Хогвартс. Альтернативная история. - Amargo

Кажется, я только закрыл глаза и даже не успел уснуть: кругом была темнота, а кто-то тянул и тряс меня за уши так, словно пытался отодрать их от головы. Схватив лежавшую у подушки палочку, я сел, и комнату озарил тусклый Люмос.

— Линг Ди должен немедленно спуститься в тюрьму! — сидевший у меня на груди Добби отпрыгнул к спинке кровати и теперь щурился от света. — Скорее, скорее, пусть он поспешит!

Хлопок — и эльф исчез. Я мигом натянул джинсы, сунул ноги в кроссовки и выскочил из спальни.

Тюрьма была совсем рядом — наверх из подвалов, через холл у дверей, ведущих в Большой зал, по коридору мимо каморки Филча, открыть вход в стене и вниз, по спиральной лестнице. Чтобы добраться до железной двери с колючим венком, мне понадобилось не больше тридцати секунд.

Взмахнув палочкой, я произнес пароль — и ничего не случилось. Дверь оставалась закрытой. Уже понимая, в чем дело, я на всякий случай повторил пароль и коснулся палочкой двери. Нет, конечно нет… Кэрроу подстраховался точно так же, как и я, когда временно менял пароль от бассейна, желая побыть там один — или, с некоторых пор, вместе с Миллисент. Впрочем, здесь против нового пароля все же было средство: оставленный мне Дамблдором ключ.

Несмотря на риск, я был вынужден воспользоваться заклинанием аппорта. Бежать обратно за ключом, потом снова возвращаться… это слишком долго, можно опоздать. Я не очень хорошо знал ключ, не таскал его с собой и хранил в тумбочке — мало ли, вдруг поля Метки способны его повредить, — но все же иногда держал в руках. Закрыв глаза, чтобы поточнее его представить, мысленно ощутить гладкую поверхность, ту тяжесть, с которой он ложился в ладонь, я вытянул вперед руку и произнес заклинание.

Ключ из черного металла переместился ко мне целым и невредимым. Едва вставив его в замочную скважину, я почувствовал покалывание в кончиках пальцев; еще секунда, и дверь начала отворяться. Сунув ключ в карман и держа перед собой палочку, я вошел в тюрьму.

Мне представлялось, что сейчас я услышу крики, плач, увижу какие-нибудь жуткие сцены, но в тюрьме было тихо. Над одной из камер ближе к карцеру висел светящийся шар. Из-за многочисленных решеток я не мог разглядеть, что там происходило, и надеялся, что меня оттуда тоже не видно. Единственный шанс на победу заключался во внезапности — получи Кэрроу преимущество, и мне не удастся его одолеть; максимум, на что я мог рассчитывать, это уйти в оборону, что было равнозначно поражению.

Я выпустил патронуса прямо к шару над камерой. Внезапнее некуда, подумалось мне. Иллюзий я не питал: патронус не был абсолютным оружием, Флитвик избавлялся от него одним взмахом палочки, и Кэрроу наверняка умел не хуже. Но все-таки его можно было застать врасплох. Вряд ли замдиректора предполагал, что кто-то узнает, где он находится в эту минуту, и обойдет новый пароль на двери.

Патронус материализовался перед деревянными нарами, на которых я увидел Кэрроу, склонившего голову к уху сидящей рядом с ним девочки с длинными светлыми волосами. Одной рукой он обнимал ее, поглаживая по плечу, другой расстегивал пуговицу на голубой блузке. В первое мгновение мне показалось, что девочка под Imperio — она сидела спокойно, с безучастным выражением лица, — но когда перед ней возник патронус, она дернулась назад, стукнувшись головой и спиной о прутья решетки и в страхе распахнув глаза.

Кэрроу окаменел. Я был уверен, что он станет сопротивляться, хотя бы попытается вытащить палочку, но Кэрроу превратился в статую, глядя на патронуса так, словно это была сама смерть. Патронус сделал шаг, протянул лапу и сомкнул пальцы на его шее. В таком положении он поднял Кэрроу с нар и вывел в проход. Тот не проронил ни звука, послушно следуя за патронусом и не сводя с него глаз. Я вошел в камеру и сел там, где только что сидел Кэрроу.

— Где твоя палочка? — Я старался говорить спокойно, хотя давалось мне это непросто. Девочка молчала, глядя на меня с таким же ужасом, с каким несколько секунд назад смотрела на патронуса.

— Здесь, у него? — я кивнул на Кэрроу. — Или осталась у тебя в спальне?

— В спальне, — прошептала она.

— Хорошо, — сказал я, хотя ничего хорошего в этом не было. — Ты найдешь отсюда дорогу одна?

Девочка кивнула.

— Тогда иди, — проговорил я и встал. Девочка, однако, не шевелилась.

— А моя мама? — спросила она тихо. — Ее теперь уволят?

Я бросил взгляд на Кэрроу.

— Это он тебе сказал?

Девочка снова кивнула.

— Никто твою маму не уволит, — ответил я. — Он тебя только пугал.

Девочка смотрела на меня с недоверием, и это была правильная реакция — реши Кэрроу отомстить, я бы не смог помешать ему и вряд ли вообще узнал бы об этом, — но после моих слов она, наконец, покинула тюрьму, и я почувствовал себя гораздо свободнее.

— Кто ее мать? — спросил я, подходя к застывшему перед патронусом Кэрроу. — Уборщица какая-нибудь? Машинистка? Официантка? Без мужа, из бедной семьи, одна растит ребенка… Как же вы все предсказуемы. — Я покачал головой. — Если мне не изменяет память, эта девочка из Хаффлпаффа, верно? Вы ведь думали: ну что такое профессор Спраут — безобидный ботаник, даже если она узнает, то все равно ничего не сможет сделать. Но если я пойду сейчас к ней и расскажу, что видел, наутро от вас даже перегноя не останется. Некоторые наши растения очень любят мясо и умеют быстро его переваривать. Мы пытались спасти вас, профессор Кэрроу, но у них такие цепкие лианы, и они так быстро расщепляют белки…

Я с деланным сожалением вздохнул. Кэрроу молчал. Разумеется, он мне не верил и ждал, что же я предприму на самом деле.

Я направился к выходу из тюрьмы, коснувшись сознания патронуса, который вместе со своим пленником неторопливо последовал за мной.

— К Снейпу, — бросил я, не оборачиваясь и осветив палочкой темную лестницу.

Тут Кэрроу все же пробрало.

— Нет! — захрипел он, протягивая ко мне руку. — Нет, стой!..

С моих плеч точно камень свалился — я был искренне рад услышать эти слова. Промолчи Кэрроу сейчас, и это бы доказывало, что Снейп мог знать об интересах своего зама, или, по крайней мере, ничего бы ему не сделал, узнав. Тогда передо мной вставала сложная этическая дилемма, о которой неоднократно предупреждал Флитвик и которая до сих пор позволяла мне спать спокойно. Но раз Кэрроу испугался, все было хорошо и правильно. Я не стал останавливаться сразу, чтобы он не подумал, будто меня так легко убедить. Лишь когда Кэрроу оказался перед дверью на спиральную лестницу, а я услышал еще несколько "пожалуйста" и "нет", патронус встал и отнял лапу от его горла.

— Как… как ты сюда попал! — выдохнул Кэрроу, потирая шею и косясь на патронуса. — И убери от меня эту тварь, бога ради…

— Ну конечно, — саркастически сказал я. — Будто я не знаю, как лихо вы с палочкой управляетесь.

— Дурак, — пробормотал Кэрроу. — Ничего-то ты не понимаешь. — Он снова посмотрел на патронуса, потом на меня. — Думаешь, поймал преступника, герой… А сам? Сам-то ты кто?

— Речь не обо мне! — разозлился я, и патронус тихо зашипел.

— А о чем? — грустно спросил Кэрроу. — О чем речь? Чего ты хочешь?

— Разве непонятно? — удивленно проговорил я. — Чего я могу хотеть? Разумеется, чтобы вот этого… — я указал на камеры, — никогда больше не было!

— И все? — Кэрроу помолчал, уже не обращая внимания на патронуса, который в это время пробовал на зуб ближайшую решетку, а потом сказал:

— Не обольщайся, Ди. Ты не лучше меня. Ты — такой же.

— Я не развращаю детей! — рявкнул я.

— Нет, нет, конечно нет, — Кэрроу отрицательно качнул головой. — У тебя что-то другое. У всех нас что-то свое. — Он выглядел необычайно спокойным, даже умиротворенным. — Темный Лорд это видит. У него много сторонников, но Метки достаются не всем. Я иногда думаю, может, мы были помечены еще до того, как ее получили? — Он шевельнул левой рукой. — Вот Северус, например, считает, что это Метка изменяет людей, какие-то там ее поля-шмоля… — Кэрроу горько усмехнулся. — А мне кажется, никого-то она по большому счету не меняет. Просто выносится на поверхность всякая муть и гниль, которой в остальных нет. И у тебя так. — Он посмотрел мне в глаза. — Потому что будь ты другим, то уже давно отвел бы меня к Снейпу и не слушал бы никаких причитаний. А ты, Ди, стоишь здесь передо мной и вычисляешь: вот настанет однажды удобный момент, и припомнишь ты старому мерзавцу все, что он тут вытворял. Так что, мальчик… — он печально вздохнул, — Повелитель не ошибается.

Шар над камерой почти погас; патронус, окруженный тусклой малиновой аурой, ходил по проходу и кусал решетки, руководствуясь какими-то своими недоступными мне мотивами.

— Ты ведь знал, да? — спросил меня Кэрроу уже с другой интонацией. — Знал с самого начала?

Я нехотя кивнул.

— И молчал, — удовлетворенно резюмировал он. — Следил. Ждал. И Северусу ни слова, ни намека… Надеюсь, это не потому, что ты считал, будто он в курсе? В отличие от тебя, он не стал бы церемониться, сразу бы вызвал дементоров. — Кэрроу снова вздохнул. — Ладно, Ди, пошли-ка отсюда. И убери своего зверя — неужто ты до сих пор считаешь, что я могу тебе навредить?