В прицеле – Олимпиада - Максим Шахов

Вокруг Поручика столпились товарищи, все пытались хоть что-нибудь услышать и принять участие в разговоре.

— Розовые листы, говоришь?

— Да, — подтвердил Бертолет, — как тонкие пластиковые коврики. Может, они этим пластиком вагоны изнутри обшивать собираются? Никто ничего определенного сказать не может.

Трубку взял Кэп:

— Паша, ты меня слышишь? Сейчас мы с ребятами твою информацию перетрем и обкашляем. Давай свяжемся через десять минут.

Кэп посмотрел на часы. Они показывали два часа четыре минуты по московскому времени. Татаринов обратился к подчиненным.

— Ну что, братцы, все слышали? И какие будут соображения?

«Братцы» напряглись. Ситуация, похоже, складывалась нестандартная…

Сверху, в ночи, скоростной поезд казался цепочкой огоньков. Они стремительно приближались к эстакаде моста. На холме, который возвышался возле железнодорожного полотна, сидели двое. В одном из них можно было узнать Санчеса Гиену. Он хорошо говорил по-русски, так как когда-то почти три года проучился в московском университете-«лумумбарии». Санчес вертел в руках трубку мобильного телефона. Как раз в этот момент ему пришла эсэмэска.

Санчес повернулся к соседу.

— Эй, Аладдин, от Равиля сообщение. Он тебе привет передает, — сказал он, протягивая тому мобильник..

Напарник, которого он назвал Аладдином, встрепенулся:

— Как так? Я же сам по телевизору слышал, что он в метро погиб — попал под поезд.

Санчес усмехнулся:

— Никогда не верь тому, что говорят по телевизору. Равилю на хвост сели федералы. Пришлось его немного выручить. Я вложил студенческий билет Равиля в карман одному парню и столкнул его в метро под поезд. Теперь Равиля никто не ищет, он считается погибшим. Сколько там время?

Аладдин взглянул на светящийся дисплей мобильника.

— Два часа пять минут, — произнес он.

Золотая цепочка огоньков вагонов скоростного поезда взмыла над рекой.

— Давай, — велел Санчес.

Аладдин нажал на мобильнике несколько кнопок в определенной последовательности. Внизу, на мосту, надулся и лопнул огненный пузырь. Вагоны словно разорвало изнутри. В тот же момент другим взрывом подломило опоры моста, и цепочка огоньков устремилась вниз, в бездонную глубину оврага. Оттуда вверх ударило пламя.

Аладдин поднялся. Он не в силах был оторвать глаз от бушующего в глубине оврага пламени. Санчес тоже встал.

— Это за наших братьев! — торжественно произнес он.

Его лицо, освещенное далекими сполохами пожара, исказила кривая улыбка…

На пепелище было невозможно дышать. Смрад от сгоревшей взрывчатки, запах крови и горелой плоти заполнял овраг и окрестности. Обрушенные колонны и пролеты моста чернели обугленными бетонными остовами. В небо торчали разорванные перекрученные рельсы.

Среди этой жуткой картины разрушений быстро, но без суеты, деловито действовали сотрудники МЧС. В стороне кучками стояли молодые крепкие люди, также облаченные в форму МЧС, но новенькую, чистенькую и отутюженную, с иголочки. По одежде и поведению в них можно было безошибочно распознать сотрудников структур государственной безопасности.

Со стороны шоссе к ним через лесозащитную полосу и кювет приблизились трое хмурых парней. Полицейское оцепление они как-то миновали, но тут их задержали.

— Стой, куда прешь! — презрительно рявкнул старший из чистеньких.

И тут же отлетел в сторону от резкого удара в челюсть. Судя по сухому треску, его нижняя челюсть, кажется, треснула. На хулигана сразу набросились соратники поверженного. Но и его друзья не дремали. К тому же к ним из-за деревьев стремительно рванулись еще несколько человек. С обеих сторон к месту боя подошло подкрепление.

Драка не заняла и трех секунд. Чистеньких крепышей из оцепления разметали и раскидали по травке. Поднимаясь на ноги уже не такими опрятными, кое-кто из них потянулся за спрятанным под курточками оружием.

Парень, начавший драку, окинул поверженных строгим взглядом и предупредил:

— Даже не думайте. Поубиваем.

В голосе его звучала такая сила убеждения, что ему поверили. Только начальник со сломанной челюстью теребил рацию и безуспешно пытался что-то сообщить. Обидчик наклонился, вырвал рацию и отшвырнул в сторону.

— Никогда не хами незнакомым взрослым людям, малыш, — подчеркнуто спокойным голосом произнес он.

— Да кто вы такие? — вяло, с обидой в голосе поинтересовался с земли другой потерпевший. — Соображаете, на кого прыгнули и что с вами за это сделают?

И осторожно извлек из кармана красное удостоверение.

Но нахал без всякого почтения выбил из его руки пухлую книжечку. Она отлетела и плюхнулась прямо в лужу.

— Плевать мне, кто ты. Подотрись своей ксивой, если сможешь. Мы — спецназ «Антитеррор», — представился он.

С ворчанием побитых собак люди из оцепления поднялись на ноги. Спецназовцы беспрепятственно прошли сквозь их расстроенные и деморализованные ряды и направились к очагу катастрофы.

— Я двоих из этих гондонов узнал, — сообщил побитому начальнику один из его подчиненных. — Они тогда подводными пловцами служили в отряде «Кракен». Обеспечивали работу глубоководного кабеля.

— Электрики, что ли? — не понял его товарищ.

— Ага, вроде электрических скатов. Близко не приближайся, убьет. Они те, кто с диверсантами борется.

— Типа «морских дьяволов»?

— Они «морских дьяволов» живыми берут, аккуратно и легко. Как ты сосиску на завтрак. Я к ним в отряд хотел попасть. Не прошел по здоровью.

— Ты?

Рассказчик и в самом деле внешне производил впечатление былинного богатыря.

— Точно говорю, — кивнул он. — Эти ребята на задержке дыхания, без акваланга, на сто метров ныряют. И не просто так, а работают. Например, починить что-нибудь или убить кого.

— А тут-то они что делают? — поинтересовался молодой сотрудник.

— Вроде бы товарищ у них в этом поезде ехал.

— Так бы и сказали, а то драться…

И группа оцепления вернулась к своим обязанностям за исключением старшего, которого пришлось отправить в больницу.

Поздно вечером бойцы группы, усталые и грязные, снова собрались в кубрике тральщика. Снова пили водку, но уже молча. Да и настроение было подавленное.

Тишину разорвал звонок мобильника. Кэп достал трубку.

— Слушаю, Татаринов, — представился он.

— Это Старостин. — Сидевшие рядом с Кэпом хорошо расслышали голос начальника в трубке. — Что вы там устроили? Только драки с фээсбэшниками нам не хватало.

Вице-адмирал не был занудой, хорошо понимал сложность момента, но не мог не сделать внушения. Впрочем, он тут же перешел к делу:

— Надеюсь, дракой дело не ограничилось? Что еще наработали?

Кэп прокашлялся, очищая горло.

— Да какая это драка, товарищ вице-адмирал! Так, слегка поучили пижонов зажравшихся. Не хотели нас пропускать на место происшествия. А как они работают, вы и сами знаете.

— Ну, об этом вообще не наша задница чесаться должна, — заметил Старостин. — Составь докладную и отправь по инстанциям. Или у тебя принцип — братьям по разуму ни зернышка?

Кэп выругался:

— Я попробовал до фээсбэшного начальства, которое там ошивалось, достучаться, так они меня и слушать не захотели. Для них это только лишний геморрой, а доказательств у меня никаких, одни догадки и предположения. В наших ведомствах моя записка будет годами круги нарезать. А дело, кажется, неотложное.

Старостин на другом конце линии насторожился.

— Надо было по другим местам стучать, — не удержался он от мимолетного упрека. — Ладно, хвалитесь. Накопали что-то интересное?

— Так точно. Весь день корячились… Как — Поручик расскажет. В результате мы пришли к выводу, что там был не один, а два взрыва. Один разрушил опоры моста. Значит, заряд был установлен в конструкции эстакады, причем заряд бризантный, дробящий. Другой разорвал вагоны, и эта взрывчатка находилась внутри поезда. Вероятно, Павел обнаружил именно ее. Ту самую, розовую, в виде эластичных ковриков. Это уже фугас, причем фантастической силы. Что получается? Версии две. Первая — две разные банды случайно заминировали и взорвали один поезд в одном месте и в одно время. Вы такое совпадение допускаете? Я — нет. Вторая версия — кто-то просто провел испытание новой комбинированной бомбы чудовищной силы.

Несколько секунд Старостин обдумывал услышанное. Потом спросил:

— А что тебя, собственно, пугает? Все это, конечно, очень плохо. Но это не первая взорванная бомба и, к сожалению, не последняя. А Паше просто не повезло. Или вы считаете, что поезд взорвали из-за него?

— Нет конечно. Просто если испытания «чего-то» прошли успешно, то после испытания это «что-то» обычно поступает в производство. Отсюда вопрос: что еще они собираются взорвать?