Тшай планета приключений. - Джек Вэнс

Кауч притронулся к рукаву Рейта: «Не проявляйте лишнего интереса к кораблям — это неосмотрительно».

«Почему?»

«В Урманке благоразумнее скрывать свои намерения».

Рейт обернулся, оглядел набережную: «На нас никто не обращает внимания. А в случае тайной слежки наблюдатели в любом случае убеждены, что я пытаюсь сбить их с толку, и сделают вывод, что мы собираемся уехать сухопутной дорогой».

Кауч вздохнул: «Жизнь неосторожного человека чревата неожиданностями — особенно здесь».

Рейт остановился у очередной доски и прочел вслух: «Судно «Ньиахар». Маршрут: Чинг, Пасмурные острова, южное побережье Шанизада, Казаин. Один момент», — Рейт взошел по трапу и направился к тощему хмурому человеку в кожаном переднике.

«Скажите пожалуйста, где можно найти капитана?»

«Я капитан».

«Я хотел бы узнать, сколько будет стоить проезд двух пассажиров до Казаина?»

«За проживание в кабине первого класса и питание я беру четыре цехина в день с человека. Плавание в Казаин обычно занимает тридцать два дня. Следовательно, проезд двух человек до Казаина будет стоить порядка двухсот шестидесяти цехинов».

Рейт выразил удивление величиной названной суммы, но не встретил никакого сочувствия.

Рейт вернулся на пристань: «Мне потребуется что-то вроде двухсот пятидесяти цехинов».

«Такие деньги можно скопить, — сказал Кауч. — Прилежный работник получает четыре, даже пять цехинов в день. В порту всегда достаточный спрос на услуги грузчиков».

«Не проще ли попытать счастья?»

«Игорные балаганы дальше, у базара. Не хочу повторяться, но вы вряд ли превзойдете тангов на их любимом поприще».

Кауч, Рейт и Сеитикс вышли на площадь, мощеную квадратными плитами желтовато-розового камня. «Тысячу лет тому назад тиран Прзелиус построил здесь Великий Круглый Мавзолей. Остался только каменный пол... Там — прилавки торговцев снедью. Здесь можно купить одежду и сандалии. Дальше: притирания, эссенции...» — Кауч показывал на лавки, столы и палатки вокруг площади, где предлагались всевозможные товары — съестное, ткани, кожаные изделия, напоминавшая землистый песок смесь молотых пряностей, оловянная и медная посуда, чугунные литые заготовки и прутья прямоугольного и круглого сечения, стеклянные бокалы, кувшины и лампы, бумажные амулеты и статуэтки для умилостивления богов. За мощеным полом мавзолея и более или менее упорядоченными рядами прилавков начинался район развлечений: оранжевые шатры с коврами перед входом, где девушки танцевали под звуки носовых флейт и щелчки деревянных кастаньет. Одни кружились в развевающихся полупрозрачных накидках, другие извивались, обнаженные до пояса. На некоторых, совсем еще юных девочках, не было ничего, кроме сандалий. Сеитикс посмотрела на танцовщиц с непритворным изумлением, пожала плечами и отвернулась с печальным, онемевшим лицом.

Внимание Рейта привлек многоголосый приглушенный ропот. Высокая холщовая ограда окружала небольшой стадион, откуда теперь раздался взрыв негодующих возгласов и стонов. «Бои на ходулях, — объяснил Кауч. — Похоже, одного из главных претендентов на приз сбросили на землю, и множество ставок прогорело».

Проходя мимо входа на стадион, Рейт успел заметить четверых мужчин на трехметровых ходулях, опасливо круживших и постепенно приближавшихся друг к другу. Один вскинул ходулю резким движением ноги, пытаясь подсечь другого, но не преуспел. Тем временем второй ударил третьего по спине дубиной, обвязанной подушками. Тот, не ожидавший нападения с этой стороны, начал было падать лицом вниз, но, быстро переступая ходулями, каким-то чудом еще сохранял равновесие, пока трое других гнались за ним тяжелыми прыжками, как гигантские стервятники.

«В бойцы на ходулях идут, как правило, рабочие из слюдяных рудников в Черных горах», — сказал Кауч. «Зрители, ставящие на бойцов, с таким же успехом могли бы бросать цехины в бездонный колодец, — старик горько покачал головой. — А мы все надеемся. Крестный отец моего брата как-то выиграл сорок два цехина на подводных бегах. С тех пор прошло уже много лет. Следует учитывать, однако, что за два дня до выигрыша он возжигал благовония и молил о божественном заступничестве».

«Взглянем на подводные бега, — предложил Рейт. — Если божественное заступничество приносит прибыль в размере сорока двух цехинов, человеческая сообразительность позволит выручить столько же, а то и больше».

«Это рядом, за пацан-сараем».

Рейт не успел осведомиться, что такое «пацан-сарай». Из соседнего строения выскочил ухмыляющийся мальчишка, сопливый и грязный, больно пнул Рейта острым ботинком в голень, отскочил на безопасное расстояние, скорчил отвратительную рожу, растопырив уши пальцами и болтая высунутым языком, и забежал туда, откуда появился. Растирая ногу, Рейт смотрел вслед ребенку в гневном замешательстве: «Это еще что?»

«Пойдемте, — предложил Кауч, — я покажу».

Старик провел их внутрь пацан-сарая. На подмостках в десяти метрах от входа стоял провинившийся недоросль, при виде Рейта испустивший мерзкий протяжный вопль. Из-за прилавка посетителям любезно улыбнулся танг лет тридцати с шелковистыми светло-коричневыми усами: «Озорник, паршивец! Всецело разделяю ваше негодование. Давайте, закатите ему хорошую взбучку. Комья грязи по десять грошей штука. За один цехин — шесть пакетов с дерьмом или пять плодов ершипейника».

«Да, куда там, держи карман шире! — кривлялся вундеркинд на сцене. — Мне-то что? Этот не попадет жирблюду в задницу, держа его за хвост!»

«Отведите душу, влепите ему как следует! — советовал хозяин. — Что пожелаете? Забросать грязью? Пакеты с дерьмом рвутся, производя невыносимую вонь — пацан их видеть не может. А ершипейник? Смотрите: крепкие, острые, длинные колючки! Пусть он проклянет тот день, когда решился вас обидеть!»

«Залезайте-ка вы на сцену, — посоветовал Рейт. — Потренируемся на мишени покрупнее».

«За двойную плату — всегда готовы», — поклонился хозяин.

В ушах Рейта, отходившего от пацан-сарая, еще долго звенели издевательские выкрики мальчишки и громкие увещевания хозяина, предлагавшего скидку.

«Похвальная сдержанность, — заметил Кауч. — В таком месте цехинами не поживиться».

«Не хлебом единым жив человек... ну да ладно. Покажите мне подводные бега».

«Сюда — в двух шагах».

Они прошли к покосившейся старой стене, отделявшей базар от старого города. На самом краю открытой площадки, в тени кирпичной ограды, стоял длинный П-образный прилавок. Вокруг него суетились мужчины и женщины — всего человек сорок, многие в заморских нарядах. В двух метрах за открытым торцом прилавка находился круглый деревянный резервуар на бетонном основании, три метра в диаметре и полметра в высоту, с крышкой, поднимавшейся на петлях. Вода стекала из резервуара в крытый желоб между параллельными сторонами П-образного прилавка и достигала стеклянного бассейна на дальнем закрытом конце. Внимание игроков было приковано к стеклянному бассейну. Когда Рейт туда подошел, из желоба в бассейн выскользнул зеленый речной угорь; вслед за ним, стремительно извиваясь, появились другие разноцветные угри.