Эридон. Игры судьбы - Савушка

тревогу. Наклонилась, упершись руками в колени, выдохнула. Он подошёл не спеша, убрав клинок за спину. Голос мягкий, ласковый:

– Хватит на сегодня. Ты выложилась, я вижу.

Я отрицательно замотала головой.

– Не смей меня жалеть.

– Я бы не посмел, – тихо отозвался он. – Но ты сбиваешься. Глаза бегают, дыхание рваное. Ты не здесь.

Я кивнула и уселась прямо на пол, спорить расхотелось. Прохладные каменные плиты впитывали жар, остужая распаленное тело. Провела ладонью по шее, пригладила взмокшие пряди. Устала. Честно устала.

Рианс устроился рядом, вытянув ноги и откинувшись на руки. Мой взгляд опять притянулся к его телу: на рельефных мышцах груди блестели капли пота, медленно стекая к спине. Делая вид, что протряхиваю волосы, я повернула голову так, чтобы увидеть его лицо. Рианс молчал, закрыв глаза, но ощущение его внимания было плотным, осязаемым – как магия, наполняющая воздух перед бурей. В голове звенело, и я не была уверена, от усталости ли это… или от того, что он так близко.

Мы научились отгораживаться друг от друга. Точнее, были вынуждены после случая на тренировке с Андрасом, когда тот ненароком задел меня мечом по плечу. Порез – ерунда, едва рассёк кожу, но Рианс, который тогда находился в своей комнате, сорвался в переход.

Я до сих пор помню.

Голос Андраса: «Ты цела?» и через секунду – разрыв пространства. Переход, из которого вылетает Рианс. С мечом. В одном набедренном полотенце. Без капли смущения. Без намёка на здравый смысл.

– Кто?! – рявкнул он так, что магические кристаллы на потолке дрогнули.

Андрас тогда посмотрел на него с каменным лицом и хмыкнул:

– Скорость, конечно, впечатляет. Но я бы предпочёл, чтобы ты был в штанах.

А я стояла, прижав руку к плечу и еле сдерживая смех. И, да, разглядывая. Потому что, как бы ни хотелось это отрицать, – появление было впечатляющее.

Никлас же, который был с нами в зале, просто сполз по стене, хохоча так, что задыхался. Потом он ещё неделю звал Рианса «Рыцарь Банных Врат».

А Тиана предложила ему выходить так каждый раз, «чтобы повысить боевой дух». Все смеялись до слёз.

После этого инцидента мы с Риансом очень быстро научились ставить ментальные заслоны. Иначе… ну, кто знает, откуда и в каком виде он примчится в следующий раз?

Я усмехнулась, вспомнив это, и скосила взгляд на него.

– О чём думаешь? – спросил он, не открывая глаз. Голос ленивый, тёплый.

– О мече, – честно ответила я. – И полотенце.

Он чуть приподнял веки, посмотрел на меня.

– Это было хорошее махровое полотенце.

Я рассмеялась. В такие простые моменты я чувствовала, что могу ему доверять. Просто быть рядом. Без страха. Без обороны.

– Мне кажется, тогда даже Андрас растерялся.

– Я спасал свою истинную, – чистосердечно отозвался он, чуть подавшись ближе. – Как мог.

– С мечом?

– С полотенцем.

Он улыбался. Я смотрела на него и чувствовала, как внутри всё сжимается в ожидании. В притяжении.

– Ты… правда волновался? – тихо спросила я. – Тогда?

Он посмотрел мне в глаза.

– Я всегда волнуюсь, когда дело касается тебя.

Сердце пропустило удар. Я хотела что-то сказать – что, сама не знала, – но он уже поднялся и протянул мне руку. Я вложила свою ладонь в его, и он легко подтянул меня к себе. И не отпустил.

Наши тела оказались почти вплотную. Я чувствовала его дыхание на коже, жар его ладоней, одну из которых он оставил на моей талии. Я подняла взгляд – и дыхание сорвалось, когда он склонил лицо ко мне, и его пальцы легко коснулись моего подбородка. Подняли вверх. Медленно, почти благоговейно. Наши взгляды встретились, и я снова провалилась в синюю глубину.

И тогда он поцеловал меня. Медленно. Крепко. Губами, от которых всё перевернулось. Я ответила. Мы целовались так, будто этот момент был вырезан где-то между временем и вечностью – и мы просто вернулись туда. И всё, что было до этого, не имело значения. Я ощутила, как он потянул за связующую нить и… опустил заслон.

Меня накрыло такой горячей волной, что казалось – в следующий миг сгорю. Я провалилась в него, в его желание. В его нежность, скрытую под тысячами сдерживаний. В его тоску, такую обжигающую, что она казалась болью. В любовь всепоглощающую, необъятную, обнявшую меня всю целиком. Он держал меня в этой лавине чувств, обнажив душу до последнего оттенка эмоций.

В этом поцелуе звучало безмолвное: «Ты моя». Без ноты сомнений.

И я… сдалась. Мой заслон пал. На долю секунды Рианс отстранился. Я увидела, как дрогнули его ресницы, как в синеве вспыхнул свет. Он почувствовал меня. Всю. Без защиты. Без границ.

– Астра… – ошеломленно выдохнул она. Его пальцы дрожали, когда коснулись моей щеки. – Ты…

Он не договорил. Это было и не нужно. Всё было в этом прикосновении. В том, как он сжал меня сильнее, как будто боялся, что я исчезну, если ослабит хватку. Я прильнула к нему, к этой магии между нами, к его дыханию и теплу, словно кусочек моей души вернулся на место. Всё остальное исчезло.

Остались только мы.

Поцелуй стал глубже, горячее. В нём уже не было осторожности – только чувство, яркое, искреннее, неудержимое. Я закинула руки ему на шею, пальцы зарылись в волосы. Он подхватил меня, прижав к себе с силой. Мои ноги обвили его талию – он легко удержал меня. Его губы обжигали, язык прошёл по моим губам, вызывая дрожь. Я больше не думала. Только чувствовала. Только он.

Он сделал шаг, прижимая меня к стене. Я выгнулась, пальцы сжались на его плечах, вцепились в кожу.

– Астра… – срывающийся хрип.

Я задохнулась, отвечая ему без слов, всем телом, всеми чувствами. Его губы касались моей шеи, ключицы, и каждый поцелуй отзывался жаром внизу живота.

– Рианс… – это вышло откуда-то из глубины моего существа, и этим словом всё было сказано.

Он поднял взгляд – его глаза горели не просто страстью. Одержимостью. Он вновь накрыл мои губы поцелуем. ещё глубже, ещё сильнее. Его рука обхватила мое бедро, поднимая его выше, фиксируя. Моя ладонь скользнула по его спине, прикасаясь к шрамам, которые я раньше только разглядывала. Теперь – чувствовала. Магия вспыхнула где-то под кожей, как отражение того, что творилось внутри. Он целовал так, словно хотел слиться со мной. С каждым вдохом. С каждой клеткой. Я была вся в нём – в этом моменте, в этой точке между небом и бездной.

…И именно в этот момент с грохотом распахнулась