На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах - Евгений Юрьевич Спицын

и его «банды» предстояло в ближайшее время возглавить партию и страну. Причем, как вспоминал тогдашний руководитель Информационно-аналитического управления ПГУ генерал-майор Н. С. Леонов, «уговаривать Б. Кармаля долго не пришлось, он рвался к власти и жаждал мести своим обидчикам»[1102]. При этом многие мемуаристы, хорошо знавшие Б. Кармаля, были крайне невысокого мнения о нем. Так, бывший Главный военный советник Вооруженных сил ДРА генерал армии А. М. Майоров в своих мемуарах предельно жестко и откровенно писал о новом лидере Афганистана: «В жизни своей я не любил дураков, лодырей и пьяниц. А тут все эти качества сосредоточились в одном человеке. И этот человек — вождь партии и глава государства!» Не менее красноречивую характеристику Б. Кармалю дал и знаменитый командарм 40-й армии генерал-полковник Б. В. Громов, который прямо называл его «бездельником», «демагогом высшего класса и искуснейшим фракционером», который «мастерски умел прикрываться революционной фразой»[1103].

Надо сказать, что событиям Афганской войны посвящены сотни различных работ как мемуарного, так и научно-популярного и сугубо научного характера, поэтому нам нет особой нужды подробно останавливаться на этой теме. Всех, кто интересуется этой тематикой, мы отправляем в первую очередь к книгам и работам непосредственных участников тех событий, которые очень живо и детально описали многие аспекты Афганской войны. Речь идет прежде всего о мемуарах крупных советских военачальников и сотрудников разных спецслужб, в том числе генералов А. М. Майорова, В. И. Варенникова, М. А. Гареева, В. А. Меримского, А. А. Ляховского, И. Н. Родионова, В. Ф. Ермакова, Б. В. Громова и Г. Н. Зайцева, а также полковников М. Е. Болтунова, В. М. Кошелева, А. А. Костыря, С. В. Козлова и О. И. Брылева[1104]. На страницах же нашей книги мы лишь очень кратко напомним основную канву событий начального этапа этой войны.

Как уже было сказано, 25–28 декабря 1979 года советские войска пересекли советско-афганскую границу при полном согласии X. Амина, который лично и неоднократно (как минимум семь раз) просил Москву предпринять этот шаг. В составе первого эшелона 40-й армии на территорию Афганистана вошли части и соединения 5-й гв. мотострелковой дивизии (генерал-майор Ю. В. Шаталин), 108-й мотострелковой дивизии (полковник В. И. Миронов), 103-й гв. воздушно-десантной дивизии (полковник И. Ф. Рябченко) и 201-й мотострелковой дивизии (полковник В. А. Степанов), а также 353-й армейской артиллерийской бригады, 2-й зенитно-ракетной бригады, 56-й гв. десантно-штурмовой бригады, 103-го полка связи и других воинских частей, служб тыла и обеспечения.

Вечером 27 декабря под руководством заместителя главы ПГУ КГБ генерал-лейтенанта В. А. Кирпиченко, начальника Оперативной группы Штаба ВДВ генерал-лейтенанта Н. Н. Гуськова и руководителей двух спецгрупп ГРУ и КГБ полковника В. В. Колесника и генерал-майора Ю. И. Дроздова была проведена спецоперация «Шторм-333». В ходе этой операции, в которой приняли участие бойцы 154-го «мусульманского» батальона майора Х. Т.Холбаева и спецгрупп «Гром» и «Зенит» во главе с полковником Г. И. Бояриновым и подполковником М. М. Романовым, штурмом была взята главная резиденция X. Амина — дворец «Тадж-Бек», — а сам он сразу ликвидирован. Одновременно в самом Кабуле силами 103-й гв. воздушно-десантной дивизии, а также 317-го и 350-го гв. парашютно-десантных полков были взяты под контроль здания ЦК НДПА, МВД, Министерства обороны, Главного штаба ВВС и ряда других госучреждений. Тогда же из Баграма в Кабул под усиленной охраной чекистов и десантников прибыл новый афганский лидер Бабрак Кармаль, который сразу выступил с обращением к афганскому народу и провозгласил начало «нового этапа Саурской революции». Тогда же из Москвы в Кабул «полетела» специальная записка «О некоторых сторонах дальнейшей работы в НДПА после событий 27 декабря 1979 г.», где ЦК КПСС прямо призывал самого Б. Кармаля к прекращению внутрипартийной фракционной борьбы, к отказу от порочной политики репрессий, «направленных против мелкой и средней буржуазии и духовенства», и к активному «использованию политических методов для подавления волнений и восстаний»[1105].

После первого этапа ввода советских войск, который в целом прошел более чем успешно, началась передислокация остальных воинских подразделений. В итоге уже к апрелю 1980 года 40-я армия была полностью укомплектована, и теперь в ее состав входили 5-я гв., 108-я и 201-я мотострелковые и 103-я гв. воздушно-десантная дивизии, 56-я отдельная гв. десантно-штурмовая бригада, 66-я и 70-я отдельные мотострелковые гв. бригады, 353-я гв. артиллерийская бригада, 2-я отдельная зенитно-ракетная бригада, 59-я бригада материального обеспечения и 159-я отдельная дорожно-строительная бригада, а также 345-й отдельный гв. парашютно-десантный, 28-й артиллерийский, 191-й и 860-й отдельные мотострелковые, 254-й отдельный радиотехнический и 45-й отдельный инженерно-саперный полки и 103-й отдельный полк связи. Кроме того, в состав 40-й армии вошел 34-й смешанный авиакорпус в составе семи авиаполков. Общая численность советских войск в Афганистане на тот момент составила 81 тыс. военнослужащих, на вооружении которых находилось более 3 тыс. единиц бронетехники, 900 орудий и минометов, более 100 вертолетов и около 100 истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков.

Первоначально предполагалось, что советские части не будут принимать сколь-нибудь активного участия в боевых операциях с отрядами местных моджахедов и заброшенных наемников, а только встанут гарнизонами в крупных городах и пограничных с Пакистаном провинциях, поддерживая регулярную афганскую армию «как бы с тыла». Как позднее писал тот же А. М. Александров-Агентов, изначальный замысел всей операции состоял в том, чтобы «напугать всю антиправительственную оппозицию самим фактом появления советских войск, вынудить ее прекратить сопротивление или пойти на компромисс с Кабулом»[1106]. Однако вскоре стало очевидно, что без участия советских войск не обойтись.

Уже в начале января 1980 года силами 108-й мотострелковой дивизии пришлось подавлять мятеж 4-го афганского артполка в провинции Баглан. Затем в конце февраля частям 103-й гв. воздушно-десантной дивизии пришлось уже подавлять Кабульский мятеж, организованный местными исламистами. А в первой половине марта 1980 года частям той же 103-й дивизии при содействии 317-го гв. парашютно-десантного полка пришлось даже проводить спецоперацию в провинции Кунар, где они впервые столкнулись с отрядами моджахедов.

Затем в апреле и августе 1980 года части и соединения 201-й мотострелковой дивизии под общим командованием заместителя командующего 40-й армии генерал-майора Л. Н. Печевого провели две Панджшерские войсковые операции в провинции Кунар, Панджшерском и Машхадском ущельях, где нанесли ряд существенных ударов по вооруженным отрядам лидера «Северного альянса» Ахмад Шах Масуда. Однако полностью взять под контроль северную часть Афганистана они так и не смогли, поскольку в начале августа в Машхадском ущелье провинции Бадахшан в бою у города Файзабад с отрядом афганских моджахедов Вазира Хистаки 149-й гв. мотострелковый полк полковника И. Е. Пузанова понес крупные потери. В