Плохие девочки, которые изменили мир - Елена Ефимовна Кушнир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кто к нам с мечом придет. Жанна д’Арк
(около 1412 — 30 мая 1431 г.)
Она стала мифом еще при жизни. Трудно сосчитать число посвященных ей произведений в литературе, живописи, музыке, скульптуре и кинематографе. Сведения о ней помогли в XVI веке совершить долгожданный переход от средневековой мизогинии к новой возрожденческой системе взглядов на женщин. Ее считали святой. В общем, мы говорим о девушке, которая прославилась на весь свет, еще не выйдя из подросткового возраста. И которая не была при этом Майли Сайрус или Джастином Бибером.
В предисловии к своей пьесе «Святая Иоанна» Бернард Шоу писал:
«Если историк окажется антифеминистом, не признающим за женщинами талантов в традиционно мужских сферах, то ему никогда не понять Жанну, чьи таланты нашли себе применение главным образом в военном деле и политике».
Одновременно, ставя это выше воинских заслуг, он называет Жанну «гениальной святой», что почти невероятно для автора, который не был ни религиозным, ни даже верующим. Шоу восхищает кристальная душевная чистота Жанны и ее способность с относительной легкостью менять реальность, как в сказках или фантастических историях. Для понимания Жанны Шоу подчеркивает необходимость избавиться от мизогинии:
«И наконец, он [историк] должен уметь отделаться от сексуальных пристрастий и романтических представлений и рассматривать женщину просто как представительницу женской части рода человеческого, а не как особый вид животного со специфической обольстительностью и специфической безмозглостью».
Жанна родилась в деревушке с музыкальным названием Домреми на границе Шампани и Лотарингии, в крестьянской, но не бедствующей семье. Овечек она пасла, но нищеты не знала: ее отец Жак д’Арк был старейшиной деревни и вел дела со всеми окрестными вельможами. Жанна всю жизнь оставалась неграмотной, говоря: «Я не смогу отличить А от Б». Но это не значит, что она была невежественной или интеллектуально неразвитой. На ее оправдательном процессе королевский секретарь Ален Шартье заявил:
«Создавалось впечатление, что эта девушка воспитана была не в полях, а в школах, в тесном общении с науками».
Каким-то необъяснимым образом она научилась скакать на лошади и блестяще владеть оружием и проявила это мастерство раньше, чем приняла участие в битвах. Еще при дворе дофина Карла VII она поражала своими рыцарскими умениями. Бриенне Тарт из «Игры престолов» (можно предположить, что Жанна стала прототипом героини) потребовалось обучение. Но Жанна как будто родилась воительницей.
По немногим сохранившимся описаниям, у Жанны были темные волосы, карие глаза и высокий рост. По меркам того времени это означало 170–175 сантиметров. Мужчины-спутники, говоря о ней, называли ее Девой, как она и сама называла себя. По утверждению ее оруженосца Жана д’Олона, она обладала некой чудесной аурой:
«Несмотря на то, что была она девушкой красивой и хорошо сложенной, и что не раз, помогая ей вооружаться или в других случаях, он видел ее груди, а порой совсем обнаженные ноги, обрабатывая ее раны, и что не раз она оказывалась близко, притом что он был сильным, молодым и в полном цвете лет, тем не менее никогда ни при одном взгляде или прикосновении к означенной деве ее тело у него не вызвало никакого плотского влечения. Подобным же образом таких чувств не испытал и никто другой из ее людей и оруженосцев, равно как и тот, кто много раз слышал их речи и рассказы».
В тринадцать лет она впервые услышала голоса тех, кого она назвала Наставниками. Это были архангел Михаил, святая Екатерина Александрийская и великомученица Маргарита Антиохийская. Как утверждала Жанна, они иногда являлись ей и в зримом облике. Наставники поведали, что ее судьба— ни много ни мало спасти Францию. Страна тогда не просто проигрывала в Столетней войне с англичанами, а фактически была потеряна. Францией правил безумный король Карл VI, при котором подписали договор в Труа, лишающий прав на корону его наследника дофина Карла. Французский престол должен был перейти к английскому королю Генриху V, а затем к его детям. Дофин Карл был вынужден бежать и жил в изгнании. Для Франции всё это означало потерю суверенитета и превращение в английскую провинцию. И вот Наставники объявляют Жанне, что ей суждено полностью переломить эту ситуацию и повернуть ход истории в другое русло.
Как бы вы ни относились к видениям Жанны, очень важно понимать, что она не была сумасшедшей. Все ее решения были здравыми, начиная с того, что она облачилась в мужскую одежду, потому что в ней было легче воевать. Доспехи превращали ее в «своего парня» среди мужчин, таким образом, ей было проще найти с ними общий язык. А данный ею обет девственности ограждалот сексуальных посягательств. Наставники сообщили, что она снимет осаду с Орлеана, разобьет войска англичан и сделает дофина Карла королем. И тут можно покрутить пальцем у виска, только… именно так всё и случилось. Безумицей, пусть даже вдохновленной, она не была. Ее политические и военные решения гениальны, они могли бы прийти в голову Наполеону и Талейрану.
Итак, юная девица, которой едва исполнилось шестнадцать лет, явилась к коменданту города Вокулёр и сообщила, что избрана Небом для освобождения Франции. Говорила она, «нимало не смущаясь раздававшимися вокруг насмешками и шутками». Комендант покрутил пальцем у виска и прогнал ее. Но Жанна не сдалась, а вернулась через год, вступила с ним в полемику и предсказала печальный для французов исход так называемой «Селедочной битвы» под стенами Орлеана. Ошарашенный комендант наконец поверил, что имеет дело с посланницей высших сил. Он дал Жанне лошадь, мужскую одежду и доброе напутствие — ехать к дофину Карлу, спасать его и всю Францию заодно. Жанна отправилась в замок Шинон, где была резиденция дофина. Она скакала по вражеской территории одиннадцать дней, но с ней не случилось ничего дурного. К ней присоединились верные рыцари. Дворянин Жан де Мец и его товарищ Бертран де Пуланжи стали ядром небольшого отряда Жанны, сражавшегося с ней во всех битвах. Когда на позорном судилище ей будут предъявлять обвинения в распутстве, Жан де Мец заявит, что у него никогда не было ни сексуальных связей, ни даже влечения к
