Аккорд - Ава Хоуп

до тошноты противные стоны. Еще полгода назад я, возможно, присоединился бы к этой вакханалии, но сейчас – ни за что.

Во-первых, я не собираюсь трахаться в присутствии младшего брата, ему едва исполнилось восемнадцать. А во-вторых, теперь меня интересуют только блондинки. Точнее, только одна блондинка, которая своими слезами намертво отбила у меня желание трахаться.

Несколькими шагами пересекаю расстояние до дивана и стягиваю девушку с брата. Ее подружка тут же испуганно смотрит на меня и отрывается от его губ. Я подаю ей ее одежду, валяющуюся на журнальном столике, и безапелляционным тоном произношу:

– На выход, девочки.

Брюнетки молча встают и в спешке одеваются.

– Все веселье испортил, Трев, – скулит братец, когда его подружки выходят за дверь.

Вот вы сейчас, наверное, в шоке. Меня зовут Тревор, да.

Сюрприз.

– Я же просил: никаких шлюх в моей квартире, – рычу я.

– Ну, это же теперь и моя квартира, – ухмыляется придурок.

– Никаких. Шлюх. Здесь, – членораздельно произношу я, едва сдерживаясь, чтобы не врезать по его нахальной роже.

– Решил в папочку сыграть? – заплетающимся языком произносит он.

– Джер, время три часа дня, а ты уже в говно.

– Я не пил.

Дерьмо.

– Что ты принял?

– О, всего лишь немного кокаина, Трев. Ты стал таким скучным после смерти родителей.

Дерьмо.

Дерьмо.

ДЕРЬМО!

– Ты был в школе?

Тупой вопрос.

Брат начинает громко смеяться:

– В какой, в жопу, школе, Трев?

Сжимаю кулаки, пытаясь держать себя в руках, что чертовски сложно во всей этой ситуации. Меня лишат права опеки, и он угодит в какую-нибудь семейку короля мусорки Гарри Баткиса[21], как Алиса в «Двое: я и моя тень».

Превосходно. Нет, восхитительно.

Джереми переехал ко мне после смерти родителей пять месяцев назад. Первый месяц он был потерян, но я этого не замечал, заглушая свою боль увеселительными таблетками и запивая их алкоголем.

И чего я удивляюсь, что он пошел по моим стопам, спросите вы.

Он был разбит, а перед глазами – старший братец, вечно трахающийся под экстази, скажете вы.

Да, я ужасен, знаю. Можно без ваших нотаций?

Я понятия не имею, как это исправить.

Я не знаю, где он берет наркотики.

Я не в курсе, предохраняется ли он, когда трахает хер знает кого.

Он не говорит со мной. И с чего бы ему это делать, правда?

Поднимаю с пола его вещи и кидаю ему в лицо:

– Одевайся и поехали.

– Куда?

– Одевайся!

– Если ты не заметил, у меня член стоит. Раз ты разогнал моих подружек, может, сам хочешь отсосать мне?

СУКА!

Мой кулак уже на низком старте. Еще одно слово, вырвавшееся из его рта, и я его прикончу.

В кармане спортивных штанов звонит мой айфон. На дисплее высвечивается неизвестный мне номер.

Повезло тебе, малолетний ублюдок.

– Да, – рычу в трубку.

– Тиджей, это Джессика, – доносится из телефона. – Ты так быстро ушел и забыл свой экземпляр договора.

– Заберу позже.

Молчание.

– Я… – неуверенно начинает она. – Я у твоего жилого комплекса. Можешь спуститься?

Бросаю взгляд на обдолбыша и шумно выдыхаю:

– Я сейчас напишу на охрану, тебя пропустят. Поднимайся в пентхаус.

Молчание.

– Джес, я не один. Поэтому просто поднимись.

– О… Я… Давай я просто оставлю договор на охране?

Дьявол.

Судя по интонации, она решила, что я трахаю кого-то.

В самом деле?

Я трахнул ее пятнадцать минут назад. Неужели она думает, что я настолько конченый?

– Я не с девушкой, – раздраженно бросаю я. – Джес, просто поднимись.

И я отключаюсь, чтобы отправить запрос на охрану.

– Что за цыпочка тебе звонила? Попросил ее подняться, чтобы я ей присунул?

Дерьмо!

Закрываю глаза и сжимаю кулаки. А затем все же теряю самообладание, хватаю его за затылок и ударяю о журнальный стол лицом.

– Это ж надо было так упороться, чтобы стол не заметить. Ну, нужно же быть аккуратнее, Джереми, – опасно улыбаюсь я. – Одевайся. Живо.

Говнюк молча поднимается и берет свои вещи. К моменту, когда Джессика стучит в мою дверь, он, слава яйцам, одет.

– Привет. Извини, я… не хотела мешать, – тихо произносит Джес, протягивая мне договор.

Она избегает моего взгляда, поэтому я мягко касаюсь пальцами ее подбородка, чтобы она подняла на меня свои красивые небесные глаза.

– Ты не помешала, – тихо говорю я. – Подождешь минуту, я отвезу тебя обратно в офис?

– Не стоит, – тут же отвечает она. – Я вызову такси.

– Нам как раз по пути. Джереми! – кивком головы показываю ему в сторону выхода, и он подходит ко мне. – Это мой брат, а это Джессика.

Джер присвистывает, оглядывая ее с головы до ног, а мне хочется, чтобы он не заметил еще и дверь. С разбегу. Но я держу себя в руках.

– И зачем я одевался? – широко улыбается брат. – Если ты привел такую горячую малышку. А кстати, это только мне шлюх в квартиру нельзя приводить, а тебе, значит, можно?

В задницу контроль. Беру его за шкирку и выкидываю в коридор.

– Джереми, для твоего же блага, закрой свой рот.

– Я шучу, малышка, – ухмыляется он Джессике и направляется к лифтам.

Провожу рукой по волосам и шумно выдыхаю:

– Дьявол, Джесси, прости за это.

– Ничего, – она поджимает губы. – Сколько ему?

– Восемнадцать.

– Если он в восемнадцать уже ведет себя, как ты в двадцать семь, то что же будет дальше?

Это было больно.

– Я…

Я что?

Дерьмо.

Мотаю головой в стороны и тянусь к ящику с ключами, чтобы взять ключ от «Тахо», потому что в мой «Феррари» мы втроем не влезем, и иду к лифтам следом за Джессикой. Даже не смотрю на ее сексуальную задницу, так как голова забита мыслями о ее словах.

Она видит меня таким же ублюдком, как Джереми. Хотя что значит – видит? Если я такой и есть. Девушка, которая меня заинтересовала, плачет после секса со мной, считая меня ублюдком.

Потрясающе!

Хотелось бы мне сказать, что жизнь Тиджея Моргана похожа на дерьмо, но это будет какая-то тавтология, ведь жизнь Тиджея Моргана и есть дерьмо.

Спускаюсь на парковку и открываю машину брата. Ник купил ее за несколько недель до своей смерти. С момента произошедшего я сидел в ней лишь пару раз, и то не за рулем, а напиваясь в хлам на пассажирском сиденье.

Когда мы подходим к «Тахо», Джереми удивленно спрашивает:

– Возьмешь тачку Ника?

– Садись на заднее сиденье.

Он, на удивление, послушно открывает заднюю дверь, пока я помогаю Джессике занять пассажирское сиденье. Сажусь за руль и закрываю глаза. В автомобиле до сих пор пахнет Ником. Его туалетной водой One million.

Время