тамара и Маша, жену решил не привлекать. Галя, впрочем, не рвалась – работать нужно! Тома стала бухгалтером, Маша – секретарем-референтом (мы ей даже трудовую книжку завели – большое дело, если кто понимает), председателем избрали меня. Единогласно, между прочим. (Смех в зале.) Теперь часть клиентов оплачивает лечение через банк. Из