Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Джордж Мартин

«Наши новые друзья, никакие нам не друзья. Их верность простирается не дальше их собственной шкуры». — Риверран необходимо взять, и как можно скорее. Чем дольше протянется осада, тем больше появится бунтарей вроде Титоса Блэквуда.

У брода сир Кеннос из Кайса дунул в Рог Херрока. — «Этот звук должен привлечь Черную Рыбу на стену». — Сир Хьюго с сиром Дермонтом с белым штандартом Королевской Гвардии и стягом Томмена с львом и оленем провели Джейме через поток, расплескивая мутную красно-бурую воду. Остальная колонна последовала следом.

Лагерь войска Ланнистеров встречал их дружным грохотом молотков, исходящих от места постройки новой осадной башни. Две другие уже стояли готовые, наполовину обитые сырыми конскими шкурами. Между ними стоял таран на колесах, представлявший собой ствол дерева с обожженным на костре острым концом, и подвешенный под деревянной крышей на железных цепях. — «Похоже, кузен не терял время даром».

— Милорд, — спросил Пек. — Где ставить шатер?

— Вон там, на том холме. — Он указал золотой рукой, хотя она не совсем подходила для подобной работы. — Обоз поставить там, коновязи здесь. И воспользуемся выгребными ямами, которые кузен так любезно выкопал для нас. Сир Аддам, опытным взглядом проверьте наш периметр на предмет слабых мест. — Джейме не ожидал атаки, но и не хотел повторения Шепчущего Леса.

— Нужно звать хорьков на военный совет? — спросил Давен.

— Не надо, пока я не поговорю с Черной Рыбой. — Джейме помахал Безбородому Джону Биттли. — Раздобудь знамя перемирия и доставь в замок мое послание. Передай сиру Бриндену, что я хочу перекинуться с ним парой слов завтра на рассвете. Я явлюсь ко рву и встречусь с ним на подъемном мосту.

Пек выглядел встревожено.

— Милорд, но лучники могут…

— Но не станут. — Джейме спешился. — Установи шатер и мои штандарты. — «И мы поглядим, кто явится и как скоро».

Долго ждать не потребовалось. Пия раздувала жаровню, пытаясь оживить угли. Пек пришел ей на помощь. В последнее время Джейме привык засыпать под звук их занятий любовью в углу шатра. Едва Гарретт распустил ремни на поножах Джейме, как створки шатра распахнулись.

— Ты здесь, наконец-то? — Раздался громкий голос его тетки. Она заполнила собой весь проем. За ней притащился ее супруг-Фрей. — Давно пора. Не обнимешь свою старую толстую тетушку? — Она распахнула свои объятья, не оставив ему иного выхода, кроме как ответить на них.

В юности Дженна Ланнистер была весьма фигуристой женщиной, постоянно угрожая вот-вот выпрыгнуть из платья. Теперь единственное, что можно было сказать о ее фигуре — она была квадратной. Ее лицо было широким и гладким, шея была похожа на толстую розовую колонну, а грудь — ненормально огромного размера. В ней было столько плоти, что ее хватило бы на двух ее супругов. Джейме послушно ее обнял и терпеливо ждал, когда она потреплет его за ухо. Она трепала его за ухо, сколько он себя помнил, но сегодня она сдержалась. Вместо этого она облобызала его в обе щеки мягкими слюнявыми губами. — Я скорблю о твоей потере.

— Ничего, мне сделали другую руку, из золота. — Продемонстрировал он.

— Отличная. А они могут сделать из золота второго отца? — В голосе леди Дженны прозвучал укор. — Под потерей я имела в виду Тайвина.

— Люди, подобные Тайвину Ланнистеру, рождаются раз в тысячу лет, — провозгласил ее супруг. Эммон Фрей был раздражительным мужчиной с нервными руками. Он мог весить десять стоунов… но только промокнув до нитки и вместе с кольчугой. Он зарос шерстью, подбородка у него не было в помине, а пузырь на том месте, где должно было находиться адамово яблоко, делал его вид еще более абсурдным. Половина волос с его головы покинула ее, когда ему только стукнуло тридцать. Теперь ему было за шестьдесят и на макушке осталось всего несколько белых волосков.

— В последнее время до нас доходят какие-то глупые истории, — сказала леди Дженна после того, как Джейме отпустил оруженосцев и Пийю. — Не понятно, чему верить. Это правда, что Тирион убил Тайвина? Или это клевета, которую распускает твоя сестра?

— Это правда. — Внезапно его золотой протез стал чрезвычайно тяжелым. Он нащупал ремни, которыми тот был притянут к руке.

— Чтобы сын поднял руку на отца… — проговорил сир Эммон. — Это чудовищно. В Вестеросе настали темные времена. Со смертью лорда Тайвина я теперь боюсь за нашу судьбу.

— Ты боялся и тогда, когда он был жив. — Дженна водрузила свой объемный зад на раскладной походный стул, который жалобно скрипнул под ее весом. — Племянник, поведай нам о нашем сыне Клеосе и его смерти.

Джейме отстегнул последний ремень и отставил руку.

— Нас преследовали разбойники. Сир Клеос их рассеял, но это стоило ему жизни. — Ложь легко сходила с языка. Он видел, что она им нравится.

— Я всегда говорил, что в парне живет отвага. Это было в его крови. — На губах сира Эммона блеснула розовая пена. Он любил жевать кислолист.

— Его прах должен быть упокоен под Утесом, в Зале Героев. — Объявила леди Дженна. — Где он упокоился?

«Нигде. Кровавые Скоморохи раздели его труп и бросили на поживу воронам».

— На берегу реки. — Солгал он. — Когда закончится война, я найду это место и отправлю его останки домой. — Кости везде одинаковы, а в эти дни этого добра везде хватает.

— Эта война… — Лорд Эммон прочистил горло, гортань прыгнула вверх и вниз. — Ты видел эти осадные машины. Тараны, требушеты, башни. Джейме, все это ни к чему. Давен хочет разрушить мои стены, сломать мои ворота. Он говорил о горючей смоле, и хочет поджечь замок. Мой замок! — Он вынул из рукава пергамент и сунул его под нос Джейме. — У меня есть указ. Подписанный королем Томменом, смотри! Вот королевская печать, лев и олень. Я законный лорд Риверрана, и я не позволю превращать его в дымящиеся руины!

— Ох! Убери эту глупую штуку. — Прикрикнула на него жена. — Пока Черная Рыба сидит внутри Риверрана, ты можешь этой бумагой подтереться, потому что она ничего не стоит. — Несмотря на то, что леди Дженна уже пятьдесят лет была Фреем, в душе она оставалась Ланнистером. — «И очень даже Ланнистером». — Джейме добудет тебе твой замок.

— Безусловно. — Ответил лорд Эммон. — Сир Джейме, вы увидите, ваш отец правильно доверил мне это дело. Я буду твердым, но справедливым с моими новыми вассалами. Блэквуды с Бракенами, Маллистер, Ванс и Пайпер должны увидеть в Эммоне Фрее своего справедливого сюзерена. А так же мой отец. Он — лорд Переезда, но я теперь — лорд Риверрана. Сын должен подчиняться отцовской воле, это правда, но знаменосец должен повиноваться воле своего сюзерена.