Оккупация - Андрей Щупов

— Вы, наверное, долго еще будете ломать головы над тем, что же в действительности стряслось, но поверьте мне — сути это никоим образом не меняет. Даже если бы ядерной войны и черного чудища не было вовсе, они вполне могли зародиться в наших головах — и что еще важнее — в наших душах. — Лепила шумно вздохнул. — Как бы то ни было, но сегодня вы стали другими. Это и есть то главное, что я хотел до вас донести… А сейчас, увы, мне пора уходить. Очень хотел бы потолковать с вами более обстоятельно, но, к сожалению, нет времени.

— Но почему? — невольно вырвалось у Беса, и он сам устыдился за свою мальчишескую торопливость. Авторитет — на то и авторитет, чтобы не суетиться и не переспрашивать без особой нужды.

Тем не менее, Лепила ему ответил:

— Видишь ли, Бес, время мое истекло. Свой лимит я без того перебрал. С минуты на минуту меня должно забрать отсюда…

Он не договорил. По окнам ударил усиленный мегафоном голос:

— Хан, Бес и другие! Здание окружено! Медленно выходите с поднятыми руками. Первым выходит Лепила!..

От окна тотчас метнулся встревоженный зек.

— Хан, там ментов — полон двор! И собаки на поводках.

Гамлет, скакнувший к окну, немедленно подтвердил:

— Все верно, Хан, это чужие. И автоматы почти у всех.

— Это что же… — смотрящий зоны побледнел. — Все, значит, снова?!

Лепила уверенно покачал головой.

— Увы, на этот раз все чистая правда. Но беспокоиться вам не стоит, вы им не нужны. Эти ребятки приехали за мной.

Вся компания с изумлением взглянула на Лепилу. Бросив взор в сторону окна, Хан тяжело опустил голову. Теперь он смотрел на свои татуированные руки, на перстень, что украшал его указательный палец, на кривые буковки, наколотые в далекой юности. Имя «Костя», о котором он практически не вспоминал. С некоторых пор Константин обратился в Хана, и как казалось ему, обратился безвозвратно. Смотрящий смотрел на свои руки и сумрачно молчал. Неизвестно, какие мысли ворочались в его голове, но неожиданно для себя он глухо предложил:

— Может, нужна помощь?

— Спасибо, Хан. Мне хватит и того, если ты скажешь слово за Зулуса. Боюсь, ему придется первое время туго… Ну, а тем, что во дворе, нужен только я. — Лепила пожал плечами. — Если я не выйду, они и впрямь могут наломать дров.

Вновь выглянув в окно, Гамлет вжал голову в плечи.

— Хан, они стрелять собираются! В натуре, говорю!..

— Вот, твари!..

— Не дергайтесь. — Лепила спокойно взглянул на зеков. — Крови на этот раз не будет, могу гарантировать.

И снова захрипел, заухал за стенами барака мегафон:

— Вадим, это я, Потап. Саня Миронов тоже тут, так что ничего не бойся, никто тебя не обидит. Главное, чтобы ты вышел из кочегарки целым и невредимым. Нам нужно только поговорить.

— Вот видишь! — Лепила подмигнул Хану. — Всего-навсего поговорить.

— Слово даю, — продолжал рокотать мегафон, — у нас самые мирные цели. Ты слышишь нас, Вадик?

— Слышу, Потап, слышу, — произнес Дымов, и фантастическим образом голос его прозвучал все из того же сверхмощного мегафона за окном. — Войскам отбой, автоматы — в землю. Я выхожу…

Часть 2

УГРОЗА

«Поднатужившись, он разгреб пространство и время, чтобы вставить собственное имя. Не удержавшись, сунул и голову, да так и сгинул…»

Глава 1

Совещались, как и в первую встречу — все на том же высотном этаже, в кабинете с зеркально гладкими стенами. Дюгонь — на этот раз в мундире с генеральскими погонами — сидел непривычно собранный, забыв о вульгарных манерах, о кубинских сигарах и щегольской фляге с алкоголем. Готовясь к встрече, он даже не забыл тщательно побриться, хотя уродливая бородавка на подбородке наверняка делала эту процедуру мучительной.

— Вы сами-то понимаете, что он с ними сделал?

— Более чем. — Потап кивнул. — Я ведь тоже успел переговорить с заключенными, так что картина кажется узнаваемой.

— Что значит — узнаваемой?

— Видите ли, нечто подобное Вадик однажды уже проделывал с нами…

— С вами?

— Да, около года назад. Как раз, когда пытался убедить вашего представителя в том, что он не Палач, а всего-навсего честный труженик «Галактиона».

При упоминании о «представителе» Дюгонь невольно поморщился, раздраженно ущипнул себя за бородавку. Тема для него была явно неприятной. Да и кому понравится вспоминать о прежних промахах? Издав породистым носом свистящий звук, он глухо поинтересовался.

— И что же, убедил?

— Еще как! Если до этого у нас были определенные сомнения, то после сеанса они напрочь исчезли. Как бы то ни было, но все ощущения были предельно отчетливыми — и видимые, и тактильные, и обонятельные.

— Может, и не совсем реальными, — вмешался Миронов, — но мы ведь и во сне не всегда понимаем, где явь, а где фантазия. То есть во сне, понятно, все фантазия, но нам-то с вами кажется иначе, верно?

Генерал машинально кивнул.

— Вот так же обстояло и тогда. То есть, может, что и было не совсем так, но внушение оказалось настолько сильным, что даже малейших сомнений не возникало. Собственно, всей картинки Вадику и не нужно было рисовать, — он задавал основной сюжет, а подробности мы дорисовывали сами. Это уже потом задним числом стали всплывать кое-какие несуразности.

— Что, например? — Дюгонь хищно прищурился.

— Например, собственные поступки. Я имею в виду импульсивность и искренность. — Миронов призадумался. — Мы ведь все по жизни хитрим. Даже наедине с собой. Любим там или не любим — до последнего сомневаемся. А тут все четко и ясно. И с врагами, и с друзьями — никаких вопросов. В реалиях так не бывает. Но повторяю: это мы уже потом дотумкали, а поначалу все принимали за чистую монету.

— Хорошо, с прежней историей выяснили. Но сейчас-то ему зачем нужна была эта игра?

— Не знаю… Видимо, для него это что-то вроде эксперимента. — Миронов хмыкнул. — Вадим вообще любит поэкспериментировать. Хотя об этом, думаю, лучше спросить его самого.

Дюгонь бросил взор на ручные часы.

— Что ж, и спросим. Минут через пятнадцать его должнысюда привезти.

— Только один совет… — точно ученик на уроке Миронов поднял руку. — Можете заговаривать с ним о чем угодно, но только не о прошлой его жизни.

— Это почему же?

— Но вам же нужна его дружба?

— Нужна, — со всей серьезностью подтвердил Дюгонь.

— Вот и не копайтесь в его биографии. Вадик этого не любит.

— Что ж, не любит — так не любит… Тем более, что многое мы и сами знаем. — Генерал со вздохом выложил на стол кипу зарубежных журналов. — Ну, а пока, чтобы не терять время, ознакомьтесь, пожалуйста. Уверен — получите массу удовольствия.

— Что это?

— Статьи вашего Дымова. В «Гардиан», в «Психолоджи Сайнс» и прочих авторитетных журналах. Он даже псевдонимом не счел нужным прикрыться. — Дюгонь фыркнул — то ли с издевкой, то ли наоборот — с ноткой уважения. — Полезно вам будет знать и то, что его не раз приглашали в западные университеты читать лекции. Известно мне, что были приглашения и от лечебных учреждений в Иллиноисе, Лондоне и Бостоне.

— Вряд ли он согласился… — усомнился Миронов.

— Верно, он отказался. Однако статьи, как видите, кропает охотно, и данные, которые он в них приводит, вызывают порой настоящую оторопь.

— А что, Вадька — он такой! — Сергей довольно улыбнулся. — Не удивлюсь, если однажды он сам возглавит какой-нибудь научно-исследовательский институт.

— Ну, возглавит или нет, это дело долгое, а вот вычислили мы его именно по этим журнальчикам. Оказывается, несколько статей он успел написать, пребывая на зоне. Видимо, о какой-либо конспирации не беспокоился, — тексты отправлял по обычной электронке с почтового ящика начальника зоны.

— Хорошо устроился!

— Еще бы! Ходил там, говорят в лаковых туфельках, в фирменном плащике. Ни ворье, ни беспредельщики — никто его не трогал. А видели бы вы, во что он превратил собственный барак!

— Да мы вроде видели…

— Видеть мало, там надо пожить. — Дюгонь восхищенно причмокнул губами. — Ни вшей, ни клопов, ни крыс. А стены в бараке он просто раздвинул. Думаете, каким образом?

— Откуда же нам знать. Это уже, наверное, тема для физиков. — Потап покосился в сторону друга. — Ты-то что думаешь на этот счет?

— А что мне думать, я тоже не специалист. — Миронов пожал плечами. — Может, какой-нибудь пространственный сдвиг? Скажем, за счет четвертого измерения?

— Любите фантастику?

— Люблю!

Дюгонь не стал ни фыркать, ни усмехаться.

— Что ж, в наших условиях любое предположение имеет цену. Собственно, этим сейчас и занимаются наши ученые. — Генерал сделал выразительные глаза. — Там у нас теперь целая лаборатория. Приборы, датчики, пытаемся понять, что за фокус произошел с бараком.