Шапка Мономаха - Алексей Лухминский

– А вы не хотите сначала сами встретиться с Костей и его послушать? – осторожно спрашиваю я. – Он живёт отдельно от матери. Правда, не один живёт, с девочкой…

– Гражданским браком?

– Да. По-моему, она в него влюбилась, в том числе и из-за музыки. Всё время просит, чтобы он ей играл Шопена и Моцарта.

– Ух ты! – видно, что мой собеседник с удовольствием воспринял моё сообщение. – Ну, если это будет возможно, я бы с удовольствием встретился с Константином и послушал бы его тоже.

– Отлично! Теперь я смогу всё ему рассказать, и мы наметим время встречи. Он ведь, наверно, захочет подготовиться, чтобы не ударить в грязь лицом.

– Ой… Максим! Я не говорил вам, но этот человек всегда играл по… наличию вдохновения. Ещё тогда мне даже казалось, что ему надо готовиться только чисто технически. Остальное к нему приходит… сверху. Вы посмотрите на его глаза, когда он сидит за роялем! Ну или за пианино… Он весь – там! – и палец Георгия указывает вверх.

Стыдно, но я ещё ни разу не присутствовал при игре Костика. Сказать мне нечего, и я только киваю.

Этим же вечером, прогуливая занятия в автошколе, куда я вернулся для завершения курса, звоню в дверь Костиковой квартиры. Я в этот раз не предупредил, и дверь мне открывает Ольга.

– Привет! Костя дома?

– Он будет через полчаса. Звонил, что заходит в метро.

– Отлично! Тогда у нас есть время.

– Ты что… – у неё расширяются глаза, и она отступает на шаг. – Макс, у меня есть мужчина, которого я люблю. Уходи! Я не собираюсь с тобой…

– Тьфу! Дура! – раздражённо прерываю её, понимая, о чём она подумала. – Поговорить я с тобой хочу, пока Кости нет. Идём, сделай мне кофе, если не трудно.

Подозрительно оглядываясь на меня, она первой входит на кухню. Иду следом и сажусь без приглашения.

– Пока там шуршишь, слушай внимательно, – начинаю я. – Я знаком с Костиным бывшим преподавателем в музыкальной школе. Он говорит, что у него талант, который нельзя зарывать, а мамаша сунула сына в Медицинский. Вот скажи, зачем менять классного пианиста на плохого врача?

Насыпающая в кофеварку кофе Ольга поворачивается, и я вижу её реально отвисшую челюсть.

– Так вот… Есть возможность показать Костю преподавателю Консерватории. Я уже это обсудил. Ну а там – как карта ляжет.

– Макс… – у неё явный столбняк.

– Погоди! Я ещё не всё сказал. Я хочу знать: ты, как девчонка, которая его любит, готова ему помогать?

– А что надо делать?

– Уф… Что, что? Для начала убедить в том, что стоит взбунтоваться против мамашиного выбора своего будущего. Он же будет сомневаться, опасаться родительского гнева… – и улыбаюсь. – А у тебя уже есть опыт. Потом, наверно, надо будет создать ему условия, когда он начнёт всерьёз заниматься музыкой. Сможешь?

Она молчит, но видно, что о чём-то думает.

– От тебя многое зависит, – продолжаю я наступление. – Он тебя любит и верит тебе. Пойми, его надо поддержать.

– Макс… Ты прав… Прости, я, наверно, действительно дура… – вздыхает Ольга и повторяет: – Малолетка и дура… Понимаешь, до того как мы стали жить вместе, я многое представляла себе по-другому. Я люблю Костю и знаю, что он любит меня. Знаешь, как это прекрасно, когда тебя искренне любят! Хотя ты, прости меня, это вряд ли знаешь… Но это действительно прекрасно! Только и от меня это требует многого. Не только приготовить еду и кинуть шмотки в стиралку. Костя, он же такой…

– Витающий в облаках, – подсказываю я.

– За это я его и люблю, – очень серьёзно говорит она. – Ты и такие парни, как ты, твёрдо стоите на земле. У вас нет… полёта! А Костя летает! – при этом на её лице появляется такое же мечтательное выражение, как и у этого ботаника. – Знаешь, мне кажется, что после нашего знакомства я тоже стала немножко летать. Ты прав… Многое теперь зависит от меня. Я буду стараться!

В передней клацают замки. Жаль… Не успели договорить. Хотя, кажется, главное уже прозвучало.

– Макс, ты прости меня. Когда ты пришёл, я подумала… Извини! – и Ольга бежит в прихожую. – Костя! Здравствуй!

Опять слышны звуки поцелуев…

– Костя, у нас Макс, и я его обидела, – слышу я тихое признание.

– Как это?

– Ну он пришёл, а я подумала, что… Ну ты понял… А он пришёл тебе рассказать… В общем, он мне уже рассказал и теперь расскажет тебе!

Слушаю всю эту сказанную полушёпотом сбивчивую ахинею и думаю, что Костику просто повезло. Хотя, может быть, если бы он не сделал себя таким, какой есть, то Ольга скорее всего в него бы не влюбилась.

– Здравствуй, Максим! – появляется на кухне хозяин квартиры. – Ты что-то хотел мне рассказать? Оля всё ещё в прихожей выложила.

– Да. Привет тебе от Георгия Николаевича.

– Ой… Это… Это из музыкальной школы? – округляет он глаза. – Вы где встретились? Он же был таким классным учителем!

Приходится рассказывать всё с самого начала.

– Ну и как ты себе это всё представляешь? – несколько уныло спрашивает Костик, выслушав мой рассказ.

Мы втроём сидим около кухонного столика, и я обращаю внимание, как напряжённо смотрит на своего любимого Ольга. Теперь она смотрит на меня с явным вопросом во взгляде. Ясно. Надо объяснять!

– Послушай… Когда-то я говорил тебе, что у меня есть мысли про твои занятия музыкой, и мы договорились, что я тебе изложу их позже. Помнишь?

Кивает.

– Я уже тогда был знаком с Георгием, но искал возможность поговорить про тебя обстоятельно. Вот теперь все разговоры состоялись и есть какой-то результат. В чём ты сомневаешься?

– Пойми, я даже боюсь сказать матери о том, что мы с Олей живём вместе! Кто знает, как она отреагирует и какие будут её дальнейшие действия…

– Я только не понял: ты что, ей собираешься обо всём докладывать? – пускаю я в ход ехидство.

Вздыхает и смотрит в окно. Это он так сомневается.

– Костя… – Ольга берёт его за руку. – Надо попробовать… – и вдруг, улыбаясь, добавляет: – А я буду за тобой папку с нотами носить…

Может, потому, что любимая девчонка сказала своё слово, Костик, повернувшись к ней, обнимает её, прижимает к себе и целует, совсем не обращая внимания на моё присутствие.

– Ты хочешь, чтобы я попробовал? – тихо спрашивает он.

– Конечно! – она улыбается и несколько раз кивает.

– Слушай, я не пойму, что у тебя за сомнения? – не выдерживаю я. – И вообще… Надо сперва ввязаться в драку, а потом видно будет! Ты же всегда хотел!

– Понимаешь, Максим, с той поры прошло много времени, – Костик вздыхает. – Многое изменилось. Меня ведь содержит мама. Если, рассердившись, она перестанет давать деньги, на что мы будем жить? Раньше я был один и мог рисковать, а теперь у меня есть Оля, и я должен думать о ней!

Господи, как же Ольга на него смотрит! С какой любовью!

– Костя, я найду работу и буду зарабатывать, – тихонько вставляет она своё слово.

– Вот видишь? – он снова вздыхает и тихо ворчит: – Не хватало ещё, чтобы я был у неё на содержании.

– Оля, а ты – парикмахер? – на всякий случай интересуюсь я, поскольку вспомнил её рассказы в автошколе и у меня уже возникла мысль пристроить её в Никину фирму.

– Угу… Училась, только потом там мест не оказалось…

– Может, удастся тебя к его матушке пристроить, – и киваю в сторону Костика. – Пойдёшь?

– Ну конечно! А что будет, если она узнает… про нас?

– Тогда и будем думать, – и опять не выдерживаю. Достали меня эти теперь уже двое ботаников! – Короче! Приглашать Георгия Николаевича?

– Приглашать! – вдруг жёстко произносит Ольга. – Макс, кажется, я поняла, о чём ты говорил.

Она внимательно смотрит на меня, и мне становится ясно, что только сейчас до неё дошёл смысл всего сказанного мной до возвращения Костика домой.

Организовал визит Георгия к Костику, который явно был рад этой встрече и потом долго ему играл. Я первый раз слушал такую музыку. При этом обратил внимание на то, как слушал своего бывшего ученика бывший преподаватель. Мне показалось, что в восприятии этой музыки им и Ольгой было что-то похожее. Ольга, как и рассказывал Костик, забилась в угол тахты и поджала к подбородку колени. Я видел её остановившийся взгляд в никуда, а скорее – внутрь себя. Георгий сначала, как мне показалось, несколько придирчиво смотрел на легко бегающие по клавиатуре пальцы, а потом встал со стула и подошёл к окну. Так я и видел только его спину до самого конца этого действа. Что касается меня, то, может, я ещё не дозрел до понимания такой музыки. Изысканные переливы звуков мне, конечно, нравились, но не могу сказать, чтобы я был ими поглощён хотя бы так, как Ольга. Приятно послушать, но не более того.

Потом Георгий, подойдя к Костику и обняв его за плечо, сказал, что он просто обязан идти в Консерваторию на прослушивание. В ответ тот только грустно кивал. Ну что мне делать с ним? Подруга-то куда смотрит?