Гроза над Миром - Венедикт Ли

 – Не получится… – пыл Рамира угас, – у кораблей охранения скорость меньше.

 – Черт с ними, пусть останутся позади! – слова соскакивали с языка Андрея как бы сами собой. – Забудьте ваши прописи, адмирал. Пришло время дерзать.

 Рамир проглотил наживку, что называется, с крючком. И то, что Андрей опустил приставку «вице» перед его званием. В благодарность покровительственно смерил Андрея взглядом (скрипнули позвонки в его тонкой шее):

 – Неплохой из вас стратег, майор. Откуда такой взялись?

 Андрей молча наклонил голову, принимая комплимент.

 «Из лесу вышел».

 Боль ушла так же внезапно, как наступила. Нина провела дрожащей рукой по лбу, на пальцах осталась влага. Селкирк аккуратно пошевелил ее, лежащую на полу, носком ботинка.

 – Блаженство – это отсутствие мучений. Алкалоид расщепляется в крови за три минуты. Сейчас вам хорошо.

 Он наклонился над ней и стал снимать с нее тюремную одежду…

 …Аркато услышала противный щелчок автоматически открывшегося замка на двери, со стоном встала и вышла в маленький «предбанник», где в раздаточном окне уже дожидался пластиковый лоток с незатейливым, но сытным завтраком – на одного человека. Затравленно крикнула, ни к кому не обращаясь:

 – Куда вы ее дели, сволочи?

 Отсюда было два выхода: один – во внутренний двор, второй – туда, где вчера пропала Нина, подчинившись зову из динамика в потолке. Сейчас путь был закрыт, Антония напрасно дергала металлическую дверь. Прерывисто зажужжал зуммер и через минуту лоток с кормежкой исчез, провалившись куда-то вниз. Сосать лапу до обеда… Но Антонии было все равно.

 Громкий скрип, лязг… Аркато застыла, не в силах сделать шаг. Предупреждающий звук зуммера – замок скоро защелкнется.

 Рванулась:

 – Подожди, я иду!

 Там ждет смерть? Пусть. Еще одних суток в одиночестве она не вынесет.

 …Вулканические газы, тысячу лет назад не нашедшие выхода, расперли лавовую шапку изнутри и она застыла, образовав в своих недрах пещеру удивительной красоты. Неправильной формы каменные колонны – тоже творение природы, а не рук человеческих, подпирали высокие своды. Здесь было и небольшое озеро с пресной водой и глубиной в центральной своей части в четыре человеческих роста. Умело скрытые лампы электрического освещения разливали повсюду мягкий свет, стены пещеры искрились под ним. Только шкафоподобный терминал со множеством тумблеров и индикаторов, метрового диаметра круглым радарным экраном и змеящимися толстыми кабелями, уходившими под землю, разрушал целостное впечатление от убежища новоявленного Али-бабы.

 – Я – Бог посреди Великого океана!

 Слова трескучим эхом вернулись к Селкирку, и он наслаждался их звучанием, сидючи в кресле-качалке, сплетенном из мягкой алюминиевой проволоки. Голая Нина скорчилась у его ног.

 – Садист вонючий… – негромко сказала Аркато.

 – Ай-ай-ай, как мы невежливы, – ухмыльнулся Эбнер. – Разнервничались, уставши с дороги? Как добрались? Здесь не заблудишься. Дорожка – только вперед. Но, вы, кажется, сказали какое-то грубое слово?

 – Извинись… – тускло сказала Нина. – Не зли его.

 – Молодцом! За ночь я хорошо воспитал вашу строптивую подопечную, госпожа Аркато. У меня множество средств… обучения.

 – Извинись, – повторила Нина.

 Аркато потрясенно пробормотала какие-то слова, благосклонно принятые Селкирком.

 – Люблю, когда женщина нагая, а я одет, – доброжелательно поделился он с Аркато. – А еще, люблю смотреть на лесбиянок. Вы, случайно, не…

 Антония отшатнулась.

 – А будет оригинально: старая и молодая…

 – Невмоготу, дайте мне отдохнуть, Эбнер… – подала голос Нина.

 Эбнер с готовностью вскочил и, приподняв, усадил Нину на свое место.

 – Тебе удобно, дорогая? Может, развернуть к воде? Посмотришь, как раздевается и купается твоя старшая подруга. Я же люблю смотреть на радар. Неподвижные метки – корабли на рейде, вот: «Ури» – большущая блямба. А в этом секторе – двойка пилотов возвращается из разведки. Луч обходит круг за четыре секунды – завлекательная картинка, а?

 – Случись бой – вы в безопасности… – вставила Антония.

 – Как вы стараетесь меня куснуть! Здесь – резервный пульт управления, и я не выпускаю ситуацию из рук даже в часы отдыха. А бой… С кем? Марион недосягаем. И меня не свергнуть, как злополучного Солтига – на его место желающих много, а сюда…

 – Ариэль свергнут?! – у Аркато подпрыгнуло сердце.

 – «Передал полномочия директору ОСС», – понимайте, как хотите. Очевидно, захваченный им пирог хотят кушать другие… Не тревожьтесь. Вы здесь, со мной.

 Он наступал на Аркато, заставляя ее пятиться к воде.

 – Откройте свою увядшую прелесть… Что делает с женским телом беспощадное время…

 На экране за его спиной, кружащийся зеленый луч выхватил новую точку, затем еще одну и еще… Обомлев, Антония смотрела, как несметный рой заполнил четверть круга, треть, половину… Он надвигался с востока.

 Под ее взглядом Селкирк резко обернулся, его челюсть отвисла. То, что наружные наблюдатели до сих пор не объявили тревогу, доказывало, до какой степени они ошеломлены. Двести самолетов: бомбардировщиков и торпедоносцев разом атаковали Марион – недоступный за безбрежным океанским простором, лежащий в двадцати тысячах километров от ближайшей земли. 

 Эбнер ринулся к терминалу, но не успел сделать и двух шагов, как радарная картинка схлопнулась в мерцающую зеленую звезду в центре черного круга. Не веря себе, командор перебирал тумблеры омертвевшего пульта… Нина, поникшая в его любимом кресле, вдруг встала, тихо подошла к Эбнеру сзади и, аккуратно примерившись, стукнула ребром ладони по шее. И крепко оседлала упавшего командора, что-то делая с его правой рукой. Эбнер пошевелился, недоуменно закатив глаза, и вдруг выгнулся в судороге, пронзительно взвыл и затих, вывернув голову с нелепо торчащей белой бородкой.

 – Сердце не выдержало, – сказала Нина. – Отлились кошке мышкины слезы. Я не права?

 – Нао... Господи! Я снова путаю тебя с ней! Зову тебя "Наоми". Прости…

 – Зови, как удобно, – равнодушно сказала Нина, вставая. – Хоть горшком. Где моя одежка? Ф–фу… до сих пор колени слабые.

 Нину слегка водило в стороны и Аркато пришлось помочь ей одеться.

 – Он тебя отравил?.. спросила с испугом.

 – Яд – не смертельный, вообще-то. Стародавняя шутка… Что дальше-то делать будем? Если охрана хватится Эбнера, нам долго не жить.

 "Преторианцы" Селкирка, державшие в повиновении Марион, хватились богоподобного командора через час, но проникнуть в убежище не смогли, натолкнувшись на наглухо заблокированные двери. «Заперся гнида, пока остальные гибнут!? Тогда и мы рванем когти, благо, есть куда…» Самолеты с символикой Острова на крыльях не трогали поселение, а обрушили удар на корабли в гавани. Оказалось, ее мелководность – не защита. Предполагалось, что сброшенная с самолета торпеда, погрузившись по инерции, на глубину в двадцать пять метров, должна неизбежно врезаться в дно. Но торпеды Острова имели на корпусе поплавки, не дававшие им нырять так глубоко.