Волшебный корабль - Робин Хобб

— Капитан… Прошу прощения, капитан. Я буду работать даром, просто за проезд в Удачный…

Тенира повернулся к ней вместе со стулом и сложил на груди руки.

— Почему? — спросил он подозрительно.

Альтия рассматривала половицы таверны между своими босыми ступнями. И кусала губу. Потом все же подняла глаза на капитана «Офелии».

— У меня есть деньги, полученные на «Жнеце»… Часть из них, по крайней мере. Мне надо попасть домой, господин капитан, и передать эти деньги матери… — Альтия проглотила застрявший в горле комок. — Пока они все не кончились, господин капитан. Я пообещал своей матушке, что приеду и привезу денег, а то батюшка наш совсем что-то плох. Вот я и пытаюсь… но корабля на Удачный все нет, и денежки тают. — Альтия вновь опустила глаза. — Даже если я поплыву с вами даром, я больше домой довезу, чем если буду еще дожидаться и к кому-нибудь на платное место устроюсь…

— Ясно. — Капитан Тенира посмотрел на пустую тарелку и отодвинул ее в сторону. Пошуровал во рту языком, выколупывая что-то, застрявшее между коренными зубами. — Даром, оно, конечно, даром, но кормить тебя мне все же придется. И работа на живом корабле, чтобы ты знал, совсем не похожа на плавание на кораблях иного рода. Они могут проявлять норов вне зависимости от ветра и волн. А наша Офелия — дама весьма даже своевольная…

Альтия снова прикусила губы — на сей раз, чтобы сдержать улыбку. «Офелия» была одним из старейших живых кораблей, из самого первого поколения. Толстый старый ког. Нахалка и жуткая матерщинница, когда на нее накатывало соответствующее настроение. В других случаях она вела себя как упрямая и высокомерная старая аристократка. В общем, «своевольная дама» — это было еще мягко сказано.

— Ее матросы должны носиться как ветер и соображать расторопно, — продолжал поучать капитан. — А еще от них требуется уравновешенность. Они не должны пугаться ни ее самой, ни ложных слухов, которые о ней ходят. И нельзя ей позволить себя задирать, а то совсем на шею сядет… Ты, парнишка, бывал когда-нибудь на живом корабле?

— Доводилось, господин капитан, — кивнула Альтия. — Прежде чем начать плавать, я ходил к Северной стене и разговаривал с ними. Я люблю их, господин капитан, и совсем не боюсь.

Тенира прокашлялся.

— А кроме того, торговый корабль очень отличается от промыслового. Мы ходим гораздо быстрее… и очень следим за чистотой. И, когда помощник капитана говорит «прыгай», ты должен только спросить: «на какую высоту?» — и немедленно прыгать. Думаешь, справишься?

— Так точно, господин капитан, непременно справлюсь. И о чистоте обязательно позабочусь.

Альтия знай кивала, боясь спугнуть призрак удачи.

— Ну… что ж… — капитан что-то взвешивал про себя. — На самом деле ты мне, конечно, не нужен. Да и служба на живом корабле — большинство моряков в игольное ушко полезут, чтобы удостоиться такого места. Так что вместо тебя я легко мог бы нанять кого-нибудь постарше, поопытней…

— Я понимаю, господин капитан. Я очень ценю, господин капитан. Я не подведу, господин капитан…

— Да уж постарайся. Я, знаешь ли, жесткий начальник, Эттель. И прежде, чем мы достигнем Удачного, ты, может, еще пожалеешь, что связался со мной.

— Со всем уважением, господин капитан… Я наслышан, что начальник ты вправду жесткий. Но справедливый. — И Альтия снова дерзнула посмотреть Тенире в глаза. — А под началом у справедливого человека работать я не боюсь.

Такие слова хорошо легли на душу капитану: он почти улыбнулся.

— Ладно, — сказал он. — Беги доложись старпому. Его зовут Грэйг Тенира. Скажешь ему, что я тебя нанял. И что ты жаждешь скорее отколупывать ржавчину с якорной цепи!

— Слушаюсь, кэп! — вытянулась Альтия. Ей ли было не знать, какая это нескончаемая головная боль для матроса — отчищать заржавленную якорную цепь. Но даже и такая работа на живом корабле была лучше любой другой — на таком судне, как, например, «Жнец». — Спасибо большое, кэп!

— Беги давай, — жизнерадостно напутствовал ее капитан. И поднял пивную кружку, чтобы мальчик-официант наполнил ее.

Выйдя из таверны, Альтия с величайшим облегчением перевела дух. Она совсем не чувствовала стылого ветра, тянувшего с моря. Итак, Тенира ее не узнал. И, скорее всего, теперь ей больше не следует опасаться разоблачения. Вряд ли ничтожный юнга будет часто оказываться лицом к лицу с капитаном… Один раз приняв ее за Эттеля, он и в дальнейшем будет считать ее таковым. Альтия нимало не сомневалась, что и Грэйга Тениру сумеет точно так же надуть. Эттель, корабельный юнга, ни в коем случае не напомнит ему Альтию, с которой он когда-то отплясывал. «Удалось!!!» — подумала Альтия, и сердце ее взмыло до небес. Итак, скоро она будет в Удачном. А если верно то, что говорят про капитана Тениру, — она по пути еще грошик-другой заработает. Он, говорят, мужик справедливый. Если увидит, как здорово она вкалывает, он ее вознаградит…

Альтия обнаружила, что улыбается.

Офелия уходит назавтра. Значит, надо бежать за кисой с барахлом, а потом на корабль — развешивать гамачок. И уже завтра она пустится в путь домой…

…Причем снова — на живом корабле. Вот это обстоятельство вызывало у нее сложные чувства. Офелия — это не Проказница. Никакой особой связи между ними не будет. Но, с другой стороны, Офелия — это все же не какой-то кусок мертвого дерева, носимый туда-сюда ветром и волнами. Как славно опять оказаться на борту понимающего корабля! Да и убраться наконец из поганого вонючего городишки…

Думая так, Альтия направлялась в сторону развалюхи-гостинички, где обитала. Нынче же вечером — на Офелию. А завтра — домой. Некогда разыскивать Брэшена и прощаться… К тому же она не знала даже приблизительно, где он обретается. Может, даже опять уже в море ушел. Да и вообще — зачем? Она пойдет своим путем, он — своим… Вот так просто? Да, именно так. Какая связь между нею и этим человеком? Да никакой. Не очень понятно, с какой стати она вообще о нем думает. Ей нечего было бы ему сказать, даже если бы они и встретились. А встретились бы — им было бы так трудно говорить друг с другом. Куда ни ткни — все какие-то тягостные, болезненные темы. Нет! Лучше уж им вовсе не видеться!..

В конторе корабельного посредника было тесно и душно. Камин показался Брэшену слишком большим для такой крохотной комнатки, а огонь в нем — слишком жарким. После свежего ветра снаружи в помещении очень чувствовался запах дыма. Брэшен потянул ворот рубашки. Потом заставил себя спокойно сложить руки на коленях.

— Я нанимаю команду на «Канун весны». Это большое доверие, оказанное мне капитаном. Поэтому я отношусь к делу очень серьезно. Если я отправлю с ним в море пьяницу или распустеху, это будет стоить кораблю денег и времени, а может, и жизней. Поэтому я очень тщательно смотрю, кого нанимаю.

Посредник — невысокий лысеющий мужчина — замолк и стал сосать трубку. Похоже, он ждал ответа, и Брэшен попробовал изобразить нечто подходящее.

— Да, — сказал он. — На тебе большая ответственность.

Посредник выдохнул облачно желтоватого дыма. Дым оказался таким ядовитым, что у Брэшена защипало глаза и горло, но он постарался ничем себя не выдать. Он хотел получить место старпома, означенное на объявлении возле двери. «Канун весны» был маленьким, обладавшим небольшой осадкой торговым корабликом, ходившим туда-сюда вдоль берегов между Свечным и Удачным, и грузы, которые он продавал или принимал в каждом порту, определяли место следующей стоянки… — по крайней мере, так обтекаемо выразился посредник. Брэшен же внезапно заподозрил, что «Канун весны» был связан с пиратами — то бишь возил и продавал товары, украденные с других кораблей. Брэшен был не вполне уверен, что действительно хочет впутываться в подобное дело… Правду сказать, ему вообще все надоело, он бы с удовольствием плюнул и совсем ничего не делал — но вот незадача, у него опять кончились деньги и был на исходе циндин. Значит, придется снова впрягаться. И место, которое он мог здесь получить, было ничем не хуже прочих…

Тут посредник снова заговорил, и Брэшен, отвлекшись от своих мыслей, изобразил напряженное внимание.

— …И таким образом мы его потеряли. Какой стыд, — ведь он был с нами много лет. Но, как, я уверен, тебе известно… — Он сделал мощную затяжку и выпустил дым через ноздри. — Время и прилив ждать, согласно пословице, не будут. Как, увы, и скоропортящийся груз. «Кануну весны» нужно отплывать, на борту требуется старший помощник. Ты, похоже, знаком с мореплаванием в тех местах. Но может оказаться, что мы не сумеем тебе выплатить сумму, которой ты, как тебе кажется, достоин…

— Сможете-то сколько? — напрямик спросил Брэшен. И улыбнулся, чтобы смягчить невольную грубость. У него успела разболеться голова, и он решил — если этот тип еще раз выдохнет ему в лицо дым, быть беде: его точно стошнит.