Сценарное мастерство - Григорий Фрумкин

Некрасов, человек здравомыслящий, очень сильный и решительный и, видимо, отчасти разочарованный тем, что его опыт участия в революции и Гражданской войне не вполне совпадает с той высокой целью, ради которой и была затеяна эта война.

Карякин — беззаветно преданный революции, но темный и наивный человек, слепо верящий в «светлое будущее», в то, что «через десять лет голодных вообще не будет».

Брусенцов — боевой офицер, прошедший окопы Первой мировой войны, сильная личность, циник, убийца, но циник, способный на самую трогательную привязанность к беззащитной девушке Саше и к своему коню Абреку, который с ним «с 16-го года»...

В сценарии немало и персонажей второго плана, действующих в одном-двух эпизодах, подчас очень ярких; и конфликт белых и красных (глобальный конфликт!) благодаря талантливо выписанным характерам приобретает зримую убедительность. Очевидно, что и Некрасов с его здравомыслием, и Брусенцов, у которого нет будущего, обречены. Брусенцов убивает Некра

1 Дунский, Ю. Избранные сценарии / Ю. Дунский, В. Фрид. — М.: Искусство, 1975.

сова, а потом сам стреляется на пароходе, покидающем Крым.

И за противостоянием красных и белых начинает проступать российская трагедия XX в.: революция, гражданская война и то, что за ними последовало...

Драматический конфликт способен развиваться только благодаря активным действиям героев. Как сказал М.И. Ромм, «кинематограф (и ТВ — вообще экранное зрелище. — Г.Ф.) более чем какое-либо другое искусство является искусством действия... Кинематограф не терпит бездейственных кусков»'. А вот замечание В.Б. Шкловского: «Мы много говорим о конфликте и говорим часто неправильно, отрывая конфликт от характера, понимая конфликт как случай, а не как выяснение сущности героев через выяснение их взаимоотношений». И еще одно его же суждение: «Основной конфликт, как правило, должен быть таким, чтобы он мог охватить наибольшее количество героев фильма»2.

Герои сценария действуют — участвуют в каких-то событиях, совершают какие-то поступки, произносят какие-то слова. Из поступков и речей героев и складывается, во-первых, наше представление об их характерах, а во-вторых, о причинах и развитии конфликта. Это взаимосвязано: характеры определяются поведением героев в конфликте, а конфликт — позицией героев в предлагаемых автором обстоятельствах.

«Основной конфликт сценария...» Значит, кроме основного, возможен еще и второстепенный? Да, могут быть еще и второстепенные, побочные конфликты. Но их взаимосвязь должна быть такой, как у большой реки с ее притоками. Вот стандартный (для американских «боевиков») пример. Полицейский борется с мафией — это основной конфликт. Но с полицейским конфликтует и жена, не понимающая смысла его работы. Ей надоело то, что она и дети редко видят его дома, она устала беспоко-

1 Ромм, М.И. Беседы о кино.

2 Шкловский, В.Б. За сорок лет: статьи о кино / В.Б.Шкловский. — М.: Искусство, 1965.

иться за его жизнь. Для чего нужен такой, явно второстепенный, занимающий мало места в сценарии конфликт? А вот для чего: выясняется, сколько сил и времени полицейский отдает борьбе с преступниками, и, кроме того, мы узнаем кое-что новое о характере героя — во имя долга он может пожертвовать личным счастьем.

А вот один из второстепенных конфликтов из сценария «Служили два товарища». Поручик Брусенцов узнает, что генерал Бриллинг присвоил его коня Абрека. Брусенцов верхом на Абреке врывается в ресторан, где обедает генерал, и оскорбляет его и всех присутствующих...

Характер Брусенцова получает еще несколько красок. Он способен рискнуть всем — спокойствием, карьерой, может быть, даже жизнью ради единственного живого существа, к которому он привязан, — коня Абрека, он ни во что ставит воинскую дисциплину и субординацию. И основной конфликт (благодаря этому — второстепенному) получает дополнительный импульс развития: ясно, что глуповатому мелкому человеку генералу Бриллингу и потерявшему ориентиры в жизни, отчаявшемуся офицеру Брусенцову не суждено стать победителями в их последнем сражении...

...Есть еще одно понятие, очень близкое понятию «конфликт»: это понятие — коллизия (по толковому словарю — «столкновение каких-то противоположных сил, интересов, стремлений»). Столкновение между отдельными персонажами или группами персонажей, между характером и окружающей средой. Но в отличие от «конфликта», развивающегося на протяжении всего сценария, коллизия — это отдельное конкретное столкновение, которое обычно становится содержанием конкретного же эпизода (еще раз напомню: эпизод — структурная единица сценария).

Коллизия не имеет в сценарии такого масштаба и значения, как конфликт, но кульминационный момент конфликта — это тоже коллизия. Из многих коллизий-эпизодов и строится здание главного конфликта.

И основой многих рекламных произведений тоже является какая-либо коллизия, связанная со свойствами рекламируемого товара.

Итак, вспомним, что композицию сценария можно представить в виде простейшей классической схемы: начало, середина, финал.

Начало: вхождение в конфликт, его первые признаки.

Середина: конфликт развивается, нарастает. Нарастает и тревога — справедливое «мирное» разрешение конфликта кажется невозможным. Иногда герой попадает в безвыходное положение.

Финал: может быть счастливым, трагическим, нейтральным — каким угодно, это функция идеи, которую автор хочет донести до читателя и зрителя...

И тут мы подошли к еще одному, очень важному, на мой взгляд, определению сюжета.

Сюжет — это эволюция конфликта; его зарождение (предыстория), развитие, завершение...

Представьте: вы долго и упорно работаете над сценарием, у вас в записных книжках есть весь необходимый материал, вы продумали досконально конфликт и знаете, как он должен завершиться... Вам все ясно, а дело не движется. В какой-то момент, на какой-то странице рукописи вы почувствовали, что конфликт в вашем описании становится скучным, малоинтересным при всей его значимости и остроте... Вы словно «зациклились» на одном месте. Как тут быть?

Но не забывайте, что сценарии сочиняли несколько поколений сценаристов до вас. И эмпирически были разгаданы «секреты», как «прорываться» сквозь эту «зацикленность». Способы, конечно, необязательные, но вполне пригодные для использования.

Например, пусть ваш герой узнает нечто неожиданное, так, чтобы события пошли быстрее, или, наоборот, замедлились. Неожиданность для героя— это ведь и для читателя неожиданность.

Или так: внезапно появляется новый персонаж (тоже неожиданность!) — или друг, или враг вашего героя. Новое лицо всегда интересно...

Ваш главный герой не должен во всех ситуациях быть победителем. Он может потерпеть неудачу (как раз в том самом месте, где вы словно попали в тупик), что вызовет сочувствие читателей и зрителей, или после цепи неудач наконец-то добьется первого успеха. Чередование поражений и побед вашего героя (перипетии) очень способствует занимательности. Особенно в остросюжетном сценарии. А если ваш герой наивный и благородный человек, то неплохо бы ему довериться кому-то искушенному и непорядочному. В результате он наделает множество ошибок, но ведь все равно победит! Но зато как возрастет напряженность действия!

И желательно, чтобы конфликт был сопряжен с какой-то тайной. У любой тайны есть нечто завораживающее, возбуждающее, притягивающее...

Заметьте: со всеми этими «секретами» мы сталкиваемся в повседневной жизни. И неожиданности нас поджидают регулярно, и с новыми людьми внезапно приходится знакомиться, подчас вопреки своей воле, и удач у нас столько же, сколько неудач, и подчас доверяемся мы людям непорядочным, и слишком много событий для нас остаются непонятными...

И в самом деле, хотим мы того или не хотим, но все мы — свидетели и участники конфликтов, происходящих в жизни. Все — в большей или меньшей мере, наверное, в зависимости от величины жизненного опыта.

В этой ситуации и заключается один из парадоксов творчества: быть свидетелем, а тем более участником конфликта никому не доставляет удовольствия. Но творческая личность, сценарист, эту неприятную часть жизненного опыта может обратить себе во благо. Он может попытаться перенести пережитое им в сценарий, и если ему это удастся, содержание сценария обогатится, получит несколько новых ярких достоверных красок.

Это факт, проверенный многими нашими писателями — прозаиками и сценаристами. Не забывайте о нем.

Всегда опирайтесь на собственный опыт.

ГОЛОС НЕВИДИМОГО СОБЕСЕДНИКА