Битва за Днепр. 1943 г. - В. Гончаров

В эти дни мы действительно получили большую пользу от подслушивания радиопереговоров противника. Донесения русских быстро расшифровывались, вовремя поступали в штаб корпуса для принятия соответствующих решений. Мы располагали постоянной информацией о реакции русских на действия наших войск и тех мерах, которые они предполагали предпринять. Поэтому мы имели возможность своевременно изменять наш планы. Вначале русские недооценивали значение немецкого удара, затем в бой были введены несколько противотанковых орудий; постепенно командование русских начало проявлять беспокойство. Переговоры по радио приняли бурный характер. «Немедленно доложите, откуда наступает противник. Ваше донесение неправдоподобно». Ответ: «Спросите чертову бабушку. Почем я знаю, откуда он наступает?» (Как только в переговорах русские начинают упоминать черта и его ближайших родственников, это означает, что дела у них идут плохо.) К середине дня 60-я армия русских была отброшена, и вскоре наши танки вышли в район расположения штаба армии.

К вечеру русский фронт был обойден на глубину до 30 км. Наступление развивалось при эффективной поддержке авиационных частей генерала Зейдемана, который расположил свой штаб рядом со штабом 48-го танкового корпуса. Офицер связи с наземными войсками от 8-го авиационного корпуса передвигался на бронемашине вместе с головными танками и поддерживал постоянную связь непосредственно с воздушными эскадрильями.

Между прочим, штаб 60-й армии находился в Великой Раче северо-восточнее Радомышля, куда противник вышел лишь несколькими днями позже. А вот как это выглядело с советской стороны. Предоставим слово командиру 15-го стрелкового корпуса 60-й армии И. Людникову:

Около двух недель продолжались мелкие стычки с противником. Горячие бои развернулись только в начале декабря.

Еще до рассвета 6 декабря меня разбудил начальник штаба корпуса полковник Г. Г. Андреюк и с плохо скрытой тревогой сказал:

– В тылу, на правом фланге дивизии Мищенко, происходит что-то непонятное. У ее соседа справа, тридцатого стрелкового корпуса, в тылу идет бой, а перед передним краем обстановка спокойная. Отмечается лишь вялая пулеметная перестрелка.

– Что докладывает начальник разведки нашего корпуса?

– Ничего он не может доложить.

Связаться со штабом (правого)соседа – 30-го стрелкового корпуса – нам не удается. Звонит генерал Мищенко (командир 148-й сд):

– У меня спокойно. Танковый бой идет в тылу соседа. Откуда там появился противник – мне невдомек…

Что же случилось на правом фланге корпуса?

Три полка немецкой мотопехоты и шестьдесят танков нанесли удар по соседнему 30-му стрелковому корпусу, вышли к его тылам и одновременно начали наступать на фланг нашей 148-й дивизии. Заняв село Корчивку, гитлеровцы ввели в бой свежий резерв, развивая наступление на северо-восток. Обозначилась угроза глубокого охвата правого фланга и тыла нашего корпуса. Четыре вражеские танковые дивизии (среди них и отборные – СС «Адольф Гитлер») рвались вперед. Гитлеровцы все еще надеялись осуществить глубокий прорыв и обойти Киев с севера.

Несмотря на донесения разведки, удар оказался неожиданным для советских войск – об этом с большим удовольствием пишет и Э. Раус:

Русские были захвачены врасплох ударом с фланга и 6 декабря почти не оказывали сопротивления. Минные поля, которые они поставили, чтобы защитить фланг, легко обнаружили Люфтваффе, и наши танки обошли их. Наши части ударом с тыла смяли и уничтожили весь вражеский фланг. Через несколько часов головные немецкие танки ворвались в расположение советской артиллерии. Под прикрытием стелющегося по земле тумана они атаковали батареи и просто раздавили их. Так как промерзшая земля была покрыта лишь тонким слоем снега, танки не испытывали никаких проблем и двигались согласно разработанному графику. К вечеру 6 декабря танковые дивизии генерала Балька прошли от 25 до 30 километров на фланге Первого Украинского фронта, захватили множество пленных, захватили и уничтожили много артиллерийских орудий. 59-й корпус генерала фон дер Шевалери сумел прорвать кольцо окружения и установил связь с 48-м танковым корпусом. 4-я танковая армия снова взяла под контроль шоссе Житомир-Коростень и железную дорогу. Мы добились полнейшей тактической внезапности, что гарантировало первоначальные успехи. Сумели спастись лишь жалкие остатки вражеских передовых частей, которые бежали в тыл.

Хотя 7 декабря наступление продолжалось, его мощь была заметно ослаблена густым туманом и рухнувшей системой снабжения 1-й танковой дивизии СС. Хотя эта дивизия прекратила наступление из-за нехватки топлива и боеприпасов, 1-я и 7-я танковые дивизии продолжали двигаться дальше и прошли еще около 20 километров при незначительном сопротивлении противника. По мере развития атаки части 13-го корпуса генерала Гауффе присоединялись к танкам генерала Балька, двигающимся вдоль линии фронта, когда они ломали сопротивление русских на очередном участке. Однако дальше к северу 59-й корпус был вовлечен в тяжелые бои и продвигался исключительно медленно.

Заметим, что 50 километров – это расстояние от Черняхова до Малина или Коростеня, то есть максимальная дальность продвижения ударной группы противника в этой операции. Пройти такое расстояние за первые два дня наступления немцы никак не могли – иначе выходит, что все следующие дни они топтались на месте.

Советское командование предпринимало все усилия, чтобы закрыть прорыв, перебрасывая сюда части 4-го и 7-го гвардейских танковых корпусов. В ночь на 7 декабря брошенные для закрытия прорыва подразделения 12-й гвардейской танковой бригады 4-го гвардейского танкового корпуса достигли рубежа сел Потиевка и Заньки в 25 километрах от Черняхова – исходного рубежа немецкого наступления. Танкисты с ходу приступили к организации обороны, прикрывая дороги и танкодоступые участки. С помощью местных жителей они к утру подготовили основные и запасные огневые позиции для каждой боевой машины.

На рассвете 7 декабря танковая бригада впервые вошла в соприкосновение с противником. Когда враг приблизился к замаскированным позициям бригады на расстояние 400–500 метров, танки и самоходно-артиллерийские установки открыли мощный огонь. Однако вскоре противнику удалось ворваться на позиции бригады. Особенно тяжелая обстановка сложилась на левом фланге бригады, в районе села Заньки, где несколько танков противника, прикрываясь лесным массивом, достигли безымянного ручья на юго-западной окраине поселка. В середине дня позиции 12-й гвардейской танковой бригады атаковала немецкая авиация и артиллерия, после чего танки противника возобновили атаку. Вечером врагу удалось ворваться в Потиевку. однако командир бригады бросил в бой резерв и контратакой восстановил положение. Попытка врага прорваться в Заньки также не увенчалась успехом.