На перехват! Летная книжка «сталинского сокола» - Виктор Урвачев

Участники тех событий также понимали значение побед в небе Москвы. В декабре 1941 г. газета «Сталинский сокол» писала: «Превосходство в боях за столицу завоевано советскими летчиками» .

Примечательно, что эта победа была одержана в условиях превосходства немецкой авиации практически во всех боевых компонентах, кроме морально-волевых качеств пилотов. ВВС РККА осенью 1941 г. еще уступали люфтваффе в летной и боевой подготовке пилотов, тактике ведения воздушного боя, тактико-технических данных основного парка самолетов.

Однако, как отмечалось в разведсводке штаба ВВС МВО от 15 сентября 1941 г. «Тактика действий ВВС противника», «смелость, упорство, готовность к самопожертвованию, свойственные нашему летному составу, являются теми качествами, которые хорошо известны противнику, но которыми подавляющая масса молодого летного состава его (то есть противника) не обладают».

О численном превосходстве немецких истребителей

Возвращаясь к сравнению боевых компонентов ВВС РККА и люфтваффе под Москвой, следует отметить их примерное равенство в количестве самолетов. Однако люфтваффе за счет более эффективного и оперативного управления силами и средствами авиации создавало их численное превосходство в конкретных районах и воздушных боях.

Кроме того, как указывалось в упомянутой разведсводке: «Истребители противника, как правило, избегают воздушного боя с нашими истребителями и нападают на них только при двойном — тройном превосходстве. По показаниям пленных немецких летчиков, истребители противника имеют указания своего командования вступать в бой лишь при явном превосходстве в силах». Немецкой истребительной авиации было свойственно «нежелание рисковать, имея в основе своих действий экономию силы» .

В ответ на это, по свидетельству современных исследователей: «С первого дня войны советские летчики продемонстрировали противнику свою манеру ведения боя — энергичную, жестокую и бескомпромиссную. В отличие от немецких пилотов, которые предпочитали рациональные, прагматичные, а подчас шаблонные, но хорошо отработанные маневры, воздушные бойцы ВВС РККА маневрировали с большими перегрузками, не избегали лобовых атак и боев на малой высоте».

С учетом отмеченной тактики немецких истребителей, их численное превосходство в воздушных боях с летчиками 34-го полка 14 ноября было характерной особенностью воздушных боев под Москвой. Отец писал: «Все бои с истребителями, в которых участвовал я, да и все летчики полка, велись с явно превосходящими по количеству силами противника (бои мой и Коробова, в районе Звенигорода наша шестерка вела бой с 8 Хе-113 (теперь известно, это были Ме-109 F — «Фридрихи») , 1 сбит, остальные ушли)».

Как следует из рассказов и записок отца, кое-кто из летчиков начал роптать: дескать, что ни бой, то немцев больше, чем нас, куда смотрят командиры? Узнав об этом, командир полка майор Рыбкин построил летчиков и заявил, что эти разговоры свидетельствуют о слабой тактической подготовке некоторых из них. Такие пилоты не понимают, что «когда нас мало, а их много, тоже неплохо: бей всех, кто попал в прицел — почти наверняка немец, а им еще надо разобраться, где мы, а где свои. Главное, не отрывайся (от ведущего) — собьют». Закончил он эту короткую речь приказом инженеру полка нанести на все самолеты максимально крупные номера: «Чтобы было сразу видно (в бою), кому помочь, кто воюет, а кто только делает вид ».

29 ноября 1941 г. командиром 34-го иап вместо подполковника Л. Г. Рыбкина был назначен капитан Н. А. Александров.

Генерал-лейтенант авиации Л. Г. Рыбкин

Летчик Л. Г. Рыбкин

Подполковник Л. Г. Рыбкин стал командиром 148-й иад, находящейся в действующей армии в составе Череповецко-Вологодского дивизионного района ПВО. Летчики дивизии вели воздушные бои, прикрывая объекты этого района, основным из которых была Северная железная дорога.

В апреле 1942 г. Л. Г. Рыбкин был переведен на Северо-Каказский фронт, где в декабре в составе Ростовского дивизионного района ПВО сформировал 105-ю истребительную авиадивизию, которая в мае — июне 1943 г., освобождая Таманский полуостров, участвовала в воздушном сражении над Кубанью. В июне 1943 г. дивизия преобразована в 10-й истребительный авиационный корпус под командованием генерал-майора авиации Л. Г. Рыбкина. С июля 1944 г. и до конца войны он был заместителем командующего ВВС Южного, а затем Юго-Западного фронтов ПВО.

В представлении его к награждению орденом Кутузова отмечалось, что Л. Г. Рыбкин «лично храбр, хороший организатор, расторопен, инициативен. Самостоятелен в своих решениях… Уроки из проведенных воздушных боев и указания частям по тактике дает правильные, продуманные. Учит летчиков действовать творчески» .

В декабре под Москвой началось контрнаступление Красной Армии. Летчики 34-го иап, защищая небо столицы и поддерживая наступающие войска, уничтожили три «юнкерса», «хейнкель» и Ме-110. Отличились Платов, Байков, Королев, Найденко, Коробов, Букварев и Тараканчиков. Но в полку и новые потери: 2 декабря не вернулся с боевого задания командир звена старший лейтенант А. Н. Потапов, а 15 декабря — заместитель командира эскадрильи капитан З. А. Дурнайки. Александр и Захар были одни из самых опытных летчиков полка, награжденные за победы в воздушных боях орденами Красного Знамени.

Ясные, морозные дни начала месяца сменились оттепелью и ухудшением погоды. Тем не менее в декабре у отца 22 боевых вылета, и в том числе в практически нелетную погоду. В один из таких дней после его взлета в составе звена аэродром был закрыт опустившейся почти до земли облачностью, дымкой и снегопадом. Тем не менее вернувшиеся из боевого вылета летчики звена смогли приземлиться, что отметил в приказе командир полка: «За отличное выполнение посадки на свой аэродром при сложных метеоусловиях после выполнения боевого задания объявляю благодарность лейтенанту Бубнову М. Н., младшим лейтенантам Урвачёву Г. Н. и Коробову В. Ф. ».

Командир эскадрильи 34-го иап А. Н. Шокун

В эти же дни в полк вернулся Андрей Шокун, которого после того, как он месяц назад был сбит зенитной артиллерией, уже помянули и исключили из списков полка. Оказалось, Шокун в том вылете не погиб, а был ранен, выбросился с парашютом из горящего самолета, попал в плен и в ходе наступления Красной Армии под Москвой — освобожден.

На одной из сохранившихся у отца фронтовых фотографий однополчан — человек в гимнастерке с капитанскими «шпалами» на петлицах и орденом Красного Знамени на груди. На обороте чернилами написано: «Андрей Шокун. Погиб 26/ХI-41». Последние слова зачеркнуты красным карандашом и надпись: «Внуково. Воскрес 12.ХII-41 г.».