Тремор - Каролина Эванс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
− Зачем тебе все это?
− Буду украшать комнаты, − говорила она.
Кирилл разрешил оформить квартиру так, как ей нравится. Это сначала удивило ее. Она и понятия не имела, что кто-то может жить, не замечая того, что происходит вокруг. Быть всецело в своих мыслях.
Впервые увидев жилье Кирилла, Таня была уверена, что просто не вовремя зашла в него. Журналы, толстые книги, остатки еды были рассредоточены по углам комнат. Белые полки на белых стенах были наполовину пусты. Такая же участь постигла и столы с тумбочками. Таня не нашла ни одой вещи, которая не была бы связана с музыкой.
− Ты − минималист? — как-то спросила она.
Кирилл с усмешкой пожимал плечами.
− Если так можно назвать отчаянного идиота вроде меня, то да, конечно. Но думаю, мне просто плевать. Я где-то слышал, что квартира — самый достоверный паспорт человека. Расскажет, чем он живет, и что наполняет его. Если из моей комнаты убрать гитары, ноты и все записи, она будет пуста. Так же, как и я без музыки.
Он говорил это с легкой грустью, обводя взглядом преобразившееся пространство. По вечерам в нем было особенно уютно. Золотые звездочки свисали с окон и озаряли теплым светом комнату. Кирилл любил всматриваться в них. Когда они с Таней лежали на кровати, его взгляд невольно поднимался к ним от компьютера. Тогда по его душе проносилось тепло. Особое свечение, после которого он еще сильнее прижимал к себе Таню, а потом вновь погружался в фильм.
Так было почти каждый вечер. Вместе они смотрели кино, чаще всего из французской классики. А потом Кирилл закрывал ноутбук, и лежа на спине, неподвижно водил взглядом по комнате. Таня уже спала на его плече, а он все всматривался в разноцветные лучи ночника. В то, как проносятся они по стенам, потолку, а потом замедляются, надолго погружая пространство в розовые, оранжевые, зеленые оттенки. Синие и фиолетовые были его любимыми. Их он ждал каждый круг, а потом утопал в них всей своей сутью.
Глава 11
Вязаный кардиган доходил ему до бедер. Капюшон скрывал лицо. Даже когда он посмотрит на вас, едва ли получится рассмотреть его черты. Нижняя часть скрыта пышной бородой, но вы не заметите даже этого. Все ваше внимание поглотят его глаза. Их пристальный, изучающий взгляд, защищенный темной, как зрачок, радужкой.
Возможно, Калеб ни слова не проговорит вам, но уходя от него, будет казаться, что между вами произошла душераздирающая, слишком откровенная беседа. Что это было? Догадки приходят самые разные. А что можно подумать о высоком грузном парне в темной одежде?
Почти всегда его лицо было скрыто под капюшонами кардиганов, мантий и толстовок. Плечи и грудь овевали ткани, напоминающие одеяние странников и магов. С них свисал ряд амулетов. Обычно люди старались искоса рассмотреть их, но Калеб резко отворачивался, безмолвно пресекая это. Лишь взгляд теплых ореховых глаз заставлял его замереть и даже улыбаться, рассказывая о них.
Таня приходила в «Этажи» пару раз в неделю. Часто она оставалась с Калебом до самого закрытия.
Зайдя в магазин, посетители заставали странную картину. Девушка, тонкая, как веточка сирени, заливалась детским смехом рядом с угрюмым великаном у кассы. Она сидела на подоконнике, скрестив под длинной юбкой ноги. Маленькие пальчики обхватывали фарфоровую чашку. Такая же стояла на столе рядом с Калебом.
Когда на пороге появлялись люди, его лицо тут же менялось. Брови вновь образовывали складку, а взгляд за мгновение обрастал тяжестью. Будто не излучал секунду назад мудрость заботливого отца, терпеливо объясняющего свое видение ребенку. Он принимался за записи, в то время как Таня с улыбкой встречала у витрин посетителей. Она рассказывала о материалах украшений и с чем их лучше носить. Мечтательный взгляд, звонкий голос и милый жест, с которым Таня поправляла пряди за ухо, располагали к ней даже случайно зашедших людей. Ею любовались, выпав на миг из привычной реальности. Все в ней увлекало за собой в сказку. Может, поэтому продаж в ее приходы было куда больше.
В один из таких дней Таня зашла в «Этажи» радостнее обычного. Калеб поздоровался, подняв на нее взгляд.
− Угощайся.
Она поставила перед ним голубую коробочку с печеньем.
− Я сама испекла. Обожаю овсяное с шоколадной крошкой.
− У вас в общежитии есть духовка? — слегка нахмурился Калеб.
− Нет, но у моего парня есть.
Он удивленно взглянул на нее, а потом продолжил раскладывать бижутерию.
− А у тебя есть девушка, Калеб?
− Нет.
Таня спрыгнула с подоконника, медленно приблизившись к нему.
− Почему так?
Кончики пальцев обожгли теплом его плечи. Он лишь пожал ими.
− Не хочу быть, с кем попало.
− То есть ты пока не встретил своего человека?
− Возможно, − сказал Калеб, так и не повернувшись к ней.
− Ты говорила, что боишься доверять людям. В этом я хорошо понимаю тебя.
− И как ты справляешься с этим? — чуть слышно спросила она.
Он резко обернулся. Таня сделала шаг назад, растерянно взглянув на него. Калеб опустил глаза. Его губы сжались в тонкую линию, и под пышной бородой их почти не было видно.
− Изучаю психологию, эзотерику, руны. Много чего. Это помогает оставаться спокойным.
− Ого, ты никогда не рассказывал этого. Хотя можно было легко догадаться. Ты очень похож на мага.
Он усмехнулся и, уйдя в соседнюю комнату, принес Тане чашку чая.
В магазин заходили посетители, рассматривали украшения и проходили к кассе. Тогда их разговор прерывался, а потом вновь возвращался к прошлой теме.
− Кстати, у меня скоро день рождения. Ты придешь 18 октября? Я соберу друзей, познакомлю вас с Кириллом.
Он неопределенно пожал плечами.
− Смотри, он уже подъехал, − воскликнула, она, как только взглянула в окно.
Обняв его, она попрощалась и побежала вниз по лестнице. Калеб махнул ей рукой. Склонившись над тетрадью, он что−то пометил в ней. Затем подошел к окну. С распростертыми объятиями Таня бежала к высокому парню в косухе.
* * *
− Ну как ты? — прошептал он, обхватив ее за талию.
Таня прижалась к его груди.
− Почти не устала.
− Тогда можем погулять.
Они доехали до набережной Васильевского острова и, оставив машину, не спеша пошли
