Хочу «Оскар»! - Даниэла Стил

В его послужном списке было пять премий Американской киноакадемии. Таня совсем растерялась, когда Блам сказал, что для него будет честью работать с ней и что ему очень нравятся работы Тани. Таня вскоре убедилась, что Блам читал все, что она печатала в «Нью-йоркере», с самого начала. Он читал большую часть ее эссе и ее сборник рассказов и пересмотрел записи большинства ее мыльных опер. Он хотел знать как можно больше о ее работе, ее тематике, ее стиле, ее умении рассчитать время, ее чувстве юмора, ее понимании драматургии. И пока что, сказал Блам, ему понравилось все, что он увидел. Он не сомневался, что Дуглас был абсолютно прав, решив доверить этот сценарий ей. На его взгляд, это было отличной идеей – обратиться к ней. Дуглас согласно кивал.

Он был мужчиной совершенно иного типа и напоминал красавца Гарри Купера – звезду Голливуда сороковых-шестидесятых годов – в зрелые годы. Из прессы Таня знала, что Уэйну пятьдесят четыре года. Он был высоким, поджарым, с худым лицом, проницательными голубыми глазами и седыми волосами. Его внешний вид можно было определить одним словом – «холодный». Глаза у него были словно сталь. У Макса были теплые карие глаза, лысая голова и борода. У Дугласа были густые седые волосы, прекрасно подстриженные, одет он был безупречно – безукоризненно отглаженные серые брюки, голубая рубашка под цвет глаз и тонкий свитер. Осторожно опустив глаза, Таня заметила и его мягкие коричневые туфли из кожи аллигатора. В Дугласе все говорило о прекрасном вкусе и деньгах, но прежде всего в глаза бросалась источаемая им сила. Всякий при одном лишь взгляде на него сразу же понял бы, что это человек значительный. У него был такой вид, словно он в состоянии купить и продать всех присутствующих в этом зале. Когда Дуглас посмотрел на Таню, у нее возникло ощущение, будто он видит ее насквозь. Она чувствовала себя куда более непринужденно, разговаривая с Максом, который прилагал все усилия, чтобы Таня почувствовала себя желанной гостьей. Дуглас же смотрел на нее так, словно разбирает ее на кусочки и складывает обратно. Ощущение было не из приятных.

– У вас очень маленькая нога.

Это было первое, что сказал Тане Дуглас, когда она села за столик. Таня понятия не имела, как он мог это увидеть – разве что каким-то образом разглядел ее ноги под столом. Ей и в голову в эту минуту не пришло, что Дуглас внимательно изучил вопросник, который по просьбе его секретаря заполнили муж и агент Тани, дабы купить ей подарки, способные ее порадовать. Он отметил ее размер ноги в списке, прежде чем для Тани были куплены халат и тапочки от «Претези». Именно Дуглас решил, что они должны быть розовыми. Дуглас Уэйн единолично принимал все окончательные решения, даже те, которые касались самых незначительных деталей и самых банальных вещей. Для Дугласа не существовало мелочей. Он одобрил и атласную ночную рубашку, и легкий халат, тоже розовые. Он распорядился подобрать для Тани что-нибудь красивое, но не сексуальное. Он знал от ее агента, что Таня замужем и у нее уже взрослые дети, а Уолт в конце концов признался Дугласу, что она едва не упустила представившуюся ей возможность ради того, чтобы остаться дома и заботиться о своих дочерях-двойняшках. Уолт упомянул, что именно ее муж Питер помог Тане принять решение, но это было нелегко. Да, это явно была не та женщина, которой можно послать сексуальную ночную рубашку. С этой женщиной следовало обращаться с уважением и тактом.

– Спасибо за чудесные подарки, – сказала Таня, оробев. Оба они, и Дуглас, и Макс, были такими влиятельными людьми, что рядом с ними Таня почувствовала себя ничтожной простушкой. – Все замечательно подошло, – добавила она, осторожно улыбнувшись.

– Рад это слышать.

Если бы это было не так, то кто-то поплатился бы головой. Но Тане необязательно было знать об этом. Глядя на Дугласа, трудно было поверить, что такой человек способен смотреть мыльные оперы. Таня скорее могла бы себе представить его тонким интеллектуалом, потребляющим более сложную пищу. Интересно, часто ли ему говорят, что он похож на Гарри Купера? Таня еще мало была знакома с ним, чтобы отпускать реплики касательно его внешности, но сходство было поразительным. Макс же все больше напоминал ей Весельчака из мультфильма «Белоснежка и семь гномов». В начале разговора Таня постоянно чувствовала, что Дуглас не спускает с нее глаз – с того самого момента, как она села за столик. У нее было такое ощущение, словно ее изучают под микроскопом – и в каком-то смысле так оно и было. Ничто не ускользало от внимательного взгляда Дугласа. И лишь когда они заговорили о сценарии, он расслабился и воодушевился.

Дуглас внезапно оживился, а когда Таня стала говорить о внесенных ею изменениях, он рассмеялся.

– Мне нравится, когда вы пишете юмористические вещи, Таня. Я всегда мог угадать, какую часть сценария моей любимой мыльной оперы писали вы. Если я начинал хохотать до колик в животе, значит, это была ваша работа.

В сценарии, над которым они сейчас работали, и в фильме, который должны были начать снимать, не было места для юмора, но Таня все-таки подпустила его кое-где, и все согласились, что это должно пойти. Таня проделала это очень уместно, чтобы добавить остроты и тепла – неизменного отличительного значка ее работы. Даже юмористические ситуации всегда задевали нужную струну, трогали зрителя и несли на себе печать Таниных личных качеств – доброту и тепло.

К тому моменту, как они закончили завтрак, Таня заметила, что Дуглас расслабился. Ей вдруг даже подумалось, что он, быть может, застенчив. Весь лед, который чувствовался в начале встречи, теперь, похоже, растаял. Впоследствии Макс с удивлением сказал одному своему другу, что эта женщина заставила Дугласа есть с руки. Похоже, Дуглас доволен.

– Вы – очаровательная женщина, – сказал он, устремив на Таню пристальный взгляд. – Ваш агент сказал, что вы чуть не отказались работать над фильмом, потому что не хотели оставлять мужа и детей. Мне это показалось признаком сумасшествия, и я думал, что вы явитесь сюда в виде Матери-Земли, в просторном балахоне и с косами ниже пояса. Вы же, к счастью, оказались абсолютно здравомыслящим человеком.

Дуглас видел перед собой привлекательную, современную, моложавую женщину.

– Глядя на вас, не подумаешь, что у вас трое детей. Ну что ж, слава богу, что у вас хватило ума оставить мужа и детей и принять правильное для вашей карьеры решение.

– На самом деле все было не совсем так, – созналась Таня. Замечание Дугласа застало ее врасплох. Дуглас сказал то, что думал, не стесняясь в выражениях. Деньги и влияние позволяли ему не стесняться. – Мой агент сказал вам правду. Я действительно собиралась отклонить ваше предложение. Решение фактически за меня принял муж. Он убедил меня, что дом без меня не рухнет и у них все будет в порядке. Он остался дома, с нашими дочерьми.