Любовь больше, чем правда - Александр Ермак

Наконец, изрядно подустав, Долорес чисто вывела последний протяжный полувой и неожиданно, но вполне закономерно выдохнула единственное знакомое ей лафландское слово:

– Юк-кола…

9.“У Зураба”

– Юк-кола, – независимо от Долорес высказался Большой олень, вырулив на проспект и тут же застряв в уличной пробке.

– Что-что, – недоуменно переспросила Чикита. Она несколько отвлеклась на сорванца, размахивающего пачкой газет в двух шагах от них.

– Я хотел наконец поинтересоваться: куда мы навострили лыж, дорогая Чикита?

– Сейчас я тебе распишу всю нашу культурную программу, – пообещала Чикита, – но сначала…

Девушка чуть опустила затемненное стекло:

– Эй, мальчик. Есть у тебя что-нибудь о Чиките Каплан?

– Есть. И о Чиките, и о Пиле… Самое интересное в «Разных новостях». Купите, не прогадаете…

– Уговорил. Давай «Разные новости»…

Чикита нетерпеливо пробежала по заголовкам:

– Что это?… «Похоже слухи о новом увлечении Константина Пиля – ведущего популярной телеигры “Угадай обезьяну” небезосновательны. Его все чаще видят в компании новой телезвездочки Кати Андреевой. Хотя ни каких официальных заявлений не было сделано, Чикита Каплан похоже получила отставку…”

Девушка непонимающе взглянула на газующего в нетерпении Большого оленя:

– Что это такое?

– Уличная пробка. Капитально застряли. Как корова во льду…

– Я не об этом. Ты слышал, – Чикита вновь зачитала, – «Похоже слухи о новом увлечении Константина Пиля – ведущего популярной телеигры “Угадай обезьяну” небезосновательны. Его все чаще видят в компании новой телезвездочки Кати Андреевой. Хотя ни каких официальных заявлений не было сделано, Чикита Каплан похоже получила отставку…” Я спрашиваю: что это такое?

– Может быть просто домыслы желтенькой прессы? – милосердно предположил рвущийся на простор Большой олень.

– Нет, это не домыслы. Это замыслы…, – отрезала несклонная к приукрашиванию действительности Чикита.

Большой олень, уловив недобрые нотки в голосе экскурсовода, по дипломатической привычке сделал вид, что занят оценкой пробочной ситуации.

– Так-так, – размышляла тем временем Чикита в слух. Она ничуть не стеснялась присутствующего Б.О., – Значит, девочка оказалась не промах…

Дочь Капланов закипала, как вода в радиаторе автомобиля, едущего не на той скорости:

– Значит, вот какой у него прямой эфир. Вот какая командировка. Вот куда он только что зашел и откуда еще не вышел… Потаскун… Потаскушка…

Большой олень просто не знал куда деться из-за руля. Он был вынужден слушать. Хотя и не понимал многих слов, высказанных девушкой в течение следующих двадцати шестидесятисекундок.

К двадцать первой минуте все в Чиките перекипело, пар вышел наружу, и она стала понемногу остывать, думать конструктивно, не идя уже на поводу у эмоций:

– Так, значит, вы решили поступить с Чикитой Каплан, господин Пиль. Ну-ну. Вы еще не знаете, что это такое – Чикита Каплан, что это такое – наша семейная мертвая хватка. Кто с чем к Капланам придет, тот с тем у Капланов и останется…

Она задумалась. А пробка наконец рассосалась. Машины тронулись с места. Большой олень, не зная куда ехать и одновременно боясь беспокоить фурию расспросами, закружил вокруг подвернувшегося центра по защите частной собственности.

Чикита размышляла недолго:

– Значит так, Большой олень. Нашу культурная программа претерпевает некоторые изменения. Сначала мы заедем к Зурабу в клуб «Дипломат»…

– К этому сыну суки? – удивился между прочим Б.О., разворачивая машину. Он еще не забыл сумасшедшего счета, который ему выставил Зураб за ведро шампанского, якобы выпитого лафландской охраной на известном дипломатическом приеме.

– Да. К этому сыну суки, – утвердила Чикита Большого оленя в его подозрениях, – Он мне необходим для одного серьезного разбора…

– Хорошо, дорогая Чикита. Но будь внимательна, – дипломат поднял вверх два указательных пальца, – южные люди, в отличие от северных, так коварны. Если что – кричи громко. И Большой олень тут же сиганет к тебе на помощь. Как рояль из кустов…

– Добро тебе, мой отмороженный защитник, – потрепала его благодарная девушка за первое попавшееся, – Жди меня в машине, я всего лишь на пару минут…

Они бесшумно подкатили к клубу, и Чикита без проволочек вошла в заведение. Большой олень же, сопроводив ядреную девушку плотоядным взглядом, в четвертый раз включил кассету Мойши. И в четвертый раз заслушался, в упор не замечая каблучков, так и цокающих вокруг его дипломатической машины.

Чикита тем временем, воспользовавшись юным миловидным привратником, разыскала дверь с табличкой «Хазяин». Прочитала и улыбнулась. Достала из сумочки губную помаду и исправила на табличке “а”, на “о”:

– И чему только этих «хазяев жизни» в школе учат? Хоть в учителя подавайся…

Она резко, без стука распахнула дверь.

В огромном темном кабинете за столом сидело нечто угловатое и комкообразное, пустившее обильную слюну над обложкой очень порнографического журнала. Увидев вошедшую фигуру, оно шевельнулось:

– Какого шайтана, ты бл…

– Не продолжай, – выставила вперед ладонь нежданная гостья, – иначе можешь пожалеть под следствием. Присмотрись-ка, я – Чикита…

Угловатое и комкообразное тут же прикусило слюну:

– О, конечно, конечно, Чикита Каплан. Проходите, располагайтесь как у себя в кровать. Как я рад, как я рад, уважаемый Чикита Каплан, вашему визит. Ваш папашка – мой любимый клиент. А я – постоянный наблюдатель вашей светской хроники. Все ваши красивые портреты я режу из журналов и потом долго-долго на них…

– То-то же…, – присела на угол стола девушка и осмотрелась. Ее постепенно привыкшие к сумраку глаза разглядели на стенах портреты девиц. В некоторых из них Чикита опознала самую себя.

– Нравится? – указала она сначала на свою фотографию, а потом и на натуру.

– Как не нравится? Еще как нравится. О такой девушка, кто только не мечтает…, – затянул было на восточный лад Зураб.

Но Чикита остановила его распевку:

– Я не ошиблась: ты – “хазяин” этого дипломатического притона?

Угловатое и комкообразное с готовностью согласилось:

– Я, мой госпожа, как ни я. Зови меня запросто, как брата, как жениха: Зураб…

Чикита раскованно закинула одну свою стройную ножку на другую не менее стройную:

– У меня к тебе одно дело, женишок…

– Слушаю и повиную…, – вытаращил тот глаза на коленки.

– Не перебивай меня. Слушай внимательно.

– Молчу как рыб…

«Хазяин» во все глаза пялился на лежащие под самым носом ножки. А Чикита довольно выдерживала паузу.