Руки вверх, генерал! - Алексей Макеев

– Ну а тебе что кажется? – ревниво спросил Толубеев.

– Когда кажется, говорят, креститься надо, – сказал Гуров. – Так вот, мне ничего не кажется, Игорь Трофимович! У меня другой метод. Поскольку карты основательно перемешали, следует подумать, во что мы играем и какие козыри… Например, кто такой этот неизвестный мужчина, что время от времени так любезно предлагает нам информацию? Мышкин считает, что сегодня звонил не тот человек, что сообщил о трупе в лесу. Возможно. Но почему-то я склонен думать, что и в том, и в другом случае был определенный расчет.

– Насчет первого звонка не уверен, – деловито сказал Крячко. – Сейчас народ пуганый пошел. Ну, обнаружил человек труп. Как законопослушный гражданин сообщил в органы, и на том спасибо. Кто захочет, чтобы его на допросы таскали, да, не дай бог, в чем-то еще заподозрили!

– Допускаю, – сказал Гуров. – А сегодняшний звонок? Такое впечатление, что этот доброжелатель на утреннем заседании присутствовал. Получили задание взять маньяка, ребята? Так вот вам, пожалуйста!

– Вообще странно! – заметил Крячко. – Ясное дело, бывает, стучат на своих. Но тут уж больно ловко получилось – прямо лыко в строку. И потом, маньяк ведь не вор в законе. Кто про него знать может?

– Ну это ты зря! – возразил Толубеев. – Помню, в одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году такого же артиста посторонние граждане сдали. Они заметили, что этот тип вертится на железнодорожной станции, и чем-то он им не показался. Наши сработали тогда оперативно и взяли его. А на нем четыре убийства оказалось! Вот как!

– Ага, похожий случай! – иронически заметил Крячко. – Дачник заметил на соседнем участке "сезонного убийцу" и позвонил о нем прямехонько Мышкину. Чтобы уж без волокиты, без промежуточных инстанций! Поразительное чутье у этого соседа!

– А может, он в курсе, кто ведет дело? – не сдавался Толубеев. – Может, он к правоохранительным органам имеет отношение? Потому и тревогу забил!

– Почему же он тогда пожелал остаться неизвестным? – поинтересовался Гуров и, не получив ответа, продолжил: – Насчет того, что звонивший имеет какое-то отношение к органам, у меня сомнений почти нет. Вот только к каким? Но телефон следователя у него неспроста оказался. Говорю же, во всем этом есть чей-то расчет! Но, надо сказать, не слишком тонкий. То ли нас за лохов держат, то ли сами разумом не вышли…

После этого заявления Толубеев помрачнел, еще гуще залился румянцем и наконец удрученно прокряхтел:

– Это ведь так следует понимать, что за лохов нас с Мышкиным держат? К тебе-то это не относится, раз ты наперед все по полочкам разложил, верно?

Гуров ухмыльнулся.

– А я что, даром пашу огород третий десяток лет? – сказал он. – Можно иногда и урожай собирать!

– Посмотрим, какой ты сегодня урожай соберешь! – злорадно заметил Толубеев. – Бензин бы хоть оправдать!

– Какой-нибудь да соберем! – хохотнул Крячко. – На дачу ведь едем!

– Насчет дачи, – сказал Гуров. – Как бы нам не проехать мимо. Ты, Стас, давай за штурмана! Посмотри по карте, где лучше сворачивать!

Свернули с Кольцевой на Куркинское шоссе, а в самом Куркине повернули налево к роще. Переехав мост через Сходню, Гуров остановил "Пежо".

– Что у нас там? – спросил он у Крячко.

– Так это… Пожалуй, лучше всего будет теперь пешочком по бережку, и как раз к пруду выйдем, – сказал Крячко, сверяясь с потрепанной картой. – На колесах-то в объезд придется – кто знает, сколько плутать будем? А тут всего-то метров двести…

– Значит, выходим! – скомандовал Гуров.

Когда они выбрались из автомобиля, подъехала и "девятка" с оперативниками из МУРа. Из бокового окошка высунулась озабоченная физиономия молодого лейтенанта, которого все звали просто Ваней. Толубеев махнул рукой и почему-то сердито сказал:

– Ты здесь оставайся! В случае чего, связь через твой мобильник. Но вряд ли ты понадобишься… А Дубинин и Астафьев – со мной!

Они двинулись вдоль речного берега – Гуров с Толубеевым впереди, двое молодых муровцев чуть сзади, и Крячко – сам по себе, фланирующий из стороны в сторону с блаженным видом вырвавшегося на природу отпускника.

– Тебя, Стас, мы на разведку запустим! – пообещал Гуров. – Ты с виду – вылитый дачник. Хрен кто заподозрит, что ты мент!

Добродушно улыбаясь, Крячко ответил:

– Вот подожди, на пенсию выйду – точно себе здесь домик куплю! Красота-то какая! А речка! Это ж вода всегда под рукой – полив, то-се… Да и просто так вечерком сесть на бережку – представляете? Тишина, ни листика не шелохнется, солнышко садится…

– А в кустах – труп, – сердито добавил Толубеев, с остервенением чиркая о коробок спичкой. – Ты своим внукам будешь эти сказки рассказывать – про природу! А я жду не дождусь, когда под этой красной крышей окажется шиш с маслом, и можно будет ехать обратно…

– Значит, не надеешься, что тебе тут маньяка приготовили? – с интересом спросил Гуров. – Тогда перед тобой неизбежно должен встать вопрос – а кто же звонил? Кто такой бдительный оказался?

Толубеев не ответил. Сердито попыхивая сигаретой, он с большим неодобрением озирался по сторонам, будто ожидал под первым же кустом обнаружить изуродованный труп.

Но вокруг все было на удивление спокойно. От растущих по берегам деревьев на воду падали длинные тени. Речная гладь казалась неподвижной, точно была вылита из темного стекла. Шуршала трава под ногами, а в ближней роще пересвистывались птицы.

– Нет, правда хорошо! – с чувством заметил Гуров. – Никак не могу согласиться с мнением предыдущего оратора. В городе сейчас чад, шум, начальство всякое… А тут ты сам себе хозяин. Все-таки человек – дитя природы!

На эту сентенцию Толубеев ничего не сказал, а, кивнув головой, объявил:

– Пришли! Вон они, дачи… Давайте теперь искать, где тут красная крыша!

Они вышли из-за деревьев на открытое пространство. Справа от них расстилалась прохладная поверхность грязноватого пруда, слева русло реки делало поворот и скрывалось за зеленью садовых участков. Впереди громоздились крыши разномастных дачных построек. Островерхая красная крыша бросилась им в глаза сразу же.

Все было именно так, как обещал аноним, – аккуратный двухэтажный домик, стальная сетка на столбах в качестве ограды – и все это напротив пруда. За оградой виднелись ровные помидорные грядки с красными мелковатыми плодами, десяток молодых фруктовых деревьев и пышные заросли астр, высаженных возле крыльца. Ни на крыльце, ни во дворе не было видно ни единой живой души, в темных окнах отражались деревья и синее небо.

Оперативники коротко посовещались.

– Значит, так, – сказал Гуров. – Что нам тут за сюрприз приготовили, неизвестно. Поэтому на рожон лезть не будем. Как я уже говорил, Стас у нас за дачника вполне сойдет. Он двинет прямым ходом – через калитку. Если кто выйдет, представься соседом, попроси что-нибудь…

– Ладно, не учи ученого! – перебил его Крячко. – Что сказать, я и сам знаю…

– Мы с Трофимовичем зайдем тем временем с тыла. Пока Стас хозяина отвлекает, мы попробуем в дом проникнуть. А вы, ребята, – обернулся он к молодым оперативникам, – тут будете – на подхвате.

Все быстро рассредоточились. Гуров с Толубеевым принялись обходить забор из металлической сетки. Крячко подошел к калитке, потряс ее и с веселым простодушием крикнул:

– Открывай, хозяева!

И в ту же самую секунду где-то в доме звякнуло и рассыпалось стекло. А следом отчетливо и жутко грохнул выстрел.

Гуров, к этому времени отошедший довольно далеко и уже потерявший Крячко из виду, похолодел и опрометью бросился обратно.

Глава 15

На бегу он старался не выпускать красную крышу из поля зрения, но момент второго выстрела все-таки прокараулил. За деревьями снова грохнуло, и на голову Гурову посыпалась срезанная пулей листва. Он инстинктивно бросился на землю и заполз в канаву. Наступила тишина, в которой через минуту явственно зазвучали встревоженные голоса на соседних участках.

"Вот попали, на ровном месте, да мордой об асфальт! – подумал Гуров. – Этот придурок тут полпоселка положит! Надо сматывать удочки, пока беды не случилось. Пускай Мышкин ОМОН вызывает".

Он высунул голову из канавы и посмотрел по сторонам. Крячко нигде не было видно.

– Стас! – просипел Гуров сдавленным тревожным шепотом.

Неожиданно зашуршали кусты за его спиной, и из-за них выглянула смущенная физиономия.

– Тут я, – негромко сказал Крячко. – Поверишь ли, как шмальнули – меня словно ветром сдуло! Только в кустах и опомнился.

– Ты цел вообще-то? – с сомнением спросил Гуров.

– Цел, – сказал Крячко. – Но чудом. Поверишь ли, пуля перед самым носом в калитку ударила! Аж в глазах потемнело! Я так понимаю, из чего-то серьезного лупили – из карабина, а то и из "Калашникова"…