Невидимый заговор против человечества - Н. Сенченко

Очевидно, Приорат Сиона был перестроен в 1188 г., год спустя после того, как Иерусалим вновь был захвачен мусульманами, и все, кто в этом принимали участие, возвратились во Францию. В городе Гисор возникло нечто вроде разрыва между Приоратом Сиона и Орденом тамплиеров. Позже Сионский монастырь стал проявлять больший интерес к французскому меровингскому кровному родству, тогда как тамплиеры, как ранее отмечалось, вернулись на Кипр и Родос и установили более близкие отношения с королевскими династиями Англии и Шотландии.

Жан де Гисор, согласно документам Сионского монастыря, был первым гроссмейстером ордена после его отделения от тамплиеров, что они назвали “подрезанием вяза”. Орден уже установил контакты с Орденом розенкрейцеров через Йохана Андреа. Согласно рукописи одного из священников, датированной 1629 г., Жан де Гисор фактически основал Орден розы и креста в 1188 г. Как утверждают авторы Бейджент, Ли и Линкольн, подтверждение этой гипотезы найдено в “секретных досье”[1132]. Мысль о том, что Гисор и Андреа были официальными представителями Приората Сиона, подтверждают версию об их участи в создании Ордена розенкрейцеров.

Ясно, что вскоре после первого Крестового похода произошло смешение идей богословия и древних тайн, из которых возникли Приорат Сиона, Орден тамплиеров и Орден розы и креста.

После разрыва Сионского монастыря с Орденом тамплиеров в Орлеане, хартией короля Луи VII, оригинал которой до сих пор хранится в муниципальном архиве, в середине XII в. был создан большой монастырь “Орден Сиона”[1133].

История монастыря до настоящего времени покрыта тайной. Впервые более–менее конкретная информация о существовании Сионского монастыря стала достоянием гласности в июле 1956 г., когда Сионский монастырь со своей программой “обучения и взаимопомощи членам” был зарегистрирован французскими властями. Даже тогда внесенный в список адрес монастыря невозможно было найти и информация об этой организации отсутствовала.

Приблизительно в это же время монастырь заявил, что численность его членов составляет почти десять тысяч, они поделены на “степени”, начиная с гроссмейстера. Однако эта информация считается довольно сомнительной. Сионский монастырь также утверждал, что не был тайным обществом, хотя все попытки получить убедительную информацию о нем по–прежнему наталкиваются на отказы, обман и укрывательство[1134].

Один из представителей Сионского монастыря, указанный в списке как Пьер Плантар, был человеком, связанным с французским журналистом Седе, написавшим об Ордене спустя много лет. Плантар, как считают, был ответственным секретарем отдела документации, что косвенно означало, что в Ордене были и другие отделы.

Со временем большое количество документов монастыря было обнародовано, но только в маленьких частных изданиях и в ограниченных количествах. “Какая бы здесь ни была мотивация, однозначно, что это не была финансовая выгода, — отмечали Бейджент, Ли и Линкольн, полагавшие, что дозированный и преднамеренный выпуск монастырской информации был “рассчитан проложить путь к удивительному открытию” [1135].

Эти три автора утверждали, что в заметке, появившейся во французской прессе в 1981 г., сообщалось, что ни кто иной, как Пьер Плантар был избран гроссмейстером Сионского монастыря. Его избрание стало “решительным шагом в развитии концепции Ордена и развития духа взаимодействия в мире. Из 121 высокопоставленных представителей Сионского монастыря — все высшие государственные деятели в области финансов или знаменитости из международных политических, научных, философских обществ. А гроссмейстер Приората Сиона Пьер Плантар — прямой потомок, через Дагоберта II, меровингских королей” [1136].

Покойный Плантар действительно был связан с монастырем всю свою жизнь. Он был не только источником информации монастыря для избранных исследователей, но у него была собственность около Ренн–ле–Шато, а его отец, как сообщалось, знал священника де Соньера. По некоторым сообщениям, Плантар сотрудничал с французским сопротивлением во время Второй мировой войны, за что более года просидел в немецком гестапо перед окончанием войны. Довольно интересно, что кличкой одного из заговорщиков против Гитлера в конце войны была “серый кардинал”[1137]. В 1958 г., вместе с французским министром Андре Малро, он помогал организовать движение, позволившее вернуть к власти Шарля де Голля во Франции. Ясно, что Плантар не был человеком с улицы.

После кропотливого труда авторы Бейджент, Ли и Линкольн сумели взять несколько интервью у Пьера Плантара, начиная с 1979 г. Они нашли его аристократическим и изысканным, довольно красноречивым с умеренным чувством юмора. Неохотно, главным образом, неопределенно и уклончиво отвечая на вопросы об Ордене, Плантар утверждал, что монастырь, фактически, владеет потерянными “сокровищами” Храма Соломона и планирует возвратить их Израилю, “когда наступит подходящее время”. Он также отметил, что в ближайшем будущем во Франции и, возможно в других странах, будет восстановлена монархия[1138].

“Мы, как это принято, считали Сионский монастырь малозначимой сектой “со странными целями”, если не прямым обманом, — заявляли авторы. — Однако, наше собственное исследование показало, что Орден длительное время был реальной силой и принимал активное участие в вопросах импорта международного влияния на высшем уровне”[1139].

Другие авторы также подвергали сомнению заявления Плантара и “секретное досье”. “В свидетельствах, приведенных в секретных досье, вопрос о существовании меровингской династии без короля Дагоберта, не говоря уже о продолжении королевского рода вплоть до XX в., является в лучшем случае ненадежным, а в худшем случае очевидно фиктивным”[1140], — прокомментировали авторы Пикнетт и Принц.

Роберт Ричардсон, написавший весной 1999 г. статью для журнала “Гносис”, был категоричен, когда недвусмысленно заявил, что вся история о Сионском монастыре является “мошенничеством”. Он бездоказательно соединил Плантара с тайными довоенными организациями и подвел итог: “Мошенническая история “Сионского монастыря” и его ложное кровное родство были созданы при помощи большого количества тайных документов, публично доступных во французских библиотеках, дополненных своими собственные документами”[1141].

Подтверждая, что настоящий католический монашеский орден под названием Сионский монастырь существовал в период крестовых походов — эры Иерусалима, Ричардсон сказал, что тот был поглощен иезуитами и исчез в 1617 г. Он заявил, что Плантар и другие члены правого крыла группы под названием “Альфа Галатес” придумали историю монастыря, “распространяя подготовленные истории по библиотекам, ложно связывая себя с древними тайными группами и присваивая наследие тайных довоенных групп”.

“Группа “монастырь” многое переписала у Ордена розы и креста, Ордена тамплиеров и Ордена Грааля, основанного Джозефин Пеладан в 1891 г., — писал Ричардсон. — У этой группы были близкие отношения с Ренн–ле–Шато. Масон шотландского обряда Монти, секретарь Пеладана, имел титул “граф Израиля”. Однако был обвинен масонской Великой ложей Франции за незаконное посягательство на благородный титул. Он очернил Плантара подобным обвинением, заявив: “Вполне вероятно, что группа “Альфа Галатес” и, следовательно, Плантар была прикрытием для группы Монти и что группа Монти продолжила свое существование, разрабатывая некий таинственный план, который будет реализован под видом “Сионский монастырь”[1142].

Ричардсон, имея право на собственное мнение, также подвергает сомнению многие утверждения других исследователей. Например, он оспаривает выводы авторов Бейджента, Ли и Линкольна о Бертране Бланфоре. “Бланфор — так назывался дом одного знатного представителя катаров, — отмечал он, — а не имя гроссмейстера тамплиеров. Немногие исследователи сочли за труд исследовать этот факт и неисчислимое количество иных вымыслов”[1143].

Однако масонский автор Чарльз Эддисон, писавший в 1842 г., за сто лет до времен Плантара и “Альфа Галатес” и цитировавший даже более древние источники, подробно описал Бертрана Бланфора и причислил его к гроссмейстерам Ордена тамплиеров в период между 1156-1169 гг.[1144]. Вероятно, это описание основывалось не на обыкновенном вымысле.

Не доверяя истории или попытке сберечь меровингское кровное родство, Пикнетт и Принц сделали вывод, что за всей этой “дымовой завесой полной бессмыслицы, виляния и путаницы, просматривается очень серьезное, очень целеустремленное намерение”[1145]. Все это очень похоже на правду, если вернуться к документам Приората Сиона — Протоколам сионских мудрецов: “С тех пор мы водим их из одного разочарования в другое для того, чтобы они в конце концов от всего отказались в пользу того Царя–Деспота Сионской крови, которого мы готовим для мира”[1146].