Синдзи-кун. Тетралогия (СИ) - Хонихоев Виталий

– Большое спасибо. – говорит он: – и что же находится в этих ведрах?

– Я подписала каждое ведро. – говорит Блондинка. Горо только сейчас заметил, что на ногах у нее вовсе не модные туфли на каблуках, какие подошли бы к этому дорогому костюму, прическе и часам. На ногах у нее – удобная, практичная, спортивная обувь с толстой подошвой, смягчающая звук шагов.

– Но нам нужно поговорить и поэтому … в этих двух ведрах находится Алан Митсуи, из тех самых Митсуи. Супер, менталист, в классификации СКПУ – двойная S. В этих ведрах – его двоюродный племянник Зигфрид Митсуи. Также супер, пространственный маг, частично – телекинетик. Категория одинарная S. – говорит Блондинка и Горо чувствует, как волосы у него на затылке становятся дыбом. Два тела, вернее, то, что от них осталось – в ведрах на полу его кабинета. Он еще не проверил содержимое ведер, но что‑то внутри говорит ему что это не блеф, не неудачная шуточка коллег, что в этих ведрах – именно то, о чем ему говорит эта молодая девушка с золотыми волосами. И именно в таком порядке. Эти два ведра – менталист, а эти два ведра – пространственник и телекинетик.

Горо незаметно опустил руку под стол и нащупал Красную Кнопку. Он знал, что это всего лишь выражение, что Красная Кнопка на самом деле коричневая, под столом было необязательно красить ее в цвет, все равно никто ее не видит.

– И… зачем вы принесли это… этих людей в мой кабинет.

– Мне показалось это логичным. – сказала Блондинка и в ее глазах что‑то промелькнуло. Усмешка?

– В конце концов это же СКПУ, верно? А вы, Такэда Горо‑сан, старший инспектор – тоже верно? А это – в ведре – паранормальная угроза. Была. Поэтому – логично, что я принесла эти ведра вам.

– Но… – в этот момент дверь распахнулась, в кабинет впорхнула вечно спешащая Кеко‑тян своей летящей походкой, с ее неизменной улыбкой на лице. Конечно, подумал Горо, нащупывая кнопку под столом и пытаясь вспомнить, положил ли он свой револьвер в ящик стола, как обычно, – конечно, город выбрал этот самый момент. Городу нужна кровь и ему мало той, что уже пролита, той, что не вошла в эти четыре ведра. Городу нужна жертва и она только что вошла в кабинет, не подозревая, что тут происходит.

Блондинка замолчала и посмотрела Горо прямо в глаза. Твердым, холодным взглядом. Взглядом убийцы. Молодые девушки в этом городе быстро обретают такой вот взгляд. На взгляд Горо – слишком быстро.

– Кеко‑тян! – торопливо произнес Горо: – пожалуйста, выйдите из кабинета, у нас… – слово «совещание» застряло в горле, потому что Кеко уже наклонилась над ведрами в центре кабинета со словами «а что это тут у нас» и в следующую секунду она отпрыгнула в сторону с вскриком, согнулась пополам и ее вырвало.

– Как… неудачно. – подняла бровь Блондинка, не отрывая своего взгляда от Горо: – ваши подчиненные всегда заходят без стука? – в этих словах не было даже скрытой угрозы. Это была констатация факта – ваши подчиненные всегда входят без стука? Они хотят быть убитыми?

– Прошу вас, это недоразумение. – говорит Горо, изо всех сил нажимая на красную Кнопку, зажмуриваясь в ожидании падения металлической сетки под напряжением. Ничего не происходит. Он открывает глаза и видит Блондинку. Блондинка изучающим взглядом смотрит на него.

– Она просто стажер и никому ничего не скажет. – говорит Горо, ругая про себя проклятую неработающую Красную Кнопку, лодырей из дежурного наряда, тех, кто проектировал эту «надежную защиту». И себя заодно – знал же, как все сделано и устроено и поверил, что система защиты работает. Старый дурак.

– Хига Киоко‑сан. – говорит Блондинка, не поворачивая голову к откашливающейся на полу Кеко: – я надеюсь вы не будете делать глупостей. Нам с Такэдой Горо‑саном необходимо поговорить.

– Это она! – Кеко‑тян забилась в угол и лихорадочно ищет что‑то в своих карманах, на поясе: – Сумераги‑тайчо! Стоять! Руки вверх! – она наконец‑то находит и направляет револьвер на Блондинку. Ее руки дрожат.

– Как интересно. – наклоняет голову Блондинка, даже не взглянув в сторону дрожащей на полу Кеко‑тян. Ее взгляд по‑прежнему прикован к лицу Горо: – именно так бы сказала настоящая Сумераги‑тайчо.

– Руки вверх! Я буду стрелять! – кричит Кеко‑тян и на ее глазах выступают слезы.

– Такэда Горо‑сан. – говорит Блондинка, смотря ему прямо в глаза: – ваш стажер сейчас будет стрелять. Может быть, вы что‑нибудь предпримете по этому поводу? Или? – в этом простом «или» было достаточно скрытой угрозы и яда, что, если бросить это слово в залив – рыба всплыла бы кверху брюхом в радиусе десяти километров. Или – я сама займусь этим. Займусь Кеко‑тян и может быть здесь вот прибавится еще два ведра, на которых будет записка каллиграфическим подчерком «Хига Киоко 1 часть» и «Хига Киоко 2 часть». А может быть и одно ведро – Кеко‑тян миниатюрная. Одного ведра будет достаточно.

– Кеко! Брось оружие! Немедленно! – рычит Горо, надеясь, что успеет, что сможет донести до этой глупой курицы что не следует тыкать своей пукалкой в человека, который только что принес четыре ведра с магами категории Эс и двойная Эс! Что тут даже гранатомета маловато будет, а Блондинка пока не проявляла агрессии и тыкать в нее оружием – глупость, граничащая с безумием.

– Но, Горо‑сан! Это же…

– Немедленно! Это приказ! – рычит Горо и Кеко‑тян нехотя опускает своей револьвер.

– Хига Киоко‑сан, я вас уверяю, что я не Сумераги‑тайчо. Если бы Капитан была тут, вам бы не поздоровилось. Я всего лишь вестник. Доставка, если хотите. И, к моему глубокому сожалению, ни к одной смерти этих… – она кивает в сторону ведер: – ублюдков – я не имею отношения. А жаль.

– И что же тогда вам нужно?

– Как добропорядочный гражданин я заявляю о ликвидации опасного менталиста категории двойная Эс, Алана Митсуи. Посмотрите у себя в базе, найдете ордер на арест и награду как за задержание, так и за доставку тела. Это – она снова делает пренебрежительный жест в сторону злополучных ведер: – доставка тела.

– А второй?

– Молодой засранец Зигфрид? Он пытался защитить своего родственника и напал на … группу неравнодушных граждан, которые пытались задержать менталиста. К сожалению… или к счастью – у него ничего не вышло. Денежную премию за доставку тела Алана Митсуи прошу перечислить в благотворительный фонд. Вот. – на стол легла визитка. Горо кинул быстрый взгляд. Приют для беспризорных животных.

– И… когда сюда прибудут представители клана Митсуи, я прошу вас, Такэда Горо‑сан, передать им от меня следующее послание. – склонилась в легком поклоне Блондинка. Горо сглотнул. Вот сейчас все и выяснится. Если это послание клану должно быть чрезвычайно убедительным и невербальным, если в качестве послания будет выступать его отрезанная голова – то сейчас Блондинка выпрямится и скажет «пожалуйста, умрите, Такэда Горо‑сан». Он не боялся за себя, он уже смирился с тем, что однажды этот город сожрет и его, сожрет, перемелет своими гнилыми зубами, сыто отрыгнет и продолжит свою гонку за блестящими иллюзиями, и никто даже не заметит, что он – был. Уже только был. Но в комнате все еще оставалась Кеко‑тян. Стажер. Молодая девушка. Его любовница. Какое странное слово – любовница, подумал Горо, а еще более странное – моя любовница. Никогда бы не подумал, что у меня будет любовница. Что это будет мой стражер. Он женат, он порядочен, он – оперативник СКПУ, в конце концов. Но они нарушили все запреты и Кеко‑тян никогда не говорила ему что хочет чего‑то большего чем их редкие встречи в мотеле за городом. Чем общение за обедом в столовой СКПУ, или на выезде – в каком‑нибудь ресторанчике или даже ларьке с быстрым питанием. Чем просто возможность быть с ним рядом и помогать. Она все еще не была сломлена этим городом, город хрипел и ничего не мог поделать с ее несгибаемым характером, ее улыбкой, ее теплым дыханием и словами «Вставай, соня, нам на работу пора». Все что осталось в этом городе живого, светлого и теплого – для него, для старшего инспектора Такэды – это она. Да, он женат. И он предал свою семью в тот самый момент, когда за ними закрылась дверь дешевого мотеля на тридцать пятой. И он – оперативник, офицер СКПУ и он отошел от присяги, когда повернул ключ в замке, а Кеко повернулась к нему с серебристым смехом, расстегивая блузку – тогда он и предал присягу. Тогда он еще не понимал, что дает этому городу еще один поводок, накинутый на его шею – служи, Горо, служи. Но сейчас, сейчас – он понимает все. Пришло время старику уйти, а девчонке – жить. Его жизнь – в обмен на ее. Честный обмен.