Этот мир придуман не нами - Павел Шумил

— Иноземцы согласятся отдать нам эту машину?

— Почему — нет? Машина им будет не нужна. Их мало, а земля, которую они оросят, не то, чтобы огромна, но за день не обойти. Она будет занимать все их внимание, ни на что больше их не хватит. И вот тогда мы пророем для реки Таррвы канал через пустыню, прямой как стрела. А вдоль канала проложим дорогу. Доставка товаров через пустыню пойдет не караванами сарфахов, а колесными повозками. Это намного дешевле. Мы позволим селиться на берегах канала и брать воду на орошение кому угодно — но с условием, что они признают наше главенство, и будут платить налоги нам.

А для начала, чтоб обучиться, мы оросим этот клин пустыни, — Владыка сделал жест рукой, и на экране высветился нужный участок карты.

— На это потребуется много золота. Кто будет финансировать работы? — задал заранее подготовленный вопрос один из чиновников.

— Правильный вопрос, — серьезно кивнул Владыка. — Не думаю, что у какого-то клана найдутся средства оплатить все работы. Поэтому расходы возьмет на себя государственная казна. С этой целью мы создадим новую Службу — Учетный дом. Этот дом будет заниматься всеми финансовыми вопросами строительства. Для этого из казны в Учетный дом будут переданы средства, которыми будут оплачиваться все работы. — Владыка дважды хлопнул в ладоши.

Двери зала распахнулись, вошли стражники, мечники и лучники, распределились вдоль окон. За ними четверо стражников внесли один из наших минисейфов — ларец из полированной стали с рядами декоративных заклепок вдоль ребер. Поставили ларец на возвышение и отошли к стене. За ними вошли в зал еще десять стражников и блокировали двери. Зал замер в напряжении.

— Это — часть средств на финансирование работ, — Владыка плавным жестом указал на ларец, поднялся, достал из кошеля ключ и повернул в двух замках с противоположных сторон ларца. Взялся за ручку сверху и с натугой откинул крышку. Под стальной крышкой оказалась еще одна — прозрачная, плотно прикрывающая три отделения с крупными драгоценными камнями — рубинами, бриллиантами и изумрудами.

— Золото тяжело и занимает много места. Камни компактнее, — произнес Владыка. — Можете подойти и посмотреть. Только не все сразу, а по одному.

Зал загудел. К ларцу выстроилась живая очередь. Стражники у окон и дверей больше никого не пугали, цель их прихода стала очевидна.

— Сколько стоят сокровища в этом ларце? — задал вопрос главный полицейский, когда последний любопытный вернулся на свое место.

— Я мог бы ответить, но слово знатока будет весомее, — произнес Владыка и плавным жестом указал на ювелира. — Друг мой, подойди сюда и скажи, что ты думаешь об этих камнях.

Ювелир сидел в прострации. Сосед даже потряс его за плечо, чтоб тот очнулся и понял, что к нему обращается Владыка. На негнущихся ногах подошел к ларцу, рухнул перед ним на колени. Из складок халата извлек мощную лупу на головной повязке — явно не местного происхождения. Владыка повернул в замке ключ и поднял прозрачную крышку.

— Не верю. Своим глазам не верю, — бормотал ювелир. — До меня доходили слухи о невероятных сокровищах, но не верил. Мог ли поверить, что увижу их своими глазами… Это огромная честь для меня…

Поочередно он взял по камню из каждого отделения, осмотрел в лупу, бормоча что-то под нос, и благоговейно положил обратно.

— Знакомы ли тебе эти камни, — приступил к допросу главный полицейский.

— Знакомы ли мне? Посмотрите на огранку! Да парадные ошейники моих рабынь украшены подобными камнями. Приходите ко мне, и я продам вам пять! Пять подобных камней! Я дам вам рекомендации к другим ювелирам, у которых вы купите еще пять таких камней! Звезды рассветные! Я считал своего деда богатым, очень богатым ювелиром. Все пропало в войну. У него не было и двадцатой доли подобных сокровищ!

— Ты, уважаемый, говоришь о бриллиантах?

— Нет, о рубинах и изумрудах. Он был не настолько знатен, чтоб заниматься огранкой бриллиантов. В его роду было только три поколения ювелиров. Но за скромных два процента комиссионных я помогу тебе купить бриллианты, подобные этим.

— Сколько стоят эти сокровища?

— В языке нет слов, чтоб выразить их истинную ценность. За долю от них можно купить всю столицу. Если насыпать гору золота выше твоего роста, уважаемый, она не сравняется со стоимостью этого ларца.

Пока любопытные допрашивали ювелира, вернулись Петр с Миу. За ними в аналитический центр просочилась Багирра. Петр поймал ее за руку и усадил к себе на колени.

— Как съездили? — спросила Марта.

— Отвратительно. На обратном пути в кабине кондиционер сдох, — отозвался Петр.

— Внимание на экран, — перебил их Стас.

— Теперь, когда мы убедились, что у провинции есть деньги, и через год-другой будут машины, настала пора назначить начальника великой стройки, — вновь взял слово Владыка.

— Чем же провинился Глава Службы оросительных каналов, — подал из зала заранее оговоренную реплику советник Владыки.

— Боюсь, у него нет соответствующих деловых качеств, — ответил Владыка. Помощник казначея докладывал мне, что уже несколько лет он не способен в полном объеме собрать с земледельцев налог на воду. Что нам скажет сам казначей?

— С тех пор, как была поднята цена на воду, собираемость налога неуклонно падала. Вместо увеличения поступлений в казну, в этот год мы получили даже меньше, чем до увеличения цены.

— Как же так? Чем Служба отчитывалась за недобор налога?

— Служба предоставляла все возрастающий список должников. Но список должников — не деньги. Он не наполнит казну.

— Разве в законе не указано, как бороться со злостными должниками?

— В законе предусмотрено все, мой Владыка. Если должник не может оплатить долг, его имущество переходит к истцу, а сам он и семья его производятся в рабы, дабы погасить сумму ущерба.

— Так, значит, у Службы есть источник дохода! Нужно продать землю, продать рабов, а деньгами погасить долг перед казной из-за недобора налога, — обрадовался Владыка.

— Мир несовершенен, Владыка, — вздохнул казначей. — В законе есть две статьи о долговом рабстве. По одной должник попадает в рабство навсегда, по постановлению суда его продают с аукциона, а вырученные от продажи деньги передают истцу. По второй рабство считается временным. Как бы, наказанием за не возвращенный вовремя долг. Должник попадает в рабство к истцу, но может получить свободу, если выплатит долг сполна. Но, так как раб не может иметь денег, заплатить за него должен кто-то другой. Например, родственник. Или покупатель раба. В последнем случае для раба ничего не меняется, так как он теперь должен своему новому хозяину.