Самая белая ночь - Ася Лавринович

Мама тут же переменилась в лице и отложила эклер. Они с отцом переглянулись.

– Сашенька, нужно зайчонку все сказать. Знаю, что еще ничего толком не ясно…

– Почему же? – Папа пожал плечами. – Уже все более или менее ясно, поэтому можно и сказать.

– Котенок, – начала мама, – твоему папе предложили работу за границей.

– Правда? – удивилась я. Отец никогда не говорил о том, что хотел бы переехать. Наоборот, считал себя патриотом и «топил» за отечественную медицину. Хирургом он действительно был отличным. Про таких врачей говорят, что у них золотые руки.

– Правда, – кивнул отец. Он всегда был не очень многословным.

– А как же твоя клиника?

– Саша рассорился с новым руководством и уволился, – поспешила объяснить мама.

Это что-то новенькое! И на папу совсем непохоже. Обычно с руководством у нас ссорится мама…

– Ай, ну их всех! – поморщился отец. – Ирина, плесни мне стопку.

Мама поднялась из-за стола и тут же засуетилась. Было ясно, что папе неприятно говорить на эту тему.

– А куда именно за границу? – решила уточнить я, потянувшись еще за одним эклером. Поймала себя на ужасной мысли, что совсем не расстроена из-за того, что родители теперь будут жить далеко.

– В Соединенные Штаты, – ответила мама, не оборачиваясь, доставая из бара коньяк.

Я присвистнула.

– Далековато.

И прислушалась к себе – ни-че-го! Пока никакой тоски. Может, позже накроет…

– Далековато, – согласилась мама, вернувшись к столу, и поставила перед папой полную рюмку. Отец тут же махом ее опустошил. – Тебе нужно как можно скорее разобраться со своим институтом.

– Мне? – удивилась я. – А я-то тут при чем?

– Как это при чем? – не менее искренне поразилась мама. – Не уедем же мы без тебя.

– Это еще почему?

Мама растерянно заморгала.

– Ну как же, – наконец произнесла она тихо, – ведь мы одна семья.

Я тяжело вздохнула. Семья, у которой за столом и общих тем для разговоров-то нет.

– Семья – это самое главное, – продолжила мама.

– Доминик Торетто с тобой согласился бы, – кивнула я.

– Это кто? – удивилась мама. – Актер какой-то?

– Певец, – угрюмо отозвалась я.

– Не знаю такого, – проворчала мама, – я за вами, молодыми, не поспеваю.

– Мама, но я не могу уехать с вами! Что мне там делать? Здесь вся моя жизнь…

– Как раз в твоем возрасте очень здорово переезжать в другую страну. Быстро адаптируешься. Уж куда быстрее, чем мы с отцом.

– А мои друзья?

– Заведешь новых.

– А мое образование?

– Разве это образование? Зайчонок, не шути так.

– А бабушки? – воскликнула я.

– Вот уж точно кому некогда будет скучать – это твоим бабушкам, – как-то отстраненно улыбнулась мама. – Они обе молодые, и у них кипит жизнь.

Это точно. Баба Валя недавно умотала в круиз по Средиземному морю, а баба Женя нашла мужчину на шестнадцать лет моложе себя и каждые выходные отправлялась с ним в походы по Карелии. Еще у меня было две прабабушки, находящиеся в здравом уме и твердой памяти. Они обе жили в деревне в паре сотен километров от города и целыми днями пропадали на огороде.

Моя мама никогда тесно не общалась ни со свекровью, ни с бабой Женей – своей матерью. Они, так же, как и мы с моей мамой, были совершенно разные. Я всегда удивлялась, как у моей продвинутой и легкой бабушки получилась такая занудная и порой токсичная дочь, как моя мама.

– Только я никому не нужна, – тяжело вздохнула мама, схватившись за виски.

Папа тут же стал заволновался:

– Ирина, котенок, все в порядке? Голова закружилась?

– Немного, – еле слышно отозвалась мама, – но сейчас мне лучше.

Я незаметно закатила глаза. Это в мамином духе – так раздражает. Я перевела взгляд на отца, который по-прежнему с тревогой вглядывался в мамино лицо.

– Папа, ты тоже считаешь, что мне нужно ехать с вами? – спросила я.

Отец снова сделался безразличным и пожал плечами. Казалось, ему, наоборот, глубоко фиолетово, поеду я в Штаты или нет.

– Ты же знаешь, что наша мама всегда права. Она взрослее, опытнее, умнее…

Эту фразу я слышу от него всю жизнь. Можно было даже не спрашивать папино мнение.

– Ясно, – сухо ответила я. – Могу я хотя бы подумать?

Я уже точно решила, что никуда не поеду. В конце концов, я совершеннолетняя. Пусть и не такая «взрослая, опытная и умная», как моя мама. Не поволокут же они меня к трапу самолета силой?

– Конечно, подумай, котенок, – произнесла мама таким тоном, что было понятно: мои «думы» – это простая формальность, и никто меня здесь не оставит.

Из дома родителей я выходила с еще более испорченным настроением. Погода тоже портилась. Ветер то и дело пытался задрать юбку, отчего приходилось постоянно ее придерживать, лохматил волосы… На душе стало так паршиво, будто уже все предрешено. С моими родителями всегда было так. Они вечно решали за меня, но в итоге я поступала по-своему. Правда, после этого мы могли долго находиться в ссоре, потому как мама и папа считали, что я поступаю наперекор и, разумеется, только для того, чтобы им насолить. О том, что у меня могут быть другие планы, интересы и своя жизнь, они почему-то не думали. Неужели родителям сложно хотя бы раз принять мое решение и встать на мою сторону? Так и живу с осадком и свербящим чувство вины, будто я их подвела…

Когда я вернулась домой, то обнаружила, что Агнии нет в квартире. Заглянула к ней в комнату – кроссовок и спортивной формы, которая обычно висела на спинке стула, тоже не было. Ясно: Агния отправилась на вечернюю пробежку. Даже в состоянии своей неясной депрессии решила не отступать от привычного режима. Чокнутая она все-таки.

После разговора с родителями у меня, как это часто бывает, разболелась голова. Тогда я, переодевшись, завалилась спать, обняв Харви, который тут же разместился у меня под боком. Крепко проспала около часа, а проснулась от телефонного звонка.

– Да? – отозвалась я глухо. Голова после вечернего сна гудела еще сильнее.

– Варь, ты готова? – бодрым голосом спросила Каролина. На фоне играла музыка.

– К чему? – сонно поинтересовалась я. Харви по-прежнему дрых рядом со мной. В квартире было тихо.

– Ты серьезно? – Каролина так возмутилась, будто я забыла ее имя.

Только доносившаяся ритмичная музыка вернула меня в реальность.

– А-а-а, ты про вечеринку… – протянула я. – Каролин, что-то нет настроения.

– Вот и поднимешь его, – сказала подруга.

Тут же в трубке послышалось нетерпеливое гудение машин.

– А вы на улице, что ли? – удивилась я, поднимаясь с кровати.

– Да, я чего тебе