Репетиция убийства - Фридрих Незнанский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Слышимость превосходная!
Теперь все стало на свои места. Пенсионер Колядный, имея массу свободного времени и большой опыт работы в органах госбезопасности, регулярно прослушивал соседа.
— Скажите, а «У» — это кто? — уточнил Голованов. — Там у вас за восьмое мая есть какой-то «У» вместо «М»…
— Значит, ничего вы так и не поняли, — укорил пенсионер. — «У» — это урод, подонок, позорящий честное имя работника органов! Восьмого мая он установил прослушивающую аппаратуру в квартире этого спекулянта, но, вместо того чтобы тихо, не привлекая внимания, исчезнуть, начал выпивать из чужого бара. И спекулянт ведь заметил, видно, что кто-то в квартире побывал перестал свои кровавые разборки по телефону планировать.
— Но с чего вы взяли, что установили прослушку? Может быть, это кто-то из знакомых Минчева просто развлекался, шутил по телефону?
— Ну, конечно! И в подъезде тоже кто-то шутя к проводам прицепился, я-то нашу аппаратуру хорошо знаю. Но самое-то главное: упустили же гада. Говорят, застрелился. А награбленное народное добро, а наши секреты?! Вот о чем нужно писать, о чем трубить… Заходите, молодой человек, почаще, я вам еще такого матерьяльчика подброшу!
Голованов в этом нисколько не сомневался. Спускаясь по лестнице, он все повторял: «Ну, дедуля, ну, дает!» И настойчиво пробивалась еще одна парадоксальная мысль: «Не истребить на Руси страсть к стукачеству. Она просто в крови. Но, может, оно и к лучшему?»
Оперуполномоченный Владимиров. 23 июня
Из прокуратуры Владимиров отправился прямо в Покровское-Глебово, но не потому, что Штур приказал, а в первую очередь потому, что сам хотел кое в чем разобраться.
Отчитываясь Штуру о проделанной работе, он не упомянул о том, что больше всего его смущало в показаниях службы охраны. Как могло так случиться, даже предположив возможным незаметное проникновение «форда» с автоматом на борту на территорию комплекса, что никто не бросился выяснять, кому принадлежит машина? Охрана объясняла это недосмотром, своей преступной халатностью: «Столько дел, за всем так трудно уследить». Были они действительно расстроены, были они действительно растеряны. Это как-то не вязалось с уровнем их подготовки, продуманными мерами безопасности, четкими должностными обязанностями и детальными инструкциями по отработке различных исключительных ситуаций.
В первый день Владимиров разрывался между десятками мест, но все старания не принесли никаких плодов. Момент, возможно, упущен. Они наверняка смогли обсудить происшедшее и договориться о согласованных ответах. Но теперь у него больше времени, и практически нет надежды найти ниточку в другом месте, а главное — он успел вчера кое-что выяснить и теперь собирался надавить на охранников по полной схеме.
Вначале Владимиров решил поговорить с начальником службы охраны Григорием Беловым, а затем, если Белов будет отстаивать свои предыдущие показания, с охранниками, дежурившими ночью и утром в день убийства.
Начальнику службы охраны даже полагался кабинет. Его размер (приблизительно три на два метра), правда, разительно отличался от просторных холлов и комнат хозяев «усадьбы». В кабинете не было даже окна, большую часть всего пространства занимали огромный сейф и стол. Кроме них там могли еще поместиться два стула и два нетолстых человека. Усевшись на стул за столом и жестом предложив Владимирову присесть на свободный, Белов, как бы извиняясь, заметил:
— Двоим немного тесновато, но вы хотели побеседовать наедине и так, чтобы никто не побеспокоил… — При этом он недвусмысленно посмотрел на часы, видимо, давая понять, что он, конечно, готов помогать следствию, но у него совершенно нет времени.
— Надолго я вас не задержу, — успокоил капитан. — Давайте сразу начнем с конкретных вопросов. Часто ли оставляют машины у корпусов в ночное время?
— Если и водитель, и пассажиры планируют покинуть машину на длительное время, то ее следует загнать на подземную стоянку, — словно цитируя по памяти свод местных законов, пробубнил Белов.
— То есть машины не оставляют?
— Если мы говорим об одном и том же, то за время моей работы такого случая я не помню, но точно смогу ответить, только просмотрев все журналы дежурств.
— Но если все-таки машину оставили, что должен был предпринять дежурный?
— Поставить значок и время в журнале, сверить номера со списком номеров машин жильцов комплекса, если они не совпадают — проверить, не было ли предупреждения о приезде и стоянке машины.
— Что за значок?
— Перечеркнутый круг, вроде знака «Стоянка запрещена».
— Это способ зашифровать журнал? — с улыбкой поинтересовался Владимиров.
— Использование значков сокращает время заполнения и увеличивает читаемость, важную при передаче смены.
— Я правильно вас понял? Этот знак ставится в любом случае или если была оставлена неизвестная машина?
— Этот знак ставится в любом случае. Если это машина жильца, то утром я буду разбираться с ним или его водителем. Если нет, как правило, принимаются другие меры. После всех этих взрывов в Москве и прочих терактов у нас очень строгие меры безопасности, ситуация может в последующем сложиться так, что будет не до заполнения журнала.
— Какие, например, меры? Осматриваете со служебными собаками?
— Бывает, что и с собаками, — огрызнулся Белов.
— Хорошо, чем можно объяснить отсутствие значка в журнале? О чем вам доложил дежурный ночной смены?
— Сказал: проспал. Этот вопрос мне уже задавал следователь в день убийства, и вообще, я уже все ему рассказал.
Владимиров не обратил внимания на это замечание. В день убийства следователь не знал, за что ухватиться. Допрашивал наверняка поверхностно: не знаете, мол, чего? Что сейчас же, немедленно позволит поймать убийц, и ладно.
— Часто ли спят ваши люди на дежурстве? Разрешено ли им спать?
— Спать запрещено. — Белов, почувствовав издевку в вопросе, отвечал сухо, почти враждебно: — Предполагал: не спят.
— Дежурный объяснил причину сна?
— Был на охоте. Не успел отдохнуть перед дежурством.
— Заступающий в утреннюю смену, в шесть часов, должен был при приеме дежурства обратить внимание на отсутствие значка и машину, не так ли?
— Да, должен.
— Но ничего не предпринял?
— Да.
— Оба будут уволены?
— Решение еще не принято.
— Спасибо, теперь я хотел бы поговорить с этими двумя.
— Они вас ждут. Кого пригласить первым?
— В порядке их дежурства.
Начальник службы охраны вышел. Сообразил, что буду допрашивать по одному, хмыкнул про себя Владимиров, близко знаком с процедурой? Впрочем, все это выводы на пустом месте. Возможно, просто размер комнаты все определил. «В конце допроса я не встал, вот он и решил: хочу продолжить в его кабинете».
Дверь открылась, в кабинет вошел дежуривший в ночь Андрей Скороход и с немым вопросом посмотрел на оперуполномоченного. В маленьком кабинете напротив сидевшего почти у двери Владимирова вздымалась огромная фигура, не посадить его было просто невозможно.
— Садитесь… за стол, — оценив комичность ситуации, предложил Владимиров. — Садитесь и объясните, почему, увидев автомобиль около пяти часов утра, как следует из предыдущих ваших показаний, вы не занесли записи в журнал.
— Заснул.
— До пяти спали, проснулись, увидели незнакомую машину и решили поспать еще?
— Не решал… Так получилось, — грустно и неуверенно ответил охранник.
— И я должен этому поверить? Правдоподобней историю придумать сразу не смогли?
— Сразу не смог. То есть не придумывал. Говорю, как было на самом деле.
— И как долго почивать изволили?
— Что делать?
— Когда проснулись и чем затем занялись?
— В шесть. Сменщик увидел меня, заспанного, и отправил домой досыпать. Голова у меня сильно болела.
— То есть вы с заспанным лицом отправились домой спать. И ничего о машине сменщику не сказали.
— Да забыл, говорю же, голова болела.
— Значит, были на охоте накануне? Где именно?
— Недалеко тут, под Калугой.
— И на кого охотились, на лося, наверное, или на кабана?
Скороход явно был не готов к столь подробному разговору на не имеющую отношения к делу тему.
— Ну, мы просто охотились, — замялся он, — кто попадется…
— А охотничий сезон что, уже открыт? Или вы браконьерством занимались? Кто, кстати, с вами был, каким оружием пользовались, когда точно уехали, когда вернулись? Меня интересуют все подробности.
Скороход пару минут смотрел на Владимирова округлившимися от удивления глазами, а потом вдруг выдал:
— Ладно, прижали вы меня, не был я на охоте, перепил просто, с похмелюги на работу пришел и еще прямо на дежурстве добавил. Да меня бы за это взашей выгнали, вот я и придумал про охоту и что не выспался.