Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах - Натан Альтерман

Саймон. Ага! Так что же ты говоришь?

Рахель. Ничего не говорю. Разве тебе можно что-нибудь сказать?

Саймон. Позволь хотя бы узнать, о чем вы тут столько времени беседовали?

Рахель. Я не уверена, что это была беседа, но он, во всяком случае, давал мне возможность ответить, когда о чем-то спрашивал.

Саймон. А!.. Так о чем же он тебя спрашивал?

Рахель. Хожу ли я в кафе.

Саймон. Разумеется.

Рахель. Я не хожу.

Саймон. Разумеется! Разумеется, ты не ходишь в кафе. Что еще?

Рахель. Не слишком ли поздно я встаю по утрам. И не выливаю ли я масло, которое остается после жарки картошки. И сколько мне лет.

Саймон. Сколько тебе лет?! Что же ты ответила?

Рахель. Я ответила… Сколько мне лет.

Саймон. Сколько же тебе лет? Ну? Что же ты ему ответила?

Рахель. Сколько мне лет…

Саймон. Сколько, сколько?! Только посмей мне сказать… Только посмей сказать, что ты сказала ему! Сколько, ты сказала, тебе лет?!

Рахель. Сорок один.

Саймон (облегченно вздыхает). Фу!.. Ну, конечно… (Смеется.) Ты меня напугала. В наши дни человек ни в чем не может быть уверен. (Вдруг.) Ты что-то сказала?

Рахель. Что я могу сказать?

Саймон. Что ты можешь сказать?

Рахель. Что?

Саймон. Да, так лучше. (Помолчав.) Это подымает настроение. Прибавляет смелости. Держи нос выше! Ты его надула — это хорошо! Коль скоро мы взялись за это дело, мы должны его кончить, слышишь? Мы слишком быстро забываем все, что было с нами прежде. Ничего, когда станешь его законной женой, сможешь поубиваться о своей напрасно загубленной молодости и нелепо утраченной невинности.

Сверху доносятся звуки гитары.

Саймон (прислушивается). Наш педик. Красиво играет. Это тебе не Бени. Гомик, но и бабу при случае не упустит. Как говорится, меч обоюдоострый. От него всегда несет асфальтом. Где, интересно, он его нашел, этот асфальт? Но играет он хорошо. У нас тут тоже есть свои прелести существования, не правда ли?

Гитара внезапно смолкает.

Саймон. Вот так! Никогда не доиграет до конца. Нервы! Те же самые нервы. Когда-то я думал, что это только у евреев нервы. Ничего подобного! У всех нервы. Даже у реки, как я вижу, есть нервы. Несется, несется, ни минуты покоя, беспрерывное движение, и притом движение исключительно по ломаной линии. Туда-сюда, туда-сюда… Нервы! (Помолчав, не то серьезно, не то с иронией.) Мы в изгнании, Рахель-Лея, и мы обязаны жаждать избавления. Поэтому мы должны смиренно и с радостью принять все, что посылает нам Земля Обетованная, даже если она посылает не алмаз, а так, стекляшку, простой камушек! (Без всякого перехода.) Почему ты не включишь отопление?

Рахель. Я включила.

Саймон. Да? Мне холодно.

Рахель. Печка горячая.

Саймон. Печке, может, и тепло, а мне холодно. (Помолчав.) Что-то случилось. Что-то тут не в порядке. Я здесь уже битый час, а ты все еще не предложила мне чаю.

Конец первого действия

(1973)

Перевела в 1990 г. Светлана Шенбрунн.

Ханох Левин (р. 1943)

Торговцы резиной

Пьеса с куплетами

(Фрагменты)

Пер. В. Красногоров

Шмуэль Спроль

Иоханан Цингербай Нашим героям немного за сорок лет.

Бела Берло

Действие первое