Беспощадный. Не русские идут - Василий Головачев

Последняя полость из десятка ей подобных и вовсе имела технологически завершённый вид.

На её дне расположились вполне современные строения, серые, с виду – литые из бетона: кубы, полушария, пирамиды, – а также металлические фермы, башенки и антенны. Спрятанные в складках дна, среди скал и нагромождений камней, они тем не менее сразу бросались в глаза, освещённые тремя знакомыми фонарями, которыми пользовались люди на поверхности земли для освещения стадионов.

Рядом с бетонным кубом, служившим основанием для решётки антенны, располагалась ровная площадка, а на ней красовался самый настоящий вертолёт класса «Муха» и стояли две виманы. Они тут же подпрыгнули в воздух и хищно ринулись к появившемуся аппарату, заходя с разных сторон.

Гамаюн остановил виману, как бы не зная, что делать дальше.

Буй-Тур едва не крикнул:

– Маневрируй!

Но нерешительность пилота на деле оказалась уловкой. Волхв отлично чувствовал помыслы и желания пилотов вражеских машин и воспользовался их недальновидностью.

В момент, когда они открыли огонь, практически одновременно, вимана Гамаюна оказалась точно между чужими виманами, но сделала изумительно точное уклонение, и молнии двух стрелков её не зацепили. Зато нашли машины друг друга.

Неизвестно, почему не сработали их защитные системы. Возможно, они были отключены, поскольку хозяева виман находились в своей среде и были полностью уверены в своём превосходстве. Возможно, от разрядов не спасали никакие полевые экраны. Факт оставался фактом: молнии пробили корпуса виман, одна из них тут же взорвалась в воздухе, вторая покрылась сетью чёрных трещин и нырнула вниз, врезалась в бетонные пирамиды, окутавшись облаком дыма. Смела вертолёт, превращая его в груду металла и пластмассы.

– Ну, ты даёшь, отец! – опомнился Буй-Тур. – Тебе бы работать инструктором спецназа. Надеюсь, Аглаи на борту этих «тарелок» не было?

Вимана вдруг кинулась влево как испуганный заяц.

Однако Гамаюн запоздал с манёвром, не ожидая нападения.

Из-за каменной стены вырвался сполох изумрудного огня, пронзил пространство пещеры и задел бок виманы.

Послышался треск, будто разорвали парусину, в кабине резко похолодало.

Гамаюн выговорил энергичное слово, заискрился весь, словно на него просыпался светящийся иней.

Вимана спикировала на бетонный купол, пропахала в камнях борозду и остановилась. Стены кабины перестали быть экранами, почернели.

– Ноги в руки! – Анурий Фокич исчез.

Буй-Тур бросился к выходу, выскочил из виманы в облако оседающей пыли.

Состояние сатори позволяло ему видеть в инфракрасном диапазоне спектра и замечать малейшие изменения обстановки в радиусе полусотни метров, поэтому от него не укрылась ни странная поза Гамаюна, застывшего на камне в десяти шагах, ни движение тусклых светящихся «привидений» за скалами и строениями.

«Привидения» представляли собой полевые оболочки прятавшихся в пещере людей. Трое из них излучали намерения определённого вида, говорящие об их принадлежности к охране подземного поселения. Четвёртое «привидение» представляло собой ауру сильного, злобного и уверенного в себе человека. Пятое Буй-Тур узнал бы из миллиона без особого напряжения, потому что оно характеризовало Аглаю.

В пещере воняло соляркой, асфальтом, пылью, железом и серой. Воздух был тяжёлым и спёртым, но дышать им было можно.

Уловив запах серы, Буй-Тур невольно усмехнулся: подземелье нельзя было назвать ни адом, ни чистилищем, и тем не менее его угрюмость и запахи навевали жуть.

– Эй, русские! – разнёсся по залу зычный голос, породив серию гулких отголосков. – Вы в ловушке! Сдавайтесь!

Буй-Тур не стал ждать продолжения, будучи уверенным, что от него не ждут военных действий. Он вогнал организм в сверхскоростной режим и метнулся к «привидениям» охраны.

Первого охранника, одетого в спецкомбинезон и вооружённого автоматом, он ударом в шлем сбросил с трёхметрового уступа в ложбину с водой.

Второй открыл стрельбу, но двигался он гораздо медленнее, поэтому серьёзного сопротивления не оказал, после чего последовал за напарником.

Третьего Буй-Тур обошёл сзади и хладнокровно прострелил ему плечо из автомата, отобранного у предыдущего противника. На всё движение ему потребовалось меньше двадцати секунд.

В пещере установилась тишина.

Остановившись, он обернулся, полагая, что Гамаюн в это время успел освободить внучку. Однако увидел старика, стоявшего на прежнем месте.

Никуда не делся и Мандель, продолжая излучать в привычном для него диапазоне самоуверенного пренебрежения ко всему на свете, с большой долей злобной мстительной враждебности.

Наоборот, он явно наслаждался ситуацией, потому что вдруг вышел из-за укрытия, толкая перед собой Аглаю и направляя ей в висок ствол пистолета.

– Эй, витязь, может быть, посоревнуемся, кто из нас быстрее?

Буй-Тур сделал к нему шаг и остановился, услышав отчётливый голос Анурия Фокича, шариком вонзившийся в ухо:

– Стой, где стоишь! У него синх!

– Отец, нас двое…

– Он не один!

Буй-Тур напряг зрительно-чувственную сферу, раздвигая диапазон экстрасенсорного восприятия, и обнаружил за спиной Манделя зыбкую, кружевную, почти невидимую, эфемерную тень.

– Ну, что Гордей Миронович? – насмешливо сказал Мандель. – Слабо рискнуть её жизнью?

– Отпусти! – глухо проговорил Буй-Тур.

Мандель визгливо рассмеялся.

– Стань на колени! И я, может быть, пощажу её.

Гамаюн поднял вверх ладонь, с кончиков пальцев которой сорвалась длинная золотистая искра.

– Великий Отец, выйди, поговорим.

Эфемерная призрачная тень за спиной магистра исчезла, и перед Гамаюном сформировалась фигура человека в удобном арктическом костюме «урс», какие использовали путешественники по северным территориям мира.

Буй-Тур вдруг понял, кто преградил им дорогу и почему Мандель столь пренебрежителен.

Это был лорд Акум собственной персоной, глава Синедриона.

Тоннели

Тарасов

На какое-то время им удалось оторваться от преследователей.

Тарасов даже подумал, что неведомые забияки отстали, оценив бесперспективность преследования. Но уже через четверть часа виману догнал змеистый электроразряд, и бойцы поняли, что боя не избежать.

– Давай остановимся где-нибудь и обломаем им зубы! – предложил Доктор.

– Где ты тут остановишься? – пробурчал Нос. – Тоннель гладкий как кишка, они нас просто расстреляют из своей электрической пушки.

– В ближайшей пещере.

– До неё ещё надо добраться.

Тарасов попробовал увеличить скорость.

Преследующая их машина снова отстала, но вскоре снова села на хвост, стегая воздух в тоннеле длинными зелёно-синими молниями.

Стало ясно, что прямого столкновения не избежать, хотя беглецы и преследователи находились далеко не в равном положении: последние имели явное преимущество в виде грозного оружия, стреляющего мощными электрическими разрядами.

Тогда Тарасов решился на маневр, которого от него не ждали; вимана хорошо слушалась «руля», то есть мысленных команд, и маневр имел шанс на успех.

Слегка оторвавшись от вражеской машины, он вдруг заставил свой энлоид рвануться назад, практически не теряя скорости. Техника создателей «тарелок» позволяла им компенсировать инерцию, что не раз наблюдали свидетели появления НЛО.

Преследователи поняли, что вимана беглецов идёт на таран, в самый последний миг. Им удалось увернуться, всё-таки их машина была того же типа и легко маневрировала. Однако пыл их угас, и с полчаса вражеская вимана оставалась далеко позади, словно её пилот никак не мог прийти в себя от шока. Затем она догнала виману группы СОС.

Правда, в этот момент тоннель перешёл в округлую полость диаметром около тридцати метров, и оказалось, что полость соединяет под острым углом два тоннеля.

Тарасов сообразил, что здесь можно дать бой преследователям, крикнул:

– Выбирайтесь по команде! Я отвлеку эту скотину, а вы попытайтесь продырявить ей дно!

Прожектор погас.

В полной темноте, окутавшей виману, она нырнула к скалам на дне подземного перекрёстка (Тарасов интуитивно остановил её в метре от каменной осыпи), не надеясь на автоматику, запомнив нужную точку высадки), и бойцы под его клич «Вперёд!» выпрыгнули из кабины с оружием наизготовку.

Пещеру озарил луч прожектора преследователей: они не боялись лететь с полным освещением, уверенные в том, что беглецы безоружны.

Тарасов заложил вираж, начал кружить, чтобы не дать вражеской машине пристроиться сзади, и эта карусель длилась несколько минут, пока ему не удалось приблизиться к месту высадки группы.