Первая чаша - Zarylene

class="p1">– Оттар обмолвился всего парой слов сегодня, – уклончиво поведал селянин. – Он хочет просить тебя о чем-то, но я не знаю, о чем. Это дело Оттара, – пояснил Арслан, выдохнув в воздух облако густого серого дыма. Запахло травами, и Орей повел носом.

– Оттар глава семьи?

– Да. С тех пор как наш отец умер, он и мать Рифуда отвечают за наш род.

– Мать? – искренне удивился Орей.

– Мать, – Арслан, сделав особое ударение на этом слове, наставительно поднял указательный палец. – Старшая женщина в роду. Решает все вопросы с маленькими детьми, уклад. Внутренние дела семьи. Мать следит за всеми нашими женами, – Арслан бросил мрачный взгляд, на уходящую из комнаты Зариме. Орей непроизвольно заерзал на месте. Представил, что какая-то грозная старуха из кустов наблюдала за прогулкой в Полуденные врата сегодня днем.

– Ты завтра познакомишься с ней. Мать уже не ходит, ноги слабые, но разум ещё ясен, и она попросила о встрече с тобой.

Зариме вернулась и поставила в середину стола большое блюдо с сырными пирогами. Орей вскинул голову, когда женщина подошла, и они снова пересеклись взглядами. Монах тут же зажмурился, а Арслан только недобро заворчал.

– Пошевеливайся. Неужели не готово?

У Орея отлегло от сердца – хозяин заострил внимание только на еде, поэтому проблем удалось избежать. Но какое резкое чувство страха сковало монаха в эти секунды! Теперь он очень боялся, что сокровенное станет явным.

Зариме принесла ужин и ушла за дверь. Орей быстро благословил трапезу, и мужчины приступили к еде молча. Монах долго дул на жгучий суп в надежде, что прохладный он станет чуть приятнее для его рта, но это не помогло. Не доесть – боялся, как бы его отказ не спровоцировал конфликт. Прежде никогда ещё Орей не ел настолько напряженно, и кусок в горло не лез. Всё как назло.

– А кто те женщины… – собрался с силами монах и потянулся за молоком. – Что вчера… были на кухне?

– Вдовы, – коротко отозвался Арслан, пожевал пирог и начал неторопливый рассказ. – Одна из них моя троюродная сестра по матери. В деревне три вдовы, у них не осталось мужей, а сыновья еще слишком малы, поэтому их род находится под опекой всей деревни. Они ходят по домам, помогают, и им помогают в ответ.

– Нет мужей?

– Рисен призвал их на службу, и они погибли.

– Рисен? Что это?

– Ха… вы что, в своем монастыре ничего о мире не слышали? Это наш… – хозяин дома призадумался, прищурив один глаз, – вроде старосты. Только не над деревней, а над всеми окрестными землями. Рисен говорит за нас и защищает нас на собраниях Великого Круга, в совете богатейших и знатнейших мужчин всех горных земель. Рисены нанимают мужчин по всем селениям за хорошую плату… за настоящую платину и кристаллы! – голос Арслана опустился до шепота. – А мы должны им барык отдавать за защиту… а что они дают? – он презрительно цокнул языком. – Ржавое старое оружие нашим стражникам? И от кого они защитят нас? Думаешь, если вдруг придут алаверианцы, мы сможем дать отпор?

Что такое Великий Круг, Орей знал из рассказов настоятелей, но подробности не отложились в его голове. Это казалось монаху не менее абстрактным, чем «Постулаты гармоничного взаимодействия с эфиром», потому что никогда, ни одному из живущих в обители не приходилось иметь дел с властями. Монахи не платили податей, не служили в армии – они выбрали путь отречения и, в целом, никому не было дела до горстки отшельников, живущих на отдаленном склоне горы, близ границы.

– Вы платите налоги?

– Да, каждые полгода. Шерстью, шкурами, мясом или урожаем. Почти всё отдаем! Это едет далеко-далеко на восток. В город Сихум, в казну к рисену.

– У тебя есть… э-э… карта? – Орей все же смог спросить, хотя речь от волнения совсем сбилась.

– Карта? У меня нет. Мне она зачем? Я только один раз за всю жизнь в городе был, когда рисен собирал большой праздник. А так, ближайшая к нам деревня Нишар ниже по реке, всем в Шадибе дорога туда и без карты известна. Оттуда мне мать бабу выбрала. Да ошиблась, – голос Арслана огрубел, когда разговор повернул не туда.

– Мне она нужна, – Орей испугался, что хозяин дома подумает о жене, и спешно добавил. – Карта!

– Послушай, – Арслан облокотился на стол и придвинулся к Орею вплотную. Он сразу захотел оказаться подальше от неприятной неровной улыбки и подлых глазок, но хозяин дома быстро опустил ладонь на затылок монаха и привлек его к себе поближе. – А нет ли у вас в монастыре золота? – голос стал заговорщицким шепотом. – Это могло бы помочь купить карту в городе. Здесь это редкая вещица, разве что у старосты есть…

– Только книги, – прошептал монах в ответ, втянув голову в плечи. И тут же ему пришла догадка – в книгах могут быть карты. Карту мира он точно видел однажды, а насчет близлежащей местности сомневался.

– Что, совсем никаких драгоценностей? – продолжал расспросы Арслан. – У нас тут слухи ходили, скажу тебе по секрету, что у монахов целая гора кристаллов и платины спрятана. Но никто не лез, проклятий боялись.

– П-п-проклятий?

– Если взять у служителей Высших, это же страшное зло!

– Не укради! – подтвердил Орей, сопроводив ответ глубоким кивком.

– У нас в часовне есть золотой символ. Но его прячут и выносят только на праздники, может быть, и твои тоже прятали?

– Вино, соленья видел... Книги видел. Золота, кристаллов не видел, – монах отрицательно замотал головой. Арслан отодвинулся, и Орей смог распрямиться.

– Вино ценное, но только в ритуальные дни и на поминках, – с явным намеком протянул селянин.

– Я принесу, – монах сразу понял, что требуется, и вновь принялся за еду. Арслан задумчиво воскурил трубку, с прищуром глядя на гостя, на его губах теплилась улыбка.

Орей поблагодарил хозяина после ужина и вернулся к себе в темную комнату. Прилег на матрас, не раздеваясь, уставился в потолок. Потом рывком сел, схватил с подоконника молитвенник, раскрыл, естественно, не увидев во мраке ни слова. Ровно до этой секунды монаху казалось, что он знает его наизусть. А теперь он засомневался.

– Свет, – сказал он, и комнатка заполнилась слабым