Соната любви - Сьюзен Барри

Сэр Люк недоуменно уставился на цветы, в то время как старый доктор ничуть не удивился, узнав, что отправитель этого роскошества — его давний пациент. Казалось, он даже одобрял подобные проявления внимания со стороны юноши.

— А, юный Вайдал! — воскликнул доктор Биннс. — Вчера вечером я проведал его по пути домой. Он так расстроился, услышав о приключившемся с вами несчастье, Мелани! Сказал, что незамедлительно позвонит…

— Кстати, он действительно звонил, — заметила Мелани, бросив полный подозрения взгляд на экономку. — И миссис Эдгерли передала мне его сообщение. Какие чудесные цветы! — поспешно добавила она, пряча лицо за букетом.

Сэр Люк, облокотившись на белый мрамор камина, смотрел на девушку с удивлением и затаенной усмешкой.

— Поклонник, мисс Гренджер? — небрежно поинтересовался он.

Его голос вернул девушку к действительности.

— Ну… нет, не совсем, — заверила она, прекрасно сознавая, что говорит неправду. От смущения ее щеки залились румянцем. — Я знаю его много лет…

— Поклонник, поклонник, — с чувством закивал доктор, не взирая на смущение пациентки. — Я вас уверяю, сэр Люк, — обратился он к баронету, — вся окрестность с нетерпением ждет, когда Мелани Гренджер и Мартин Вайдал объявят о своей помолвке. Мы ждем уже пару лет и все еще не теряем надежды.

Он по-отечески нежно потрепал Мелани за щечку и посоветовал миссис Эдгерли поставить букет в воду.

— Уверен, молодой человек нанесет вам визит в ближайшее время, — продолжил доктор. — И весть о том, что вам не грозит стать инвалидом, несомненно, обрадует его.

Доктор Биннс горячо распрощался с сэром Люком, которого считал потенциальным пациентом, помахал рукой Мелани, обещав заглянуть на следующий день, и проследовал вслед за экономкой из комнаты. Сэр Люк остался с Мелани. Подбросил угля в камин, вытер руки о белый льняной платок, что достал из кармана пиджака, и обратил критичный и слегка недовольный взгляд на возлежащую на софе девушку. Он язвительно поинтересовался, почему та солгала насчет своего поклонника, в то время как вся деревня в курсе их отношений.

Мелани в ответ объявила деревенские слухи несусветной чепухой. «В конце концов, — сердито подумала девушка, — мои сердечные дела не касаются владельца поместья. Я не собираюсь замуж за Мартина Вайдала, так что присланные фрукты и цветы не играют большой роли».

— Мартин мой старый друг, — пояснила девушка. — И кстати, это он ухаживает за Леди, моей лошадью, пока я не подберу ей подходящее стойло. Он очень добрый, — заметила она, разглядывая свои руки, — не знаю, что бы я без него делала, когда пришлось срочно уводить Леди из вашей конюшни.

Сэра Люка, судя по всему, не впечатлили ее трудности.

— Ты прекрасно знаешь, Леди могла остаться там, где провела большую часть жизни, — возразил он.

Мелани изумленно уставилась на мужчину:

— Не такое впечатление у меня создалось, когда вы впервые услышали о моей лошади.

Сэр Люк пожал плечами… похоже, в раздражении. И как всегда, когда был раздражен, принялся ходить из угла в угол.

— Если юный Вайдал посылает цветы и обещает наведаться в гости, значит, он тобой интересуется, — неожиданно выдал баронет. — Но зачем взваливать на него заботы о твоей лошади? Если хочешь, я сам с ним свяжусь и попрошу перевести Леди обратно. В поместье огромная конюшня и полно свободных стойл. Кстати, я ничего не знаю о твоем финансовом положении. Мне думается, содержать лошадь в чужих конюшнях для тебя непозволительная роскошь. Но если ты, конечно, можешь себе это позволить…

— Нет, не могу, — вынуждена была признать девушка.

— Тогда мы вернем Леди обратно в аббатство. Я сам позвоню Вайдалу.

— Не стоит, — возразила Мелани.

Баронет удивленно взглянул на Мелани:

— Почему?

— Я полностью могу положиться на Мартина. — Заметив взгляд мужчины, она залилась краской смущения. — Я не хотела сказать, что не могу положиться на вас, сэр Люк, — поспешно добавила девушка. — Но причина, по которой я уехала так… стремительно… в том, что я не могу злоупотреблять вашим гостеприимством. В будущем я должна сама о себе заботиться. Я не хочу ни от кого зависеть. И потому вынуждена буду вернуться в «Бель», как только доктор Биннс позволит мне вставать. — Она осторожно вытянула ногу. — Я буду вам невероятно признательна, если вы вызовете для меня такси…

— Нет! Ничего подобного я делать не собираюсь, — твердо заявил сэр Люк. — Ты останешься здесь, пока нога окончательно не заживет.

Мелани начала терять терпение.

— Но это же глупо! В гостинице мне обеспечат хороший уход… по крайней мере, когда я туда доковыляю.

— А потом доковыляешь и до коттеджа?

Девушке не пришлось разочаровывать его с ответом.

— Конечно! А куда мне деваться? Я не могу себе позволить постоянно проживать в гостинице. Я поселюсь в своем коттедже. Там будет очень уютно, когда я вложу в дом деньги и закончу ремонт. И примите к сведению — никто и ничто не заставит меня передумать. Я буду жить в «Море роз»!

По выражению лица сэра Люка мало что можно было понять. Но Мелани уловила во взгляде темно-карих глаз отблеск гнева. Она уже сделала вывод, что этот мужчина не любит, когда ему противоречат. Он привык, что с его мнением всегда считаются.

Как Мелани ни хотелось продолжить спор, она все же была гостьей сэра Люка Чарнока, который проявил к ней такую доброту. Девушка сердечно улыбнулась.

Мужчина смерил ее долгим испытующим взглядом.

— Если тебе что-нибудь понадобится, — наконец обронил он, — попроси миссис Эдгерли. И послушайся моего совета: старайся беречь ногу. Мы пока точно не знаем, насколько серьезны повреждения. Так что о нагрузках не может быть и речи.

Он вышел, а вскоре заглянула миссис Эдгерли с видом обеспокоенной наседки, пришедшей проведать своего любимого цыпленочка. Она сообщила, что повариха приготовила на ленч особенное блюдо специально для Мелани. И если девушка желает присоединиться к гостям вечером в гостиной, пусть только скажет Диксону, и тот отнесет ее вниз. Возможно, сэр Люк полагал, будто Мелани заскучает, оставшись вечером одна в комнате. И решил, что девушка может немного развеяться, присоединившись к веселой компании хотя бы ненадолго.

Мелани ответила на предложение изумленным взглядом.

— И как только сэр Люк мог представить себе, — воскликнула она с наигранным возмущением, — что я могу пожелать присоединиться к друзьям хозяина дома в гостиной… единственной комнате, куда заказан путь всяким инвалидам с больной лодыжкой. Что за сакраментальная мысль?