Волк под кроватью. Человек-невидимка из седьмого «Б» - Лада Валентиновна Кутузова

деваться некуда – у меня неустойка огромная, сроду не рассчитаться, а ты уходи. Не то пропадешь.

Разговор оставил неприятное послевкусие, словно бензина вместо сока хлебнул, но деньги были нужнее.

В новом эпизоде встретиться с зомби предстояло уже Тиму. Парень прочел сценарий – ничего сложного. Он в толпе бежит по ночной улице, за ними гонятся зомби. Один из мертвецов прыгает с дерева и убивает персонаж Тима. Жаль, конечно, что так быстро – еще денег заработать не помешало бы. Съемки этой сцены планировались через неделю, и Тим посвятил свободные дни велосипедным прогулкам. Утром, пока жара не набрала полную силу, приятно прокатиться по скверу среди тенистых деревьев. Для этого Тим ездил в соседний микрорайон, старый, застроенный девятиэтажками: там деревья вровень с пятым этажом, не как в их новом квартале.

Колеса шуршали по асфальту, перегавкивались собаки, трещали без умолку птицы. Тим свернул в боковую аллею и прибавил скорость. Неожиданно потемнело. Тим поднял голову, поискал тучу и удивился: небо скрылось за кронами деревьев, точно те неожиданно вытянулись. Стих шум, словно в уши набилась вата. По спине пробежал холодок. Стало не по себе.

«Надо поворачивать», – решил Тим, и тут раздался протяжный вздох.

Деревья зашелестели листьями, хотя ветра по-прежнему не было. Стон повторился. Тим готов был поклясться, что земля всколыхнулась, он едва удержал равновесие. Казалось, кто-то огромный шагает к Тиму с противоположного конца сквера. Тим не выдержал, развернулся и быстро понесся прочь. Казалось, еще мгновение, и он не успеет убежать от чего-то ужасного. На лбу выступил пот, между лопатками похолодело, Тим поднажал из последних сил и каким-то чудом выскочил на центральную аллею, едва не сбив зазевавшегося пешехода.

Остальные дни он катался около дома.

Последний эпизод снимали в сумерках. Родители велели после съемок позвонить им и возвращаться на такси. Помимо Тима, в сцене участвовало человек двадцать из массовки.

– Потом на компьютере размножим, будто вас целая толпа, – пояснил режиссер.

Ярко горели прожектора, суетилась съемочная бригада, все было как всегда. Но Тим неожиданно покрылся мурашками. Его охватило тревожное ожидание, и это пугало. Рядом пересмеивались другие участники. Девица с розовыми волосами курила одну сигарету за другой, лысый мужик ругался с кем-то по телефону. С треском лязгнула хлопушка.

– Мотор! – скомандовал режиссер.

Все двинулись по переулку. Тим раньше здесь не бывал: Москва слишком большой город. С одной стороны улицы высились современные дома, с другой стояли два дома. Один деревянный, второй – отделанный сайдингом, оба обнесены металлическим забором.

«Обалдеть! – ахнул кто-то рядом. – Центр Москвы – и такое старье!»

Внезапно сзади раздался крик. Орала девушка с розовыми волосами – ее за шею держал мертвец. То, что это никакая не кукла, Тим понял сразу. Слишком уж реалистичным тот был. Сквозь серую плоть проступали кости. Местами обнажился череп, на месте рта чернел провал, глазницы слепо таращились в пустоту. Зомби свернул девушке шею и принялся отрывать куски мяса. Тим завопил так, что сам едва не оглох, и припустил вперед. Рядом бежали другие. Немолодая женщина перед ним споткнулась и упала. Тим хотел обогнуть ее, но его толкнули в спину, и он тоже свалился и ощутил, как по нему несутся люди. А потом в нос ударил запах гнили и завизжала тетка. Тим резко вскочил и помчался, не разбирая дороги. Пропал свет, звук, мысли, остался один инстинкт – спастись. Он работал локтями, расталкивая остальных. Люди рядом с ним падали и уже не поднимались. Лысый дядька с распоротым животом, толстяк с вырванной гортанью… Когда на пути возникла неясная тень, Тим поднырнул и рывком пронесся между ног зомби. Застонала земля. Асфальт пошел трещинами, и оттуда показался скелет. Тим, не раздумывая, бросился вперед и ногой ударил по черепу. Тот откатился, точно футбольный мяч. И тут Тима накрыло сзади: что-то тяжелое ударило в спину, под левую лопатку…

По-прежнему светили прожектора и стрекотала кинокамера.

– Благодарю всех за участие! – Режиссер был доволен.

Тим, ничего не понимая, осмотрелся. Гример смывал краску с розововолосой девушки, остальные сами приводили себя в порядок.

– Немного не по сценарию, – сказал режиссер, обращаясь к Тиму, – но переснимать не будем. Поправим на компьютере.

Тим растерялся: где же мертвецы? Ведь они только что были здесь!

– Подождите! – окликнул он режиссера. – Что произошло?

Режиссер удивился:

– А что ты видел?

Тим еще раз поглядел на участников массовки.

– Зомби! – выпалил он. – Я же их видел! Это не куклы и не переодетые люди были.

Режиссер дернул себя за бородку и усмехнулся:

– А ты докажи. Все живы-здоровы, и ты не пострадал. – Он ушел.

Тим получил расчет: гонорар и премию – двадцать тысяч. Через день купил долгожданный смартфон с огрызком яблока на задней крышке и отправился на дачу.

Как-то поздним вечером раздался телефонный звонок – это оказался режиссер. Он долго благодарил Тима за хорошую игру, приглашал на премьеру, а затем осторожно поинтересовался: не происходит ли с Тимом что-то необычное? Тим уже вовсю зевал и поэтому быстро свернул разговор. Съемки и так оставили неприятные воспоминания, а тут еще этот звонок. Тим бросил мобильник на тумбочку и щелчком сбил с нее дохлую муху. Та ожила, обиженно зажужжала и вылетела в окно.

Тим мчался по грунтовой дороге к поселковому магазину. Мама попросила купить молока и хлеба. Стояло раннее утро, но Тим нацепил солнечные очки – за последнее время у него развилась светобоязнь. Из придорожной канавы раздался жалобный скулеж. Тим притормозил и наклонился – в канаве умирала собака. Кто-то сбил ее и умчался, даже не остановившись. Глаза животного подернулись мутной пленкой, язык вывалился из пасти, слышалось прерывистое дыхание.

Тим замер: что же делать? Отвезти собаку к ветеринару не получится – у них с мамой машины нет, а отец приедет лишь на выходных. Пока он размышлял, собака дернулась в последний раз и затихла. Повинуясь неясному инстинкту, Тим поднял правую руку и провел по воздуху, точно стирая пыль. Тотчас же псина вскочила на лапы, испуганно залаяла и умчалась по своим важным собачьим делам.

Кувшинки черного озера

Маша Простякова прозвища не имела. Не приставали они к ней, хотя одноклассники и старались. Маша просто не отзывалась ни на Простяка, ни на Русалку, которой обозвал ее Матвей из-за длинных, до пояса, волос. Правда, Светка, первая красавица класса, его поправила: «Не русалка, а кикимора болотная. Так точнее будет».

Даже Машкой не звали, только Машей. Всегда сдержанная, немного