Мой безумный Новый год - Наталия Веленская

обычно именуется химией, искрой притяжением — называть можно как угодно, но суть будет одна. Лера поспешно отпрянула руку, точно боясь обжечься. И в её глазах промелькнул… страх? Замешательство?

Да чего тут можно бояться? Разве что… себя? И своей реакции?

Наши взгляды встретились. Мне казалось, я даже задержал дыхание и машинально чуть подался вперёд.

А собственно какого чёрта? Я хочу её поцеловать. И плевать на каких-то там её горе-любовников, которые уже почти сутки не могут порешать свои дела и забрать свою женщину.

В момент безжалостно ворвалась телефонная трель, растоптав на корню возникшее влечение и отрезвляющим потоком загасила мой страстный порыв. Лера поднялась с пола, казалось бы, не заметив никаких телодвижений с моей стороны. Или сделала вид, что не заметила? Кто разберёт этих женщин?

А звонил именно мой телефон, но это осознание почему-то не сразу пришло в мою голову.

Вот какого хера я никогда не ставлю его на беззвучный?! Между прочим, очень полезная привычка. Для личной жизни так точно!

Я подошёл к дивану и взял валявшийся рядом с ноутбуком предательский агрегат. Экран продемонстрировал мне виновника разрушенного момента и всех моих надежд — Тёмыч. Ну что ж, если Артём Палыч поинтересуется в своей обычной манере, почему я до сих пор «не вернулся в седло», я обязательно припомню ему этот случай.

— Да, — ответил я, стараясь скрыть сквозящее в голосе разочарование. Но Тёмыча так просто не проведёшь.

— Наше вам здравствуйте. Что-то, я смотрю, вы товарищ, не в духе?

— Тебе показалось.

— Точно? Всё нормально у тебя? — дружище не унимался. Интересно, он тоже, как Красовский думает, что я приехал в родные края и первым делом принялся спиваться?!

— Абсолютно нормально, — пробубнил я, наконец натягивая свежую футболку. А вот штаны всё-таки пойду переодевать в ванную комнату. Потому что стриптиз — это не по моей части.

— А чего тогда не отписался: как долетел, как заселился? Как там тебе в родных пенатах?

— Нормально.

— У тебя на всё один универсальный ответ «нормально».

— Тёмыч, ну вот чё ты как сварливая жена прицепился? — не выдержал я. — Будет время, отпишусь и обо всем расскажу. Давай, не хворай там.

Разговаривать с ним при Лере не хотелось. И Палыч явно разгадал на том конце провода причину моей молчаливости.

— Ты там не один что ли?

И вот что ему ответить? И да, и нет. В моем номере полуобнаженная женщина, но не моя. И вообще у нас с ней идеальные добрососедские отношения. Вроде бы…

Друг воспринял мою паузу по-своему:

— У-ля-ля, — присвистнул он. — Ну что ж… давно пора. Понял, не дурак, отключаюсь.

Тёмыч поспешно ретировался. А я искренне надеялся на то, что до Леры не долетели последние слова друга. Мало ли, как она на самом деле относится к нашей с ней комедии положений, и к тому, как это всё выглядит в глазах окружающих.

А мне нужно было срочно отвлечься и привести свои мысли в порядок. Но это вряд ли удастся сделать, находясь в одной комнате с Лерой.

Я перевёл взгляд на мою соседку. Та стояла у шкафа с одеждой и методично отбирала наряды, развешанные на её половине, и частично занимавшие и мою часть гардероба по исконно женскому обычаю. После вешалки с платьями были лёгким движением руки отправлены на кровать.

Сложив наконец два плюс два, я понял, что пёрышки она чистила не просто так. Лера явно куда-то сегодня собиралась.

Интересно, куда?

— А по какому случаю праздник? — поинтересовался, стараясь придать своему голосу деланное равнодушие и кивая в сторону горы одежды.

— Сегодня в банкетном зале будет живая музыка, хочу сходить послушать, немного развеяться, — ответила моя соседка, беря в руки первый наряд вишневого цвета и придирчиво разглядывая его со всех сторон.

Приглашения присоединиться не последовало. Ну что ж, намёк был понят. И в этот момент мне ещё сильнее захотелось покинуть номер.

Вот теперь я мог с чистой совестью выйти на улицу и покурить. Как говорится, имею полное право — сегодня было вполне достаточно эмоциональных скачков для моей обычной скучной жизни.

— Здорово, — протянул я, подходя к вешалке у входной двери, и сгребая оттуда свою куртку и шапку. — Пойду тоже ненадолго развеюсь.

Я постарался спокойно закрыть дверь, никак не показав своего раздражения. Удивительно какой спектр эмоций смогла вызвать, по сути, незнакомая мне девушка.

Ну вот что я о ней знаю? Фамилию, имя и социальный статус «чья-то любовница»? Что она за словом в карман не полезет? Что её колкости и язвительность приятно щекочут нервы и поднимают настроение? Что она отчаянно храбрая и целеустремленная, если полетела в суровый сибирский край к своему любовнику, и не побоялась ради встречи с ним остаться в одном номере с посторонним мужиком? Что за всей её холодностью и сарказмом я вижу беззащитную милую девочку? Или хочу видеть? И поэтому наделяю её чертами, какие сам же хочу в ней видеть, точно героиню своей книги?

Дверью не хлопнул, сдержался, но зато потом я со всей дури стукнул кулаком по кнопке вызова лифта. Так, нужно постараться успокоиться и выкинуть всю эту хрень из головы. Карман куртки приятно оттягивала полная пачка сигарет. Как там пелось? «Значит всё не так уж плохо на сегодняшний день?». А всё не так уж и плохо. Просто не надо зацикливаться на том, что совсем не имеет смысла. Завтра она уедет, и всё пойдёт по изначальному плану.

Но что уж говорить, завела меня она знатно. Чёртовы гостиничные халатики, надетые на голое тело — это они всему виной, не иначе!

Я вышел на морозный воздух и направился в отведённое место для курения. К моему глубочайшему удивлению, там никого не было. В этом отеле одни спортсмены и ЗОЖники что ли собрались? Или среди владельцев ездовых собак курить теперь моветон?

Я раскрыл пачку, поднёс зажигалку и с упоением сделал первую долгую затяжку.

— Извините, пожалуйста, а вы случайно, не писатель Роман Ковальчук?

Я обернулся и увидел перед собой высокую длинноволосую брюнетку.

А Цой определённо знал о чем поёт…

[1] Ромком — так сокращенно называют жанр романтической комедии.

Глава 16

Масленый взгляд бархатистых карих глаз говорил лучше любых слов.

Есть женщины, которые созданы чтобы их просто тра**ли. С ними не хотелось вести увлечённые беседы, их совершенно не хотелось звать на романтическое свидание… И уж тем более такие женщины меньше всего подходили для того, чтобы с ними можно было строить серьёзные отношения или