Фенэтиламины, которые я знал и любил. Часть 1 - Александр Шульгин

Вот что я написала:

«Два раза, когда мне снился сон наяву, мне показывали, что мое сопротивление разрушительной, убивающей стороне Великой двойственности должно измениться. Пока я еще не поняла до конца, что это означает. Надо ли мне принять лишь сам архетип, главную энергию, силу, или я должна научиться принимать все ее проявления, включая дурные и отвратительные.

Может, это вопрос понимания и согласия с основным правилом наличия противоположностей как необходимого для жизни - волны разбиваются о берег; поверхность планеты постоянно обновляется благодаря землетрясениям; чтобы выжить, тело борется с бактериями и вирусами. Может, просто надо признать, что для продолжения жизни на всех уровнях - животном, человеческом, растительном - адаптация жизненно необходима, а она требует перемен, которые являются ответом на вызов?

На самом глубоком внутреннем уровне я могу согласиться с существованием враждебной и разрушительной силы как необходимой для самой жизни, но некоторые ее проявления, особенно в мире людей, по-прежнему кажутся мне пагубными, неправильными и неприемлемыми. Именно здесь у меня возникает серьезная проблема, потому что мой человеческий инстинкт говорит «нет» и я продолжаю противостоять всем сердцем и душой темным и ужасным, кажущимся бесконечными, порождениям рода человеческого.

Я не перестаю любить свою кошку, даже когда раз за разом вижу результаты игры, в которую она играет с мышью. Поскольку наши кошки живут на улице и они превосходные охотники, я часто вижу, как это происходит, потому что на этапе они загоняют мышей во двор под окнами столовой. А Шура объясняет мне, что, играя со своей жертвой, кошки оттачивают свои охотничьи навыки, и добавляет, почему это имеет смысл.

Кошка запрограммирована реализовывать свою силу в подобной форме. Очень может быть, что Природа сделала так, что эта игра приносит кошке эмоциональное удовлетворение - другими словами, кошка наслаждается собственной силой и страхом мыши. А все потому, что, не будь этого эмоционального удовлетворения, кошка могла и не проявлять активность. В итоге она могла бы утратить свое мастерство, что потенциально угрожало бы ее выживанию.

Но у меня возникают трудности с человеческой жестокостью, с удовольствием, которое испытывает один человек при виде боли и страха другого. Мне очень сложно поверить в то, что это идет на благо человеческой жизни, как в случае с животными. Кроме того, мне кажется, что людская жестокость вырастает не из естественной программы, нацеленной на выживание, а является результатом переживания беспомощности - когда ребенка вводит в заблуждение жестокость окружающих. Такое поведение характерно лишь для взрослых, которые отбирают силу у других людей. Они никогда не пытались развить в себе способность заботиться о ком-то и сопереживать.

На мой взгляд, весь ужасающий смысл ситуации, когда ребенок, с которым жестоко обращались в детстве, вырастает в жестокого взрослого, заключается в трагическом, извращенном, дурном искажении того, как должно быть на самом деле. А в действительности, разумеется, должно иметь место превращение ребенка в полноценного члена человеческой семьи. Я считаю это злом, когда один человек отнимает силу у другого человека, чтобы самоутвердиться. И я верю всем своим существом, что, когда я вхожу в этот мир в качестве человека, от меня требуется делать выбор, причем правильный, между темной и любящей, соглашающейся стороной собственной души. Этот выбор, сознательный и бессознательный, который нужно делать снова и снова - как в мелких повседневных делах, так и в важных, решающих поступках - это то, что придает мне неповторимую форму, то, что делает меня той личностью, которой я являюсь, и, в конечном счете, как я надеюсь, личностью, которой я хочу быть.

Может быть, от меня требуется продолжать делать выбор, но не отвергая темную сторону человеческой души и не пытаясь с ней бороться?

Я должна поработать с этим на всех уровнях своей психики. От меня ждут, что я постигну истину, как в полной мере сделало это во сне мое внутреннее «я». Но сначала мне нужно будет точно установить, с чем меня побуждают примириться - с самим только архетипом или с архетипом и со всеми его проявлениями».

В полдень с чашкой чая я села за стол в столовой. Мое внимание привлек корешок одной толстой книги. Это был старый друг, друг детства - сборник сказок. Большинство страниц у этой книги выпадало из порвавшегося переплета. Я взяла книгу с полки и стала листать ее, пока не нашла сказку «Красавица и чудовище».

Я прочла эту сказку так, словно в первый раз.

Чудовище остается чудовищем до тех пор, пока его не полюбят и не примут, - зеленую чешую, клыки и все прочее; лишь после этого безобразное существо превращается в принца. Моя личинка и все остальные, похороненные глубоко внутри темные образы самой себя - это и есть Чудовище. Их нужно открыть, ввести в сознание и дать им почувствовать сострадание и любовь, как Красавица полюбила свое Чудовище и стала заботиться о нем. Потом - но не вдруг, как в волшебной сказке, а постепенно - начнутся изменения, и Чудовище станет - кем? - тем, кто выжил, хранителем, сильной частью тебя, не ощущающей страха. Союзником.

Значит, во всех старых сказках скрыт один и тот же глубокий смысл? Значит, они рассказывают о путешествии человеческой души к завершению, о борьбе, помогающей достичь целостности? Неужели все сказки рождались как духовные поучительные истории, подобно суфийским притчам на Востоке?

Следующие несколько часов я провела, перечитывая сказки. Я воспринимала их в свете собственных переживаний, связанных с Тенью, и чувствовала возрастающее восхищение по отношению к смельчакам и мудрецам, изначально создавшим эти истории. В этих историях, принявших форму сказок для детей, содержалась замаскированная духовная истина. Возможно, так получилось потому, что в то время всемогущая церковь присвоила себе право быть первым учителем в духовных делах, подкрепляя свои правила пытками и смертью.

Вечером мне преподали последний урок.

После ужина, когда Шура пошел к себе в кабинет, чтобы проверить, как работает его новый компьютер, я включила телевизор. По девятому каналу шел документальный фильм. Его сняла выдающаяся супружеская пара, Алан и Джоан Рут. Они жили в Кении. Два года они наблюдали за спариванием и началом семейной жизни двух птиц с похожими на крюк клювами. Мудрость, обнаруживающая себя в инстинктивной деятельности птиц и, впоследствии, их птенцов, поразила меня с небывалой силой. У меня появилось стойкое, почти ощутимое впечатление огромного ума, находившегося за той моделью поведения, которой следовали эти прекрасные пернатые создания.