Бородинское побоище в 3D. «Непобедимые» - Сергей Нечаев

А вот еще одно свидетельство.

Подпоручик Н. Е. Митраевский:

«Это был момент, когда несколько наших генералов бросились отбивать люнет. С ними бросился и наш начальник артиллерии незабвенный граф Кутайсов, молодой, прекрасный, благородный».

Скорее всего так и было: контратаку русских организовали несколько генералов, а не кто-то один. В любом случае, 30-й линейный полк, не получивший должной поддержки, был полностью разгромлен.

Капитан 30-го линейного полка Шарль Франсуа:

«Другие полки, имевшие свои схватки с русскими, не последовали за нами, и нам помогает только один батальон 13-го легкого. Мы вынуждены отступить и пройти через редут русскую линию, успевшую оправиться, и через волчьи ямы. Полк наш разгромлен. Мы снова строимся позади редута, все под пулями неприятеля, и пытаемся сделать вторую атаку, но без поддержки нас слишком мало, чтобы иметь успех. Мы отступаем, имея 11 офицеров и 257 солдат, остальные убиты или ранены. Храбрый генерал Бонами, все время сражавшийся во главе полка, остался в редуте…»

В самом деле, из 4100 солдат и офицеров этого полка уцелело всего 300 человек. Были убиты шеф батальона Марлетт, 5 капитанов и 6 лейтенантов, ранены — полковник Бюке, шефы батальона Плэж и Вита, 13 капитанов (в том числе и сам Шарль Франсуа) и 7 лейтенантов.

А ведь это был решающий момент сражения.

Репродукция фрагмента панорамы Бородинской битвы «Контратака русских кирасир» худ. Ф. А. Рубо. Холст, масло. 1910–1912 гг. Из Музея-панорамы «Бородинская битва»

Полковник Жан-Жак Пеле-Клозо:

«Если бы Моран был поддержан; если бы он мог удержаться, сражение было бы вполне проиграно для русских».

Смерть генерала Кутайсова

Серьезные потери понесли и русские. В частности, погиб 28-летний генерал-майор Александр Иванович Кутайсов, командовавший в Бородинском сражении всей артиллерией русской армии.

А. И. Кутайсов (худ. Дж. Доу)

Адъютант генерала Ермолова П. Х. Граббе:

«Увидели скачущую полем лошадь графа Кутайсова. Ее поймали. Седло и стремя были окровавлены. Его давно уже отыскивали офицеры с разных частей армии, как начальника всей артиллерии. Не осталось сомнения в судьбе, его постигшей, но тело его не найдено, и обстоятельства последних его минут остались неизвестны. Верны только всеобщее о нем сожаление и вред для общего хода дел, от ранней его потери происшедший. Ему шел 29-й год жизни…»

Генерал А. П. Ермолов:

«Бесстрашный Раевский не взирал на слабое прикрытие батареи, на грозящую ей опасность, но истощились, наконец, снаряды его артиллерии, и хотя стоящие по сторонам батареи еще охраняли ее, но такое состояние долго не могло продлиться. В сие время находился я на правом фланге при Кутузове, на батарее, совершенно от опасности удаленной, которую неприятель до самого почти вечера не почтил ни одним выстрелом. Он запретил мне от него отлучаться, равно как и начальнику артиллерии 1-й армии генерал-майору графу Кутайсову, которого отличная храбрость увлекла уже в средину опасности, и он за то на него досадовал.

Уже время клонилось к полудню, атака на высоту, защищаемую Раевским, усилясь, охватила и часть войск 7-го корпуса, справа к ней прилежащего. Военный министр, всегда в опаснейших местах присутствующий, был свидетелем упорного сопротивления Раевского».

Подпоручик Н. Е. Митраевский:

«Он пал в общей свалке. Мы очень о нем жалели, потому что все его любили, и он любил нас не менее. Он, обыкновенно, говаривал: „Всеми я доволен своими артиллеристами, одна беда: как только ночной поход, ни одного офицера не видно — все спят и гнезда свили себе на орудиях“. Отчасти это была правда».

Тело генерала Кутайсова в самом деле так и не было найдено, и никто толком не знает, как он погиб. В любом случае, его смерть вызвала большой беспорядок в армии, ибо артиллерия лишилась общего командования, и на позиции не были вовремя доставлены столь необходимые боеприпасы.

Генерал А. П. Ермолов:

«Граф Кутайсов, бывший со мною вместе, подходя к батарее, отделился вправо, где, встретивши часть нашей пехоты, повел ее на неприятеля; но пехота сия была обращена назад, а он не возвращался!.. Вскоре прибежала лошадь его, и окровавленное седло давало подозрение о его смерти. Могло оставаться горестное утешение, что он ранен и в руках неприятеля. Погасла жизнь твоя, достойный молодой человек! Не одним ближним твоим оставлено сетование, отечество теряет величайшие в тебе надежды! Судьбою предоставлена мне была честь познакомить тебя с первыми опасностями войны; мне оставлена судьбою горесть видеть тебя жертвою оных. Около трех часов пополудни, получа картечью рану в шею, должен я был удалиться с батареи, сдав команду генерал-майору Лихачеву, которого полки были неподалеку, и я знал его храбрость».

Русская гвардейская тяжелая артиллерия

Некоторые свидетели событий выражают недоумение по поводу того, что совершил генерал Кутайсов. Право же, не его это была задача — водить солдат в контратаку. Говорят, что генерал Ермолов всячески отговаривал его от этого, но тщетно.

Обер-квартирмейстер 6-го корпуса И. П. Липранди:

«Ермолов понимал значение начальника артиллерии армии, которому предстояли заботы не для отбития батареи, ведя на нее батальон».

Адъютант Кутузова А. И. Михайловский-Данилевский:

«Его смерть имела важные последствия на весь ход сражения, лишив 1-ю армию начальника артиллерии в такой битве, где преимущественно действовали орудия. Не зная сделанных Кутайсовым распоряжений, многие роты, расстреляв заряды, не имели понятия о том, откуда их пополнить <…> Когда впоследствии заходила речь о Бородинском сражении, князь Кутузов обыкновенно говаривал, что, если не одержан полный успех, на какой по своим соображениям он мог надеяться, тому причиною была смерть Кутайсова».

Продолжение боя за Семеновские флеши

После этого, прибыв на место боя, М. Б. Барклай-де-Толли сменил сильно расстроенные войска генерала Раевского 24-й дивизией генерала П. Г. Лихачева из 6-го корпуса Д. С. Дохтурова.

Адъютант генерала Ермолова П. Х. Граббе:

«Барклай-де-Толли и Милорадович в эти минуты были путеводными звездами в хаосе сражения: все ободрялось, устраивалось ими и вокруг них».

Кстати сказать, и генерал Л. Л. Беннигсен тоже появлялся в течение дня на разных участках битвы. Более того, в самый разгар боя за флеши он объявился на левом фланге, а потом вместе с Барклаем они, не обращая внимания на огонь, ободряли войска.

В это же время, около одиннадцати часов, маршал Мюрат, руководивший атакой на флеши после контузии маршала Даву, ввел в бой последнюю дивизию, бывшую в резерве, — дивизию генерала Фриана.

Бородинское сражение (худ. Л.-Ф. Лежён)

Генерал Филипп-Поль де Сегюр:

«Таков был Мюрат, этот театральный король по изысканности своего наряда и истинный монарх по своей необыкновенной отваге и кипучей деятельности! Он был смел, как удалая атака, и всегда имел вид превосходства и угрожающей отваги, что было самым опасным оружием наступления».

В это время генерал Жюно со своими вестфальцами в лесу между флешами и Старой Смоленской дорогой ввязался в бой с егерями генерала И. Л. Шаховского. Выйдя из леса, вестфальцы остановились.

М. А. Милорадович

Вахмистр 2-го кирасирского полка Огюст Тирион:

«Наконец, подошла вестфальская дивизия и стала позади нас, отделенная от русских двумя шеренгами наших лошадей, совершенно нами прикрытая, но когда поворотом „повзводно направо“ мы открыли интервалы между взводами, по которым пехота могла бы пройти вперед, стать перед нами и вступить в бой, то бедные вестфальцы, наполовину рекруты, изумленные подобной близостью орудий, а также и под впечатлением того обстоятельства, что мы собираемся отходить, начали кричать: „Wir bleiben nicht hier, wir bleiben nicht hier“[6], — и пожелали присоединиться к нашему отступательному движению.

Это обстоятельство вынудило нас вернуться, чтобы поддержать или, вернее, успокоить пехоту, по пятам которой шли наши лошади. Этим маневром мы продвинули пехоту эту к краю оврага, в который и заставили ее спуститься на несколько шагов, с расчетом укрыть людей от огня русской артиллерии… Эта пехота из оврага немедленно открыла огонь по артиллерии и прикрывающей ее кавалерии. Тогда русской артиллерии и кавалерии, очутившейся в 85 шагах под огнем пехоты вестфальцев, только и оставалось, что отойти назад и дать место своей пехоте, которая и завязала ружейный огонь с вестфальцами. Нас отодвинули назад, чтобы вывести из сферы ружейного огня».