Заложница, или Нижне-Волчанский синдром - Анна Мезенцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я задержала дыхание, чтобы не закричать. Медленно втянула воздух, обошла машину по кругу, придерживаясь рукой за багажник и высоко поднимая колени, чтобы не споткнуться о сломанный кустарник и образованные колесами рытвины. Зубы выбивали неровный ритм, ноги заплетались, как у пьяной. Андрей выглядел получше. Может потому, что глаза его были закрыты, в них не было того страшного выражения равнодушия и пустоты. Я попыталась собраться с мыслями. Вместо правил по оказанию первой помощи в голову лезла какая-то ерунда с уроков ОБЖ: пожар — это неконтролируемый процесс горения, не сушите вещи над газовой плитой. Кстати, а бак с бензином может взорваться? Или это только в фильмах происходит, стоит только машине выехать за пределы асфальта? Я испуганно принюхалась: бензином вроде не пахло.
Дверца пассажирского сиденья открылась на удивление легко. Я кое-как смяла распухшее облако подушки безопасности, рухнув на нее всей массой. Положила пальцы Андрею на шею, в ложбинку под нижней челюстью. Кожа была теплой, даже горячей, но есть пульс или нет, я так и не поняла. Наверное оттого, что меня саму трясло как стиральную машинку в режиме отжима. Жаль, нет зеркальца, можно было поднести к губам, проверить дыхание… Я пошарила взглядом вокруг, надеясь найти что-нибудь на замену, солнечные очки или кусок полированного пластика. Вовремя заметила смартфон Андрея, завалившийся в щель у порога. Поперек корпуса дорогого девайса змеилась трещина, один угол откололся. Я поднесла разбитый экран к приоткрытому рту Андрея, подождала — стекло запотело.
Накатило громадное облегчение, какого я и сама не ожидала. Живой… Что дальше? Попытаться его вытащить на улицу или оставить, как есть? Наверное, лучше оставить, иначе сместиться какой-нибудь позвонок не в ту сторону, Андрей мне потом спасибо не скажет. Как бы теперь включить навороченный телефон, учитывая, что я не держала в руках ничего сложней Нокии за тысячу рублей? Я нажала большую круглую кнопку. Экран налился слабым сиянием, проступил текст, почти нечитаемый из-за многочисленных мелких трещин. Я прищурилась, шевеля от напряжения губами. Что-то про снятие блокировки… Да ну елкин корень!
— Потерпи, сейчас разберусь, только потерпи, — прошептала я, успокаивая то ли потерявшего сознание Андрея, то ли саму себя. Экстренные службы должны быть доступны даже на заблокированном устройстве, разве не так? Надо набрать «03». Или «103»? С мобильных устройств вроде добавляют единичку…
Послышался шум подъезжающего автомобиля. Я сунула телефон в карман и со всех ног бросилась к дороге, крича и размахивая от нетерпения руками.
— Помогите, мы попали в аварию! Помогите пожалуйста!
На обочине затормозила серебристого цвета тойота. Хлопнула дверца, из недр автомобиля выбрался молодой мужчина лет двадцати пяти, коротко стриженый, в светло-голубых джинсах и застегнутой под самое горло олимпийке. Он озадаченно проследил взглядом за пропаханной колесами неровной бороздой, почесал шею. Заметил джип, наполовину скрытый в кустах, и громко выругался. Я подбежала к незнакомцу, одним прыжком перемахнув через кювет.
— Надо вызвать скорую, как можно скорей!
— Как вас так угораздило? — Незнакомец с недовольным видом покачал головой, сведя к переносице пшеничного цвета брови. — А ты себя как чувствуешь? Ничего не болит?
— Со мной все в порядке, — я сложила руки на груди в умоляющем жесте, готовая чуть ли не бухнуться на колени. — Пожалуйста, позвоните скорей в больницу!
Мужчина хмуро кивнул и полез во внутренний карман за телефоном.
— Иди посиди пока в машине, тебя всю трясет. Алло! Короче, не доезжая поворота на Волчий Яр. Жду.
И тут же отключился. У меня екнуло в груди. «Короче, жду…» Разве так разговаривают с больницей? Ни здрасьте, ни что случилось, просто жду? Да и вид у незнакомца был какой-то странный… Раздосадованный, что ли. Другой бы бросился доставать из багажника аптечку, или побежал поглазеть на аварию, или ходил бы кругами и охал. А этот стоит себе, спрятав руки в карман, посматривает на пустую дорогу. Ничем не проявив недоверия, я осторожно потянула незнакомца за локоть.
— У меня подруга ранена, ее Саша зовут, — запричитала я жалостливо. Мужчина заметно растерялся и сделал неуверенный шаг, позволив взять себя за руку. На тыльной стороне ладони показался краешек расплывшейся синей татуировки. — Ну пойдемте, пожалуйста!
— Подруга? Саша? — Незнакомец сдвинулся с места и побрел за мной, сперва неохотно, затем все быстрей.
— Моя одноклассница, мы вместе ехали за город к ее друзьям на какую-то базу. Ей очень плохо, она истекает кровью, — поскольку мне и раньше хотелось разреветься, слезы потекли по щекам обильно и легко, придавая вранью убедительности. Незнакомец бросил непонимающий взгляд в сторону машины, брови его метнулись вверх, собрав лоб гармошкой. Теперь мужчина почти бежал, обгоняя меня на несколько шагов.
— На заднем сиденье, посмотрите, что с ней.
Я остановилась, позволив ему учесать вперед. Сама же огляделась в поисках булыжника или ветки потяжелей. Рассчитывать только на свое мастерство сейчас не приходилось. Во-первых, чувствовала я себя паршиво. Во-вторых, не умела отправлять людей в нокаут с одного удара. Один раз только получилось, и то в уличной драке против пацана на пару лет младше, изрядного звереныша. А тут — крепкий взрослый мужик. Незнакомец подошел к джипу и наклонился, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь потрескавшееся стекло. Зачем-то пнул колесо, подергал ручку на задней дверце. Я подняла обломок древесного ствола и попробовала переломить его об колено. Вроде не гнилой, не сломается. Тем временем, мужик в олимпийке успел продраться сквозь заросли и очутиться по другую сторону автомобиля. Добрался до выбитого окна, полез в дыру, наполовину скрывшись в салоне.
— Где твоя подруга? На заднем сиденье нет никого. Она не могла уйти?
Не дожидаясь ответа, незнакомец начал осторожно выбираться наружу, опасаясь наткнуться на обломанные ветки. Показалась задравшаяся олимпийка, верхняя часть спины, стриженый ежиком затылок. Я мысленно разделила его на четыре части и с размаху, словно бейсболист из американских фильмов, ударила палкой в середину. Если целить в основание, можно ненароком убить, а вдруг он и правда случайно проезжал? Осторожничала я зря. Мужик не только не помер, но и не потерял сознания, а только люто заматюгался. Запаниковав, я ударила снова, заставив противника заорать и покачнуться. И только когда палка обрушилась на затылок в третий раз, незнакомец сочно тюкнулся лбом о крышу автомобиля и сполз на землю.
— Мамочки мои, — прошептала я, роняя палку и вытирая рукавом пот, обильно проступивший на
