"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция (СИ) - Шульман Нелли

-Вечерняя заря..., - Линкольн увидел огненный, сияющий закат над равнинами Иллинойса, над Великими Озерами, над рекой Миссисипи, над всей страной, увидел солнце, уходящее на запад, в горы, о которых ему рассказывала Марта.

-Последняя любовь, - горько подумал он. Женщина замолчала. Президент встряхнул поседевшей головой: «Спасибо. Я вам тоже кое-что прочту, миссис..., миссис Бенджамин-Вулф». Он не смел сказать: «Марта».

У него был красивый, низкий голос. Она замерла, не двигаясь, держа руку  на его локте:

Мешать соединенью двух сердец

Я не намерен. Может ли измена

Любви безмерной положить конец?

Любовь не знает убыли и тлена..., - 

Марта почувствовала, как бьется ее сердце. Линкольн замолк, и они услышали стук в дверь.

-Мистер президент, - раздался юношеский голос, - мистер президент, генерал Грант принял капитуляцию южан под Аппоматоксом.  Война закончена!

Марта отступила от него и перекрестилась. Окно было распахнуто, дул теплый, весенний ветер. Линкольн,  ласково посмотрел на нее:

-Вот и все, миссис Бенджамин-Вулф. Ненависти больше не осталось. Только любовь. Пойдемте, - он подал ей руку, - побалуйте меня еще немного своим обществом.

-Только любовь, - повторила себе Марта, идя по устланному потрепанным, старым ковром коридору. «Господи, спасибо тебе. Теперь у нас со Степой все наладится, непременно».

У столовой президент остановился:

-Мы в театр  Форда собрались, с миссис Линкольн. Новая комедия, «Мой американский кузен». Говорят, очень смешная. Об американце, что в Лондон приехал, к родственникам. Думаю, вам полезно будет посмотреть, миссис Бенджамин-Вулф. Вы же отправляетесь в Англию, - Линкольн подмигнул ей: «Я вам с мужем приглашение пришлю, в мою ложу».

-Спасибо, мистер Линкольн, - рассмеялась Марта и прошла в распахнутую дверь.

Доска для криббеджа в доме Вулфов была старой, еще прошлого века. Петенька погладил отполированное, красное дерево и зачарованно спросил: «Ей тот самый вице-президент Вулф пользовался, чью могилу мы на Арлингтонском кладбище видели?»

Марта кивнула, тасуя колоду. Она отвезла мужа и сына на родовые кладбища. Они постояли у могил Бенджамин-Вулфов. Петенька вздохнул: «Жаль, что я прадедушку не знал, мама. Он, наверное, был замечательный человек».

Марта кивнула:

-Как и другой твой прадедушка, Федор Петрович, милый.

Она увидела, как муж пристально смотрит на могилы, и обругала себя:

-Зачем? Степушка в Россию никогда не вернется, не придет на кладбище, где его родители похоронены. А дядя Теодор и тетя Тео вообще на дне Ладоги лежат. 

Когда они приехали из Арлингтона, Марта спустилась в сад и присела на скамейку рядом с мужем. Он курил, глядя на журчащий фонтан. По краю мраморной чаши толкались воробьи, закатное солнце освещало верхушки деревьев.

Марта взяла его руку и приложила к своей щеке: «Прости меня, пожалуйста, Степушка. Тебе тяжело, наверное, было...»

Он молчал, а потом, внезапно, спросил: «И вы там всех будете хоронить? У нас тоже евреи в армии есть, но я никогда не видел, чтобы они рядом со всеми лежали».

Марта пожала плечами:

-Кузен Дэниел воюет. Вся его семья в армии нашей служила, со времен войны за независимость. Ты сам видел их могилы, Степушка. Кладбище это, оно для каждого солдата и офицера, погибшего за нашу страну. Неважно, еврей он, христианин, цветной или белый. А что цветные отдельно лежат, - Марта поднялась, - это изменится, после войны.

Она раздала карты и воткнула в доску серебряный колышек: «Начали!»

Петенька играл отменно.  Марта всегда смеялась: «Это потому, что и у меня, и у папы твоего хорошо с математикой, сыночек. И у тебя к ней способности».  Степан был еще на верфи, Майкл в Белом Доме. Марта делала ходы: «Война закончилась, Дэниел с Максом скоро в столицу вернутся. Я Макса и не видела никогда, и Полину не видела, его тетю. Ничего, в Лондоне познакомимся».

-В школе все очень рады, - Петенька отпил чаю, - почти у каждого мальчика кто-то в семье на фронте. Мама, - он поднял голубые глаза, - а папа воевать не пойдет больше?

-Нет, милый, - усмехнулась Марта, - сейчас конфедераты сложат оружие, и будем жить спокойно. Останемся здесь до осени, а потом в Лондон поедем.

После игры она проверила у сына уроки и пошла в столовую.  Марта всегда накрывала холодный ужин для мужа и Майкла, если они поздно возвращались.

-Степа постится - она стояла у большого, отделанного мрамором стола, нарезая ветчину, - все еще. Пасха в это воскресенье. Православного календаря здесь не достать, он епископальным датам следует. Он и в Гунибе постился, помню. Шамиль ему календарь привез. Хотя бы ребенку разрешил мясо есть.

Марта помнила, как в Гунибе Степа объяснял ей правила Великого Поста. В епископальной церкви, где выросла Марта, все было гораздо проще. Она тогда взяла за руку мужа: «Хоть это можно делать?»

-Можно, - улыбнулся Степан и поцеловал ее куда-то в теплые, бронзовые волосы.

-Спим вместе, - Марта яростно резала мясо, - и то хорошо. На перевале Доннера то же самое было. Хочется его приласкать, поцеловать, а он отодвигается…, Конечно, ему так легче, а мне? Может быть, - она остановилась с ножом в руках, - может быть, после Пасхи все получится? Я так надеялась, все это время, что-то почувствовать...

Она ничего не чувствовала. Всякий раз, когда муж обнимал ее после, Марта незаметно вздыхала: «Надо просто потерпеть».

Марта раскладывала мясо на блюдо мейсенского фарфора. Посуда в доме была прошлого века. Многие их этих сервизов Марта помнила с детства. Она прошла в холодную кладовую. Женщина задумалась, над копченым лососем. «Можно, его, кажется, - вспомнила Марта и принесла рыбу на кухню, - а если нельзя, то я салат сделаю. Свежие овощи есть. Я сегодня на рынок ходила».

На рынке все говорили только о войне. «Сыновья мои вернутся, - вздохнул фермер, у которого Марта покупала морковь и картошку, - вроде живы были, оба, еще месяц назад».

-Вернутся, обязательно, - ободрила Марта пожилого человека, - и внуки у вас появятся.

Фермер прикусил зубами трубку и лукаво добавил: «А что негров освободили по всей стране, это хорошо. Господь не заповедовал людей в рабстве держать, миссис».

Марта накрыла на стол. Вернувшись в кухню, распахнув окно, она закурила папироску. Пока они с Петенькой сидели над картами, прошел быстрый, теплый весенний дождь. Пахло мокрой травой. Вокруг газовых фонарей еще не рассеялся влажный ореол капель. Марта услышала, как цокают подковы лошадей по мостовой. Откуда-то издалека доносилась музыка.

-Любовь не знает убыли и тлена, - вспомнила Марта: «Все у нас будет хорошо со Степушкой, мы любим друг друга».  Но все время, пока она курила, обхватив рукой колено, она слышала низкий голос Линкольна и видела его серые, обрамленные морщинами, ласковые глаза.

-Ему просто со мной интересно, - сказала себе Марта и вздохнула: «Нет, не обманывай себя. Но ничего не будет, не может быть. У него  забот сейчас много. После войны половина Америки в руинах лежит. Бывших рабов надо возвращать к свободной жизни...»

Сара-Джейн написала, что летом приедет в столицу. Майкл, весело, сказал:

-Я ей к тому времени квартиру сниму, хорошую. Папа ей завещал пожизненное содержание. Я обязан о ней заботиться. Надеюсь, она еще замуж выйдет. Она молодая женщина. Папа, конечно, оставил распоряжение о том, что даже в случае замужества выплаты ей продолжаются. Съездила ты к адвокатам? - он поднял на Марту голубые глаза: «Помогли они тебе, касательно завещания дедушки Тедди?»

Марта кивнула и перевела разговор на другие вещи. В адвокатской конторе она, действительно, поинтересовалась последней волей своего деда. Не то, чтобы Марта ее не знала, Тедди показал ей завещание, когда она была двенадцатилетней девочкой.

-И принесите, пожалуйста, завещание мистера Дэвида Вулфа, - небрежно попросила Марта клерка, - вот письмо от моего кузена, мистера Майкла Вулфа. Он мне разрешает  ознакомиться с документом.