Плохие девочки, которые изменили мир - Елена Ефимовна Кушнир

«Англичане сожгли Жанну по причине ее успехов, ибо французы преуспевали и, казалось, будут преуспевать без конца. Англичане же говорили, что, если эта девушка погибнет, судьба не будет больше благосклонна к дофину».

Говоря проще — они боялись ее. Француз-предатель епископ Пьер Кошон получил приказ добиться осуждения во что бы то ни стало. Он должен был доказать, что Жанна — еретичка, а еще лучше — ведьма, состоящая в сношениях с дьяволом. Инквизиции пришлось попотеть. Необразованная неграмотная Жанна на устроенных ей допросах уверенно обходила все теологические, логические и философские ловушки, в которые ее заманивала сборная команда образованных священников.

Поняв, что не добьются от нее признания в ереси, святые отцы перешли к другим обвинениям: в ношении мужской одежды, разврате, пренебрежении авторитетом Церкви и в том, что голоса, которые она слышала, исходят от дьявола. Она уверенно всё отрицала, и церковники стали туже затягивать петлю. Вопреки церковному праву, ей не позволили подать апелляцию папе. Ее содержали в бесчеловечных условиях, а охранники осыпали ее оскорблениями. На допросе 9 мая ей угрожали пыткой, если она не признает себя виновной. Жанна не сломалась и ни в чем не покаялась — ей не в чем было каяться.

Тогда Кошон замыслил одну из величайших подлостей в истории. Он не мог допустить, чтобы Жанна умерла в заточении мученицей. Ему требовалось не только уничтожить ее физически и морально, но и очернить перед всем светом. Он привел Жанну к готовому костру, сообщив, что ее немедленно сожгут, если она не подпишет покаянную бумагу, где отрекается от ереси. В случае подписания он обещал перевести ее в другую тюрьму, где с ней будут хорошо обращаться. Жанна согласилась. Тогда зачитанную ей бумагу подменили другой — с признанием в ведьмовстве и службе дьяволу. Если бы она только умела читать! Неграмотная Жанна поставила под текстом свой простой крест…

Кошон немедленно отправил ее в прежнюю тюрьму, где у нее насильно отобрали женскую одежду, в которую сами же заставили ее переодеться. Ей бросили ее мужскую одежду, отобранную, когда она попала в застенки инквизиции. Не имея других вещей и дрожа от холода, она (наверное, с очень теплыми чувствами) снова оделась в свои привычные вещи. Кошон привел к ней в камеру святых отцов, продемонстрировав, что грешница не только «впала в прежние заблуждения», но и дьявольской силой перенесла к себе в тюрьму мужскую одежду, которую ни один из сосудов греха не вправе надевать.

30 мая 1431 года Жанне д’Арк надели на голову позорную бумажную митру, которой «короновали» еретиков и «ведьм». Ее сожгли заживо на площади Руана, где собрались рыдающие люди, понимавшие, какое чудовищное преступление совершается. Ей было девятнадцать лет.

Жанна умерла в страшных мучениях с именем Христа, но успела, как настоящая воительница, бросить вызов Кошону:

«Епископ, я умираю из-за вас. Я вызываю вас на Божий суд!»

Она умоляла дать ей крест, но священники не сжалились над ней даже в последние минуты жизни. Тогда исполнявший приговор палач, оказавшийся милосерднее святых отцов, протянул ей две скрещенные хворостины, вытащив их из сложенной поленницы. В пьесе Шоу этот человек — единственный из мучителей Жанны, кого раз в году, на один день, выпускают из ада, пока часы на земле не пробьют полночь.

А на земле тем временем казнь Девы не помогла англичанам: они проиграли войну. После ее окончания, в 1452 году, король Карл VII организовал оправдательный процесс. То ли в нем слишком поздно, но заговорила совесть, то ли он опять руководствовался политикой, чтобы окончательно подтвердить законность своей коронации. На этом процессе Жанна была оправдана, а все показания против нее признали ложными.

В 1909 году папа Пий X объявил Жанну блаженной (а сам папа стал святым Католической церкви). А в 1920 году папа Бенедикт XV канонизировал ее. Для канонизации требуются подтверждения совершенных чудес. Раскаявшаяся Церковь была готова постараться и разыскала двух женщин, поведавших о чудесном исцелении. После долгих молитв, вознесенных к Орлеанской деве, одна смогла вылечить язвы на стопе, а другая — избавиться от шумов в сердце. Жанну официально признали святой. Статуя святой Жанны д’Арк во Франции изображает ее в мужском костюме с мечом в руках, знаменуя торжество над предрассудками и женоненавистничеством ее времени. Французы обращались к ее образу во время Первой мировой войны, деву-воительницу часто изображали на плакатах, и Жанна опять, как в XV веке, поднимала людям боевой дух.

А нам остается лишь привести ее последние слова из пьесы Бернарда Шоу:

«О Боже, ты создал эту прекрасную землю, но когда же станет она достойна принять твоих святых? Доколе, о Господи, доколе?»

Талант и драма. Артемизия Джентилески

(8 июля 1593 — около 1653)

Софонисба Ангвиссола, названная в честь легендарной карфагенянки с трагической судьбой, стала первой женщиной-художницей, приобретшей европейскую известность. Ее родители принадлежали к старинной аристократии; мать рано умерла, и отец один воспитывал семерых детей, из которых шесть были девочками. Известно, что Софонисба в юности три года брала уроки живописи. Художницами стали и ее пять сестер. Со стороны их отца было достаточно необычным позволение дочерям овладеть мастерством живописца. Благородное происхождение для художника любого времени было редкостью: в Италии художники относительно недавно выбились из цехового круга, в который входили, например, аптекари. У скульпторов цеховой принадлежности не было вовсе, и когда-то отец Микеланджело, гордившийся аристократическими корнями, яростно сопротивлялся желанию сына сделаться «простым каменотесом».

Голубая кровь помогла Софонисбе в карьере. В Испании она писала портрет герцога Альбы, и тот представил ее к королевскому двору. Софонисба стала не только придворной художницей, но и фрейлиной королевы Елизаветы Валуа (сестры королевы Марго). С молодой королевой их связывали теплые дружеские отношения; Елизавета называла ее в одном из писем «прекрасным портретистом, превыше всех живописцев этого времени».

Авторитет Софонисбы был достаточно велик, чтобы у нее, как у художников-мужчин, были ученики. Ее успех проторил дорогу к живописи другим итальянкам эпохи позднего Возрождения — Лавинии Фонтаны, Барбаре Лонги и Феде Галиции. Как и они, Артемизия Джентилески только следовала за Софонисбой. Но ее мы по праву можем назвать первой в мире художницей-феминисткой. Сюжеты ее полотен, живописный стиль и сама ее жизнь стали результатом драматических событий, навсегда изменивших художницу.

Артемизия родилась в Риме в семье тосканского художника Орацио Джентилески, одного из самых ярких итальянских караваджистов. Творчество Караваджо, с его новаторской техникой резкого противопоставления света и