Метро 2033: Пифия - Сергей Москвин

Первое, что она увидела, это перевернутая дрезина, лежащая поперек путей. Рядом с ней стоял раскачивающийся машинист и бессвязно ругался. Если судить по уцелевшему, не рваному комбинезону, он практически не пострадал. Только из рассеченной брови по щеке стекала струйка крови, да и свои защитные очки он потерял.

– Да помогите же! – раздался из темноты голос одного из браминов. Несмотря на происшествие, в голосе его по-прежнему слышались властность и требовательность. Но машинист, к которому обращался брамин, никак не реагировал на эти слова.

Гончая взяла Майку за руку и, освещая себе путь фонарем, двинулась вперед. Когда они проходили мимо перевернувшейся дрезины, девочка неожиданно остановилась.

– Там рука, – шепотом сказала она.

Действительно, из-под дрезины торчала мужская рука с растопыренными, сведенными предсмертной судорогой пальцами. Гончая сразу узнала ее. Это была рука ганзейского чиновника, который на скамье сидел рядом с ней. Где-то должен быть и его портфель! Но об этом можно подумать позже.

– Ему уже не поможешь. Идем.

Майка подчинилась. Как и прочих детей метро, часто видящих смерть, в том числе и своих близких, ее не шокировали обезображенные мертвые тела, а если немного и пугали, то она успешно справлялась со своим страхом.

Навстречу им вынырнул из темноты взывавший о помощи брамин. Он сильно хромал и одной рукой размазывал кровь по разбитому лицу, другой указывал куда-то в глубину туннеля. Увидев перед собой женщину с маленькой девочкой, на секунду замешкался, но потом, очевидно, сообразил, что больше ему никто не поможет, и повторил:

– Помогите. Моему коллеге ногу раздробило камнем.

Он попытался жестами объяснить, что произошло, но Гончая остановила его.

– Показывай!

Обойдя несколько треснувших и относительно целых каменных глыб, они вышли к телу второго брамина. Он был жив и пока в сознании, но для него, пожалуй, было бы лучше лишиться чувств. Его правая нога ниже колена представляла собой сплошное кровавое месиво, из которого торчали обломки раздробленной кости.

– Что же вы стоите? – обратился к Гончей первый брамин. – Делайте что-нибудь! Помогите!

Помочь его коллеге могла только немедленная ампутация, да и то вряд ли. Но Гончая не обладала хирургическими навыками, да и необходимых инструментов под рукой не имелось.

– Так вы будете помогать?! – сорвался на крик товарищ раненого.

«Чем?» – хотела спросить у него Гончая.

Но ее остановил голос лежащего на земле умирающего человека.

– Оставь. Бесполезно. Это конец, – прошептал он.

Его брюки, сшитые из добротной плотной ткани, даже левая штанина, насквозь пропитались кровью. Гончая не сомневалась, что кровью пропиталась и вся земля под ним. Умирающий уже не мог шевелиться, а сил хватило лишь на страдальческий взгляд в ее сторону.

– У вас есть пистолет?

Вопрос прозвучал неожиданно, и неожиданно для себя Гончая не смогла сразу ответить «нет». А потом солгать человеку, который, несмотря на чудовищную боль, так достойно встречал приближающуюся смерть, стало еще сложнее. Может, это происходило из-за девочки, цеплявшейся за руку, а может, что-то случилось с ней самой.

Не разжимая губ, она медленно кивнула.

– Сделайте это для меня. Прошу, – прошептал умирающий.

Гончая выпустила Майкину ладошку, стремительно нагнулась и, приподняв штанину, выдернула из пристегнутой к щиколотке кобуры спрятанный «макаров». Ее глаза на мгновение встретились с глазами смертельно раненного человека. Он исчерпал остаток сил и лишь благодарно прикрыл веки, но все было ясно и без слов.

Гончая спустила курок. Гулко ударил выстрел, прогоняя сковавшую тело боль. Майка, наблюдавшая всю сцену от начала до конца, даже не шелохнулась, а коллега застреленного брамина вдруг сорвался с места и, сильно припадая на поврежденную ногу, заковылял прочь. Возможно, решил, что она собирается за компанию пристрелить и его. Гончая не стала его переубеждать: пусть думает что хочет. Она спрятала пистолет обратно в потайную кобуру и снова взяла Майку за руку, но когда потянула ее за собой, девочка не двинулась с места.

– Здесь должны быть еще люди.

Гончая вздохнула. Должны. Как минимум двое. Пока они пробирались сюда между разлетевшихся по туннелю каменных глыб, она слышала еще чьи-то стоны, но после выстрела все звуки смолкли.

– Их надо найти.

Гончая снова вздохнула. Искать выживших, возможно, покалеченных и тяжело раненных людей не хотелось. Если бы не Майка, она бы ушла, предоставив выживших самим себе, не задумываясь. В метро выживает тот, кто может, а кто не может – нет. В другой формулировке это же правило гласило: «Живи и дай умереть другим». И она всегда следовала этому принципу. Но Майка, как видно, считает иначе. Или ей никто не объяснил главный принцип выживания, или малолетняя дуреха отвергла его. Но девчонка вовсе не дуреха. Тут дело в другом.

Не дождавшись ответа, Майка дернула ее за руку.

– Идем.

И хотя Гончая понимала, что девочка зовет искать раненых, а не торопится убраться с места крушения, последовала за ней.

Ехавшей на дрезине женщине тоже здорово досталось, хотя и не так, как застреленному Гончей брамину. Рухнувший обломок рассек ей руку от плеча до кисти, но сами кости остались целы. Гончая оторвала разодранный рукав, замотала рану подходящей тряпкой и перетянула предплечье женщины поясом от ее пальто. Та пребывала в шоке, негромко постанывала сквозь стиснутые зубы и сокрушенно качала головой, но, похоже, вовсе не из-за искалеченной руки, а из-за безнадежно испорченной одежды.

Седьмого пассажира, старичка с котомкой, найти так и не удалось. Или его погребли под собой рухнувшие обломки, или он остался с другой стороны завала, в который, в конце концов, уперлась Гончая, продвигаясь по туннелю в сторону Белорусской. Майка повсюду неотлучно следовала за ней и даже немного помогла перевязать женщине раненую руку.

На обратном пути они увидели в туннеле яркий свет и услышали человеческие голоса. Гончая тут же погасила свой фонарь, но уже первые фразы подтвердили, что люди не представляют опасности.

– Обвал, сразу видно.

– Хорошо бы без завала обошлось.

– Шпалы, может, и несколько рельсов заменить придется.

– Давай, Шериф, гляди. Да мы делом займемся.

– Тут как посыплется сверху! Справа, слева, на пути, потом на дрезину! За малым башку не разнесло! Вот так пролетело…

Гончая узнала машиниста. Остальные голоса, судя по всему, принадлежали ремонтникам Ганзы. Настораживало только обращение «Шериф». Держась в тени, она приблизилась к группе мужчин, собравшихся возле перевернувшейся дрезины. Чуть дальше на путях стояла еще одна дрезина, на которой, очевидно, и прибыли ремонтники.

– Больше выживших нет? – требовательно спросил один из них.

Его голос показался Гончей знакомым. Молодой голос! Вот бы взглянуть парню в лицо.

– Еще одна баба с дочкой была, – сдал ее машинист. – Туда пошли.

Гончая решила, что если будет скрываться и дальше, это может показаться ремонтникам подозрительным. Она взяла Майку за руку и вышла на свет. Мужчины тут же направили на нее лучи своих фонарей, но, разглядев перепачканное грязью лицо и одежду, отвели фонари в сторону. Все, кроме одного.

– Вы тоже с дрезины? – спросил тот же голос, что разговаривал с машинистом.

Гончая кивнула.

– Что делали в туннеле?

Человек держался как старший, хотя, судя по голосу, был моложе остальных. Кстати, и ремонтники обычно не задают таких вопросов!

– Искали других пассажиров, – честно ответила Гончая.

– Нашли?

– Да, мертвого мужчину и женщину с раненой рукой.

– Эту? – молодой человек указал лучом своего фонаря на подъехавшую дрезину. Там Гончая увидела оставшуюся без рукава, но не лишившуюся руки тетку. А кроме этого, что было гораздо важнее, она заметила автомат со сложенным прикладом, висящий на правом плече человека с фонарем. Больше оружия ни у кого не было, и это только подтвердило, что этот незнакомец вовсе не ремонтник.

– Да.

– Это вы ее перевязали? – Голос молодого человека немного потеплел.

– Я.

– Старикан еще был с баулом, – не к месту вспомнил машинист. – Он с краю, последним сидел.

– Видели его? – спросил у Гончей мужчина с автоматом.

– После обвала нет. Там дальше завал на путях.

– Мы пойдем глянем, Шериф? – обратился к молодому человеку один из ремонтников, подтвердив догадку Гончей относительно его имени.

– Позже, – не повышая голоса, ответил Шериф. Последнее означало, что бригада слушается его беспрекословно. – Забыли, что в перегоне между Парком и Октябрьской случилось?

Гончая насторожилась. О происшествии в туннеле между Парком Культуры и Октябрьской она ничего не слышала, но обстановка сейчас не располагала к расспросам.

– А чего там случилось? – выручил ее машинист.

Ремонтники молча уставились на Шерифа, и тот после недолгих раздумий сказал: