Категории
Самые читаемые

Дьявол - Жорж Минуа

Читать онлайн Дьявол - Жорж Минуа

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 26
Перейти на страницу:

ГЛАВА VI

Дьявол — суперзвезда (XIX–XX вв.)

Процесс, который начался в XVIII веке, активизировался в XIX. Статус дьявола меняется: экспансия из религиозной сферы приводит к трансформации его образа в общественный феномен, причем с одновременным дрейфом к положительному имиджу.

I — Освободитель народов

Практически спонтанно этот персонаж, изначально олицетворявший главного врага Бога, в наступавшую эпоху революционных катаклизмов преобразуется в символ восстания против монархий, которые были связаны с церковью. В 1844 г. в Испании фигура великого бунтовщика воплотилась в произведении Хосе Соррилья-и-Мораль «Дон Хуан Тенорио» (Don Juan Tenorio). Это было время, когда вырос интерес к грандиозному образу Люцифера, созданному Мильтоном. Дело в том, что впервые «Потерянный рай» на испанский язык был переведен в 1812 г. и стал в стране необычайно популярен. Друг за другом последовали переиздания традиционных переводов и появление новых: 1814, 1844, 1862, 1868, 1873, 1882, 1883. В 1878 г. переводчик Прудона, республиканец, будущий президент республики Пи-и-Мбргаль, в свою очередь, восславил взбунтовавшегося ангела. Последний познал свой апофеоз в 1876 г., воплотившись в великолепной статуе Рикардо Бельвера, которая так и была названа. Она была премирована на Всемирной выставке в Париже 1879 г. Эта бронзовая статуя и поныне возвышается в мадридском парке Рэтиро. Одинокий сатана, сраженный молнией, обратил свое лицо к пустому небу и постоянно бросает вызов Богу и властям. Памятник увековечил дух бунтарства.

Торжество свободомыслия, присущее XIX веку, превращает дьявола в Прометея, несущего людям свободу, олицетворяющего развитие науки и технический прогресс: «То, что он делает, — пишет Макс Мильнер, — идет в том же направлении, что и устремления униженного человечества, особенно — народа, который держали в повиновении те, кто представлял на земле бога-тирана». В 1877 г. Кальвинак, один из вождей свободомыслия во Франции, публично заявил: «Зло — это Бог. Сатана — это прогресс и наука. И если бы человечеству было суждено выбирать и принять одного из этих двух упрямцев, выразив ему свои восторги, оно бы мгновенно и без каких-либо колебаний приняло решение в пользу сатаны». В подобном же духе газета «Оризон» описывает статую сатаны работы Константино Корти 1867 г.: «Корти сделал попытку вполне актуально воплотить бунтарский дух, в основе своей являющийся духом поиска и эксперимента. Его Люцифер — один из тех потерпевших поражение, которые заставляют бледнеть победителей. Присутствует стойкое ощущение, что именно за ним — будущее. Кажется, что в его хищном зрачке мерцает отблеск зари, возвещающей приход нового дня человечества».

Романтическая литература внесла свой вклад в реабилитацию дьявола. Писателей — защитников новых идеалов — привлекали высшая степень свободы, присущая князю тьмы, его величие, его гордыня. Да, все для него кончается катастрофой. Но разве романтик, взбунтовавшись против узких поведенческих рамок, в которые поставлен человек, не обречен по своей сути на борьбу, где у него нет ни единого шанса? Так же, как и дьявол, он мечтает освободиться от удушающих пространственно-временных рамок. Даже консерватор Шатобриан, порицая Мильтона за такое решение образа, восхищается великолепием, присущим его сатане.

Не верящий в дьявола Шелли в 1820 г. пишет, тем не менее, «Эссе о дьяволе и демонах», в котором говорит о том, что христиане создали эту фигуру, чтобы снять с Бога ответственность за зло. Он видит в дьяволе продуктивный дух бунта против установившегося порядка вещей. Более того, Байрон хвалит Люцифера за то, что он поддержал Каина в его борьбе против божественной тирании и жестокого бесчувственного закона Яхве. Зло в человеческом сердце, а не в сатане.

В романе Жорж Санд «Консуэло» (Consuelo) сатана заявляет: «Я не демон, я архангел правомерного бунта и властитель великих битв. Как и Христос, я бог для всех бедных, слабых и униженных».

Образ дьявола, созданный Уильямом Блейком, как в живописи, так и в поэмах, — двусмыслен. Близкий к гностицизму, Блейк видит мир творением злого духа, этакого бога-демиурга, который «поддерживает самые гнусные деяния в качестве наиболее праведных». И в его гравюрах, и в его стихах дьявол предстает в разнообразных образах. На одной из акварелей, «Сатана, наблюдающий за Адамом и Евой» (1808), изображен соблазнительный и красивый юный ангел. В работе «Христос, искушаемый сатаной превратить камни в хлеб» (1818) — это милый старик. С другой стороны, для него промышленная революция — дьявольское порождение. «Черные сатанинские мануфактуры» — это современный ад.

II — Литературная реабилитация

У Альфреда де Виньи сатана воплощает проклятую и священную красоту, исполненную величия и благородства, прекрасную и несчастную из-за непомерной гордыни. «Я отделил свой лоб от других лбов, склонившихся.» Эти слова Виньи вкладывает в уста дьявола в одном из своих стихотворений, которое, правда, впоследствии он исключит из своего творческого наследия. «Элоа, или Сестра ангелов» (Eloa ou la soeur des anges) в конечном счете является объемистой поэмой во славу Люцифера:

«Его назвали светоносным,Потому, что он повсюду нес любовь и жизнь.»

Это Прометей, который дает «сладострастие вечеров и блага тайны» и соблазняет ангела Элоа:

«Коснись моей руки.Скоро в равной неприязни смешается для нас добро и зло».

Кроме того, Виньи собирался написать поэму об ангеле-демоне женского лола, Лилит, подруге Люцифера и возлюбленной Адама. Романтики подхватили тему «женщина и дьявол», придав ей положительный, почти нежный аспект.

В сущности, романтическая традиция тяготеет к оправданию сатаны. Виньи замышлял написать «Прощенного сатану» (Satan pardonne), а Виктор Гюго аналогичный замысел воплотил в грандиозной эпопее «Конец сатаны» (La fin de Satan), которая заканчивается отрицанием зла, являющегося просто-напросто небытием. Одинокий гордый сатана спускается в царство тьмы, где царит его дочь Лилит. Другой его дочери, Свободе, рожденной из пера от крыла, на которое упал божественный взгляд, Бог разрешает спуститься в мир теней, и она рассеивает тьму. Лилит оказывается всего лишь небытием, и таким образом Свобода прекращает борьбу между добром и злом:

«Архангел возродил жизнь, а демон — завершил,И я стираю зловещую ночь, и мне ничего не остаетсяСатана умер, да здравствует сатана; о, небесный Люцифер!»

О том, чтобы наступил конец злу, мечтал и Бальзак. По-своему он говорит об этом в произведении «Мельмот примиренный» (Melmoth reconcilie) (1835), излагая новый вариант договора с сатаной. Дьявол дает Джону Мельмоту абсолютное знание и всевластие в обмен на его душу. Но очень скоро эти дары сатаны становятся невыносимыми, и Мельмот перепродает их кассиру Кастанье, который довольно быстро также пытается их сбыть с рук, поскольку не может вынести этого всеведения, сопровождаемого желанием, которое уже ничто не способно удовлетворить. Подарки сатаны, каждый раз продаваемые по все более низкой цене, в конце концов теряют всю свою ценность, полностью себя исчерпав и рассеявшись. Мифы: космический Гюго и социальный Бальзака — объединяет идея отрицания зла.

У Бодлера сатана не исчезает. Напротив, он становится повседневным спутником, неотделимым от тех, кто существует во плоти, а именно — от нас, и — совершенно амбивалентным. Он проявляется в желании, искусе, сладострастии, горечи и печальных помыслах о завтрашнем дне. Поэт обращается к нему с поэтическими литаниями:

«Приемный отец тех, он в черном гневеВыгнал из земного рая Бога-Отца.О, сатана, сжалься над моейпродолжительной нищетой!»

Рембо мечтал изгнать из себя сатану, предоставив ему статус ангела, чтобы освободить свою душу от паразита. Ну а у Алоизиюса Бертрана дьявол вездесущ: «Дьявол существует. Он разглагольствует в палате депутатов, он судится во Дворце правосудия, он играет на бирже. Его видят повсюду, как я вижу вас». Даже те, кто отрицают дьявола, находят средство его воссоздать, как это происходило, например, с Лотреамоном; вопреки самим себе, они были охвачены инфернальным действом и искали спасения.

Тоска о потерянном рае — тема, постоянно возникающая в русской литературе XIX века. Произведения Гоголя вращаются вокруг двух вопросов: как наложить окончательное заклятие на дьявола и как вернуть человеку его первозданную чистоту. В произведениях же Достоевского дьявол появляется лично. Он ведет разговор с Иваном Карамазовым в совершенно обыденном обличий: «Это был какой-то господин или, лучше сказать, известного сорта русский джентльмен, лет уже не молодых, «qui frisait la cinquantaine» (фр. «под пятьдесят»), как говорят французы, с не очень сильною проседью в темных, довольно длинных и густых еще волосах и в стриженой бородке клином. Одет он был в какой-то коричневый пиджак, очевидно от лучшего портного, но уже поношенный…». Он страдает ревматизмом, его властолюбие невелико, и его не слишком беспокоит, верят или не верят в его существование. И если в таком виде он кажется несколько потасканным, не от того ли это, что частица его сидит в каждом человеке? Он провозглашает вселенский атеизм, и мир обречен — без надежды на спасение — погибнуть.

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 26
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Дьявол - Жорж Минуа торрент бесплатно.
Комментарии