Под сенью разрушенного мира 1: Учеба маленькой лесной девы (СИ) - "Все будет уруру"

— Береги себя, сы́ночка.

— Спасибо, красавица. — Он подмигнул соседке.

— Ну уж, скажешь тоже! Все вы мне льстите, — Чи смущенно улыбнулась и погрозила пальцем.

Гай обнял старушку на прощание и побрел в штаб в вечерних сумерках междумирья мимо длинных ветхих общежитий. В штабе и впрямь отправили в секту, Чи не обманула. Инструкции были подробнее обычных заданий — никаких листков, место и время собрания описали устно, а еще сектантскую форму выдали. И понятнее с виду — прийти, понаблюдать, послушать, рассказать. Гай даже проникся, что задание настолько серьезно и так заботливо разжевано. Да и любопытно стало увидеть секту своими глазами — кто ж в своем уме будет поклоняться Гнилому Лову?!

К храму Иста Гай пробрался уже глубокой ночью, когда собрание было в самом разгаре. Логово оказалось спрятано под землей, потолок и узкая щель сверху вместо окон давили. Внутри стоял густой запах крови, на алтаре уже едва кричала молодая девушка.

Гай невольно опустил взгляд, не в силах смотреть на несчастную. Она была крепко привязана к плоскому каменному алтарю. Тело покрыто какими-то сектантскими рунами и разрезами, и внутренности обращались в серую гниль Иста от оскверненной энергии.

Его замутило, и он едва успел повалиться вместе со всеми на колени и поклониться. Стоять на ледяном каменном полу и так ужасно, а еще соседи в сером кланялись с подозрительным стуком. Гай покосился украдкой и заметил на камнях кровь. Вот ведь фанатики! Следуя за молитвой, сосед склонился снова, и Гай повторил за ним. В голове загудело, и Гай едва не завопил. Больно-то как!

Община велела наблюдать и запоминать. Но это оказалось не так-то просто! Тошнило, голова гудела от поклонов, и внутри отдавались крики жертвы, все больше напоминавшей гнилое месиво.

«Почему она никак не умрет и до сих пор кричит?» — мучительно морщась, подумал Гай. Сдерживая рвотные позывы, он старательно подражал окружающим, изо всех сил стараясь не выделяться. Вряд ли он сможет узнать что-то кроме молитв Гнилому Лову здесь…

Сбор закончился почти к рассвету. Гай из последних сил едва ли не выполз из храма и, отойдя достаточно, опустился на землю и опустошил желудок. Его страшно полоскало, выворачивая снова и снова. Он никогда еще так плохо себя не чувствовал! Гай повалился на траву, жадно глотая свежий воздух. Тело отчего-то чесалось. Закатал рукав и заметил на руке свежую язву. Похоже, контакт с оскверненной энергией не прошел даром! А ведь он был красивым! Девушки же любить не будут…

Гай помрачнел. Ничего, помажет чем-нибудь. И вообще, какие сейчас девушки…

В голове каша. Нужно идти и докладывать, что узнал, в общину, но что? И сказать-то нечего… Все сектанты в безликих плащах, только по головам и пересчитал. Еще что ритуалы раз в неделю в этом храме. Ну и молитву запомнил, но плохо…

Гай почесал ногу и побрел прочь. Точно ругать будут…

Ноги привычно несли по туманным зыбким тропам междумирья. Гай почти ввалился в убежище и как был в сектантском отправился в штаб. Дежурный удивленно посмотрел на него.

— А ты почему здесь? Уже доложил в дежурный пункт?

— Дежурный пункт? — растерялся Гай.

— Вся закрытая информация в дежурный пункт, ты же из секты вернулся! — Служитель в охряном указал рукой в сторону огромного плаката на стене.

— Ох, точно… — Гай почесал руку, про себя по складам читая крупные буквы впервые в жизни. Он вообще не любил читать без лишней нужды.

— Ты же там в первый раз? Держи карту. — Дежурный протянул схему прохода.

— Это не в убежище? — растерялся Гай, рассматривая бумаги, в которых ничего не понимал.

— Я провожу. — Дежурный нехотя поднялся, позевывая, и крикнул кому-то: — Эй, присмотрите!

Из-за стены послышался грохот и неразборчивая сонная ругань, но дежурный вместе с Гаем уже шли прочь.

— Если Глава увидит, что ты вернулся в общину, минуя пункт, башку оторвет. Мало ли метки на тебе какие, — тихо пояснил дежурный, выходя на узкую скрытую тропу за барьером убежища.

— О, спасибо. — Гай почесал в затылке и глупо улыбнулся, плетясь следом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не ориентируешься в междумирье, да?

— Да не… В междумирье хорошо, а вот с картами беда, — признался Гай.

Дежурный хохотнул.

— А ты тупой.

— Ну да, — легко согласился Гай.

Они прошли в сплошном тумане еще немного и остановились у домика с охряным знаменем и руной Эйрола на покатой крыше. Дежурный похлопал Гая по плечу.

— Ты мне нравишься, парень. Не буду докладывать о нарушении. Обратно дорогу найдешь?

— Спасибо. Найду.

Гай толкнул низенькую дверь и, наклонившись, вошел. Помещение оказалось тесным, и несколько дежурных судорожно записывали передаваемую на многочисленные охряные проводящие кристаллы информацию.

Он попытался выпрямиться и стукнулся затылком о потолок. Вокруг зашипели, призывая к тишине. Гай потер голову, в которой боль от поклонов ожила с новой силой, и огляделся. Кругом бумаги, шары памяти, кристаллы связи, кому докладывать-то?

Гай открыл было рот, но дежурные синхронно приложили палец к губам, а затем указали на стол с бумагой и кистями для письма в углу.

Еще и писать… Гай поскреб в затылке и сел за стол. Ну ничего, просто запишет все, что увидел.

Комментарий к 12. В храме Иста

Гай с Чи https://vk.com/photo602951280_457242091

от Марины Ветер (https://vk.com/kaze_dono, группа https://vk.com/club60129757, инстаграм https://www.instagram.com/marina_veter_art)

========== 13. Немного о цветочках ==========

Утро неизбежно наступило, как и всегда. Сегодня оно особенно безжалостно отозвалось в теле болью отдачи после вчерашней работы. Критир нащупал лекарства, не открывая глаз, выпил и постепенно начал осознавать происходящее.

Рядом зашевелилось что-то теплое и затихло, крепко обняв и уткнувшись мокрым в грудь. Ни? Наверное, страшно было после увиденного… Критир нащупал подрагивавшую от рыданий бархатистую спину и погладил, успокаивая. Поврежденная темной энергией рука отозвалась тянущей болью.

Лекарства действовали. Голова побаливала меньше. Критир гладил и гладил. Никак не унималась. Вчера же молодцом держалась, что сегодня? Эх… Он тихо спросил, не открывая глаз:

— Что случилось?

— Мне приснился сон… Сестрички и братишки обвиняли меня в своей смерти. А потом… ты провалился в прорыв и… тоже пропал… — всхлипывая, ответила Ни и обняла еще крепче.

— Ну же. Это просто сон. Твои родные найдут свой покой и станут частью нашего мира. Кто-то лучом солнца, кто-то травинкой, кто-то почкой и листком. Они всегда будут с нами, верно? И я рядом. Живой. Мы в междумирье, здесь никаких прорывов нет.

— Учитель, не уходи никуда, — сдавленно прошептала Ни и зарыдала пуще прежнего.

— Конечно-конечно, я рядом. — Критир поспешно прижал ее к себе и стал гладить с двойным усердием. Когда-то и он потерял свою семью. Теперь маленькое сокровище друга заменяло ему родных. И он постарается заменить девочке семью. Как уж сможет.

Проплакавшись, Ни неожиданно подползла выше и попыталась украдкой поцеловать его в губы. Критир, как обычно, сделал вид, что не заметил. Он уже привык к этой выходке и даже, скорее, успокоился, увидев ее снова. Значит, она вполне в порядке. Вот только теперь опять прижималась. Будет плакать еще?

Как бы там ни было, лучше узнать правду. Все равно рано или поздно пришлось бы сказать. Сейчас поплачет и успокоится. А если скрыть, то потом не только расстроится, но и крепко обидится.

Критир вздохнул и потер лоб. Обид Ни он старался избегать, слишком уж неудобными и громкими они были. Нет, конечно же, он ей показал прорыв не поэтому! Ведь все равно бы пришлось сказать, а так и принять легче. Наверное. Да, именно так! И Ни не обижается. Но ревет зато… И сколько ж в ней слез?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ни, в общине Эрва есть традиция — сажать растение, когда умирает элькрин. Считается, что так он сможет получить еще одну более спокойную жизнь. Что бы ты хотела посадить? Может быть, цветы? Или дерево? — Критир заметил, что Ни перестала плакать и вроде бы облизнулась.