Евпатория. Древний мир. Средние века. Новое время - Вадим Александрович Кутайсов

достаточно прочным основанием для столь грандиозной постройки. Видимо, поэтому зодчий или руководивший строительством инженер укрепил всю территорию мощной подпорной стеной, толщиной 1,4 м, сложенной из известняковых блоков на извести. Кладка эта открыта на расстоянии около 4 м к востоку от мечети и сохранилась в высоту чуть более метра. Аналогичная стена дугообразной в плане формы была тогда же зафиксирована и с западной стороны здания.

Все сказанное выше требует своего подтверждения планомерными раскопками, надеяться на которые в обозримом будущем вряд ли приходится.

Коран Хан-Джами. 714 г. Хиджры. Снимок 1925 г.

Внутри северной галереи было еще два михраба, обращенных во двор: левый, более высокий, обрамлен так называемой сельджукской плетенкой, под ней — арабская надпись, он профилирован полуколоннами с капителями, накрытыми импостом. Правый, более низкий, михраб, кроме плетенки, обрамлялся наличником, состоящим из трех рядов сталактитов, а также двумя полуколоннами с капителями по сторонам. Внутри него находился второй маленький михраб. Пять стрельчатых арок галереи опираются на четыре мраморных колонны со сталактитовыми капителями и четырехгранными базами со скошенными в верхней части углами. Центральный вход в галерею имеет еще одну внутреннюю арку, опирающуюся на более тонкие колонны со сталактитовыми капителями и импостами. Она не несет никакой конструктивной нагрузки, выполняет чисто декоративную роль. Смеем предположить, что данная арка появилась после закладки самой галереи, в более позднее время, и с единственной целью — хоть как-то декорировать глухую стену постройки. Недаром В. Гести удалил ее на своем эскизе фасада мечети.

В стенах, четверике и центральном куполе описываемого здания было большое количество различных по форме окон (56): прямоугольных, стрельчатых и круглых, устроенных в нескольких ярусах. Цветные витражи на окнах мечети установлены в 1987 г. по инициативе дирекции ЕКМ, хотя проектом реставрации они не предусматривались. Обратим внимание на интересную, с нашей точки зрения, деталь: южная стена снаружи разделена тремя лопатками, а венчающий ее карниз имеет уступ в центральной части. Таким образом, поверхность стены со стороны моря напоминает обращенную вниз тамгу (трезубец), который, как известно, является гербом Гераев. Вполне возможно, что эти впечатления ошибочны, но раз они возникли у нас, то, следовательно, могли возникнуть и в воображении других... В настоящее время стены постройки оштукатурены. Однако, по мнению Б.Н. Засыпкина, первоначально они оставались открытыми, так что отчетливо просматривалась каменная кладка50. Обращает внимание крайне скромное, если вообще не аскетическое, оформление культовой постройки, для которой характерно почти полное отсутствие архитектурного декора, за исключением каменной резьбы в михрабных нишах и вокруг них. В остальном же это гладкие поверхности стен, на которых поместили извлечения из Корана, строительные надписи. Вполне возможно, стены могли быть украшены растительным орнаментом с преобладанием зеленого фонового цвета. Только лишь на восточном ханском входе во внешней ограде в качестве орнамента использована голубовато-зеленая майолика, ныне не сохранившаяся51. Сказанное разительно отличает Гёзлёвскую мечеть от столичных, подчеркивая ее провинциальный характер.

Для нас остается открытым вопрос о времени закладки северной галереи. На рисунке 1798 г. В. Гести (Эсти) показан аркатурный фасад, а на чертежах И. Жукова (1834 г.) и И. Якубинского (1836 г.) галерея уже заложена. Из чего, казалось бы, следует однозначный вывод о сооружении глухой стены в отмеченном хронологическом интервале, а скорее всего — во время первой реставрации здания на рубеже 20—30 гг. XIX в. Однако у нас возникает сомнение в достоверности воспроизводимого на рисунке В. Гести реального состояния мечети, поскольку архитектор представил здесь своего рода проект восстановления мечети в первозданном виде. Об этом, в частности, свидетельствуют изображения во всю высоту шпилей минаретов, от которых тогда остались только квадратные основания. Во время этих дополнительных строительных работ некоторые из колонн полностью удалили, а их сталактитовые капители использовали в качестве баз под деревянные опоры хор внутри здания.

Перед мечетью располагался двор с фонтаном посредине. Поверхность двора изначально была вымощена крупными плоскими плитами песчаника неправильной формы. М. Бжишкян застал родник уже разрушенным. К сожалению, во время последней реставрации комплекса первоначальную вымостку двора не расчистили, а наоборот, перекрыли на 0,3 м современным строительным мусором, поверх которого — настил из бетона и битой известняковой плитки, а еще позже появилось мраморное покрытие. В очередной раз был задействован так называемый затратный механизм. Вокруг мечети располагалось кладбище с высокохудожественными резными надгробными памятниками из белого мрамора. С северной стороны здания находился мраморный памятник над могилой командующего египетской дивизией, последнего мамелюкского генерала Селим-паши. Тут же погребены два турецких полковника Ристем-бей и Али-бей.

В северо-восточном углу двора находилась старая татарская кофейня, которая, по мнению М.Я. Гинзбурга, не намного моложе самой мечети52. С внешней восточной стороны кофейня имела балкон, опирающийся на деревянные колонны с капителями и перекрытый далеко вынесенным карнизом и черепичной четырехскатной кровлей, поддерживаемой тонкими деревянными колоннами. По утверждению В.С. Драчука и его соавторов, эта галерея первоначально поддерживалась деревянными консолями, затем — изогнутыми брусьями и на последнем этапе — каменными столбами53. Верхний этаж здания служил апартаментами муллы. Вытяжные трубы были оформлены в виде миниатюрных минаретов. Значительно позже к торцам «дома муллы» были пристроены парикмахерская и пекарня. Все эти строения уже не существуют, их разобрали еще в начале 1973 г.

Ханская мечеть в Евпатории является единственным в Украине памятником такого рода, который связывают с именем выдающегося зодчего Ходжи Синана. Он сам в Гёзлёве, вероятно, никогда не был, а следовательно, строительными работами непосредственно руководил кто-то другой: один из учеников архитектора или военный инженер, который отвечал за возведение фортификационных сооружений города. Судя по упоминаемому выше тексту на могильной плите великого турецкого мимара, по его проекту были построены бани султана Сулеймана в Кефе — примерно в те же годы XVI столетия. В литературе высказывалась мысль о том, что Ходжи Синану принадлежит мечеть в Феодосии; эта гипотеза получила наиболее аргументированное обоснование у Б.Н. Засыпкина54, но не имеет под собой никакого документального подтверждения. Более того, начиная с П.С. Палласа и Монтандона высказываются предположения о том, что образцом для Хан-Джами послужила феодосийская мечеть. Однако нам представляется более вероятной обратная последовательность сооружения перечисленных мусульманских построек, так как мечеть в Евпатории по своим размерам и пропорциям — величественное здание. К тому же трудно допускать возможность копирования великим Синаном чужих строений. Напротив, по всей видимости, мечеть в Кефе спроектирована и возведена одним из последователей, а возможно, и учеником столичного мастера.

В завершение нам осталось ответить на последний вопрос: на