маленькие и неприметные-3 - Сергей Семипядный

Они разбежались в разные стороны.

Борьба в машине в эту минуту достигла точки высшего напряжения. В том смысле, что утомились оба. Но тут из блондинистого водителя выпал пистолет, прямо к носу Подлесного. Дмитрий сначала не понял, что произошло, но затем разглядел этот глухо состукавший предмет и мгновенно сориентировался.

Он быстро выпустил из своей руки собственный недопистолет и ухватился за этот посланный фортуной настоящий. Блондин запоздало осознал, что потерял оружие, и принялся отпихивать Подлесного в сторону. Когда ему это удалось, он торопливо схватил валявшееся на полу псевдооружие и направил его на противника.

– Сидеть! Одно движение и… – Он в замешательстве уставился на зажатый в его руке предмет.

– Чего замолчал? – полюбопытствовал Дмитрий. – Какие будут указания?

– А где… мой?..

– Вот этого только не надо. Мой, твой, наш… – проговорил Дмитрий, направив на него по-настоящему огнестрельное оружие. И вдруг рявкнул: – Пшёл вон! Выпрыгнул отсюда, пока дырок не наковырял. А ключи оставь!

И он рукояткой пистолета ударил водителя по потянувшейся к замку зажигания руке. Бандит охнул и поспешно покинул салон автомобиля.

Женя заметил промчавшийся мимо него джип с Семёном, как он полагал, за рулём, и принялся свистеть и орать, размахивая руками. Но автомобиль не остановился, не затормозил. Женя побежал обратно к подъезду и обнаружил там растерянного и морально убитого Сёму.

– А кто… Кто в машине был? – поразился он, уже предчувствуя неладное. – Кто машину угнал?

– Так этот же… У меня пистолет… выпал, – последовало признание.

– Раззява! – выругался Женя. – Ну что мы без машины-то? Куда мы теперь? Ты на метро покататься решил, раздолбай?

– Да хорош базлать-то! – остановил его подошедший Никита. – С тебя всё и началось.

– Может, с меня началось, – парировал Женя, – но закончилось твоим трупом!

– А вдруг он живой ещё?

***

Необычные ощущения. Сидишь, словно в грузовике, однако едешь с гораздо большим комфортом. И пускай все боятся и уступают дорогу.

Дмитрий перехватил Ларису почти у самого её дома.

– Почему такой мрачный? – усевшись в джип, спросила Лариса. – Обзавёлся классной тачкой, а сам мрачный, как похоронная процессия.

– Да, вот именно. Будут, видно, скоро похороны самые настоящие. Сначала Мышенкова зароют, а потом и меня.

– Мышенкова зароют? Что-то случилось? – Лариса по-прежнему не готова была разделить с Подлесным его печаль. – Чья машина? Откуда?

– Козюковцы уступили. На время. На какое время – не знаю. Может, на то время, что мне осталось прожить на этом свете.

– Кончай загадками говорить. Откуда машина? Где Мышенков? Какие дела у тебя с козюковцами? – начала сердиться Лариса.

Дмитрий в краткой форме поведал Ларисе о случившемся.

– Да, попал ты в переплётик, – резюмировала Лариса. – Что ж ты открываешь-то кому попало?

– Да говорю же, условный, мне показалось, был звонок. Я даже и в глазок не глянул – думал, ты чего-то там забыла. Буквально ж после твоего ухода.

– Мышенков-то жив или мёртв?

– Понятия не имею. Когда вопил, был ещё жив, как я думаю. Но выстрелов было несколько.

– Надо хоть «скорую» вызвать.

– Да эти, поди, вызвали. Хотя к такой скотине не «скорую» надо вызывать, а чистильщика с маузером.

– Вот и ошибаешься, – возразила Лариса. – Если он на тебя поклёп возвёл, то было бы неплохо, чтобы он, выродок бессовестный, назад слова свои взял. А так – ткнул в тебя пальцем и копыта, животное, отбросил. Соображаешь? Ладно, я звоню. Может, повезёт вам, тебе и ему.

– А с ментами как быть? – опечаленно произнёс Дмитрий.

– Тут вообще без комментариев. Боюсь, на тебя они повесят эту мокруху. Выбросят орудие убийства, а сами заявят, что оно у тебя в ручонках было. И что ты несчастного Мышенкова шлёпнул в отместку за то, что он тебя как бы заложил.

– Что же делать?

– Не знаю. Если бы у нас были хоть показания этого козла. А так мы не просто на исходную вернулись, но ещё и в минус ушли.

– Вот именно. Я опять бездомный, – вздохнул Дмитрий.

Однако проблема бездомности оказалась наиболее легко разрешимой, и спустя два часа Дмитрий Подлесный уже входил в квартиру на Туристской улице.

Агентство, в которое они с Ларисой обратились, сработало достаточно оперативно, задействовав сразу нескольких агентов. И минут через десять уже последовал первый звонок с конкретным предложением, от которого, правда, пришлось отказаться ввиду того, что хозяева могли освободить сдаваемую квартиру не ранее завтрашнего дня. Но вскоре объявилась эта квартира на Туристской улице, двухкомнатная, сдаваемая как однокомнатная, полностью готовая к заселению, и Дмитрий согласился посмотреть её.

Агент по недвижимости Вероника Тимофеевна, засушенная тётенька постменструального возраста, довольно скоро покончила с бюрократическими формальностями и убралась. Дмитрий улёгся на диван и уставился взглядом в потолок. И рассматривал его гораздо дольше, чем всю квартиру в совокупности.

Да и какого чёрта, собственно, он должен очень уж интересоваться этим временным прибежищем? Необходимая мебель, кое-какая посуда, холодильник, телевизор, телефон – всё это имеется. А бритвенный станок и зубную щётку он купит. И поесть чего-нибудь притащить надо. Пойти куда-нибудь в кафешку перекусить, а потом отовариться в ближайшем универсаме.

Покинув квартиру, Подлесный бесцельно побрёл по улице. Навстречу шли люди, возвращающиеся с работы. А у него и работы-то нет. Ни дома, ни работы, ни друзей. Бездомный пёс, гонимый к тому же. Работа, впрочем, у него ещё недавно была – он почти два месяца проработал менеджером по реализации вино-водочных изделий, но потом плюнул и ушёл. Надоело. Да и что это за занятие – водку в торговые точки пристраивать. Это ещё противней, чем самому её пить.

Впрочем, сегодня как раз и не помешало бы причаститься. Он зашёл в кафе-павильончик и с удовлетворением узнал, что кухня здесь кавказская. Заказал триста граммов водки и триста же граммов шашлыка. Водка, естественно, оказалась, в отличие от шашлыка, совершенно несъедобной. Дмитрий огляделся и, высмотрев одиноко сидящего за кружкой пива парня с сигареткой «Прима» во рту, попросил его сбегать в ближайший магазин за нормальной водкой, пообещав за услугу пятьдесят рублей. Парень повертел в руках полученную от Дмитрия сотню и буркнул, словно сплюнул:

– Ладно. – И неуверенной походкой направился к выходу.

Если сбежит, подумал Дмитрий, придётся есть остывающий шашлык всухомятку. Однако парень вернулся, и довольно скоро.

– Хотел тебя нагреть на сотню, – презрительно скривившись, сообщил он, – но вспомнил, что я честный человек. Водка «Сапрошин». Говорят, что пока не подделывают.

– Отлично. Сам-то выпьешь? – предложил Дмитрий, выложив на стол пятидесятирублёвую купюру.

– Хм! Западло, считаю, отказываться, – фыркнул парень, затем встал и ушёл к стойке. Спустя минуту возвратился с одноразовой пластиковой вилкой. – Не возражаешь? – кивнул на тарелку с шашлыком.

– Бери, ещё закажем, – разрешил Дмитрий.

Выпили, покурили, ещё выпили.

– А ты кто? – спросил парень у Дмитрия.

– В каком смысле?

– Чем занимаешься? Работаешь где?

– В настоящее время я в киллерах числюсь, – ответил Подлесный и с усмешкой посмотрел на собеседника.

– А, тогда понятно, откуда у тебя деньги. Даёшь стольник и не боишься, что слиняю, – проговорил парень и вздохнул. – А я вот мог бы замочить кого-нибудь, но – бесплатно. А кто мне заплатит, если я не киллер?

– Да мне тоже не платят. Я ведь только лишь числюсь, но не являюсь им. Но если поймают, то грохнут. Это если компашке покойничка попадусь. Ну а менты загребут, то, сам понимаешь…

Парень с недоверчивой миной на лице выслушал Дмитрия и презрительно скривился.

– Если не платят, то какого чёрта… Или уже и тут бардак, как на каком-нибудь машзаводе? Я лично так понимаю: сделал работу…

Дмитрий перебил его, спросив:

– Тебя как звать?

– Костец. Костя.

– Меня Дмитрием. Так вот, Костец… Да, очень приятно, – Дмитрий пожал протянутую руку. – В общем, Костя, я работу не делал, но подозрение пало на меня. И теперь я в бегах. Не далее, как сегодня, я стоял под дулом пистолета, а потом драпал в одних носках под звуки гремевших вслед выстрелов.

– И не попали? Это что за стрелки-то? – возмутился Костя. – Я, между прочим, классно стреляю. У меня и разряд есть. Первый. Ты, кстати, меня не пристроишь, Дима? Я ведь их всех ненавижу. Правда… – Костец замялся и смущённо почесал взъерошенную голову. – Я, правда, немного стесняюсь их. Я тут на парковке работал когда, то и заметил. Но если мне винтовочку или пушку с глушителем… – Костя крепко ухватил бутылку за горлышко и сделал суровое и решительное лицо. Затем низким голосом, близким к рыку крупного хищника, сказал: – В общем, я разливаю.