Возвращение Иможен - Шарль Эксбрайя

– Закончили?

– Нет, не закончил! Хоть вы и полицейский инспектор, я вас…

Трактирщик прикусил язык.

– Что именно вы хотели со мной сделать, мистер Мак-Пантиш? – медовым голосом осведомился инспектор. – Но все-таки я не оставлю вас в покое, пока не выложите все, что знаете о Джоне Мортоне.

– Да сколько ж можно талдычить, что ничего я не знаю, кроме того, что он сам написал в карточке? Между прочим, в мои обязанности вовсе не входит исповедовать клиентов.

– И Мортон ни разу с вами не разговаривал?

– Во всяком случае, я ничего такого не упомню. Конечно, не считая всяких «добрый день» или «кажется, пойдет дождь». Правда, однажды мы говорили чуть дольше, и было это незадолго до смерти Мортона.

– Вот как?

– Да, я сидел на скамейке, вон там. Вижу, возвращается Мортон. Подсел ко мне. Я заметил: вид у него озабоченный. Мортон спросил, верю ли я в привидения. Ну, я его и успокоил как только мог. Рассказал, какая у меня хорошая тетя Мойра…

– А при чем тут ваша тетя?

– Говорю же, я хотел успокоить Мортона, инспектор. Я признался ему, что тоже иногда чувствую себя не в своей тарелке и тогда зову на помощь тетю Мойру. Она женщина старая, мудрая и никогда не откажет в добром совете.

– Но, черт подери, какое дело Мортону до вашей мудрой тети и ее советов?

– Повторяю вам еще раз: я пытался успокоить Мортона. А моя бедная милая тетя давным-давно стала привидением.

– При…видением?

– Ну да, инспектор. На Рождество исполнится ровно двадцать лет, как она умерла.

Гастингсу хотелось бы думать, что Мак-Пантиш его разыгрывает, но, увы, он быстро убедился в его полной искренности. Быстрый взгляд на Мак-Клостоу и Иможен сказал ему, что оба не находят в словах трактирщика ровным счетом ничего удивительного. А журналист, явно забавляясь этой сце– ной, что-то строчил в блокноте. Инспектор с трудом взял себя в руки.

– Мне не особенно нравятся ваши россказни о разгуливающих по белу свету привидениях, мистер Мак-Пантиш, и от души советую держать их при себе. Сколько у вас сейчас служащих?

– В последние две недели их осталось совсем мало, инспектор. Повар Обсон, посудомойка Дженни, метрдотель Тренкет, официантка Фиона, да еще две горничные: на третьем этаже Элспет и на втором, где, кстати, жил Мортон, – Исла.

– Зовите их всех сюда, и побыстрее!

Мак-Пантиш ушел собирать прислугу, а Иможен приблизилась к инспектору.

– Откуда родом ваша мать, мистер Гастингс?

– Мама? Из Ньюкасла, мисс.

– Так я и думала!

– Вот было бы любопытно узнать, каким образом вы догадались, Что мама приехала именно из Ньюкасла?

– Названия города я, конечно, не знала, но почти не сомневалась, что она англичанка. Вы полушотландец, инспектор.

И что это значит, мисс Мак-Картри?

– Ничего, инспектор, но зато кое-что объясняет.

– Что объясняет, мисс?

– Ну, скажем… ваш скепсис, совершенно неестественный для настоящего шотландца.

Появление прислуги избавило Гастингса от необходимости отвечать. Внимательно оглядев всех, инспектор выбрал толстую неопрятную девицу:

– Как вас зовут?

– Дженни Дермот, сэр.

– Расскажите мне, что вы знаете о Джонс Мортоне.

– О ком?

– О Джоне Мортоне.

– Даже не слыхала о таком.

– Это тот, кого нашли мертвым в номере.

– А-а-а… Я его ни разу не видала.

Не очень удачное начало. Полицейский поглядел на стоявшего рядом с Дженни высокомерного молодого человека.

– А вы? Как ваша фамилия?

– Обсон, сэр… Питер Обсон, шеф-повар. Я никогда не имею дела с постояльцами и не припомню, чтобы мне случалось видеть джентльмена, о котором вы упоминали. Весьма сожалею.

Гастингс сердито подошел к улыбчивой и элегантной молодой женщине.

– А вы кто?

– Фиона Скотт, сэр… Я прислуживаю за столом.

– Что-нибудь можете сказать о Мортоне?

– Это был очень воспитанный джентльмен, сэр. Всегда приходил вовремя и ни разу не пожаловался на еду. Еще мистер Мортон говорил, что у меня фигура кинозвезды. Очень рассудительный был джентльмен, сэр.

– Не сомневаюсь. А вы, мисс?

– Элспет Брайан, сэр. Я горничная на третьем этаже. Мне ни разу не пришлось разговаривать с мистером Мортоном. Прошу прощения, сэр.

Расстроенный инспектор обратился к последней девушке.

– Я вас слушаю, мисс.

– Меня зовут Исла Денс, сэр. Я убираю комнаты второго этажа. Мистер Мортон был очень милым старым джентльменом. И всегда старался не причинять лишних хлопот.

– Да-да, а в день его смерти вы не заметили ничего особенного?

– Уходя к себе в номер, он спросил, верю ли я в привидения. Я, конечно, ответила, что да, и рассказала, как работала в доме, где обитал один призрак…

– Довольно, мисс, благодарю вас.

– Но я хотела…

– Нет, мисс, хватит! А вы, мой друг?

– Арчибальд Тренкет, метрдотель, сэр.

Тренкет производил впечатление человека, любящего послушать самого себя, и держался с величайшей торжественностью.

– Как вам, вероятно, уже известно, сэр, мистер Мортон принадлежал к нашему кругу. Судя по тому, что он мне рассказывал, мистер Мортон много лет прослужил в разных домах, приличных, но не более того. Ему немного не хватало блеска, необходимого для службы в первоклассных заведениях. В остальном это был, как здесь уже говорилось, очень вежливый джентльмен, старавшийся максимально облегчить работу персонала.

– Мортон никогда не спрашивал, что вы думаете о привидениях?

Мертдотель вздрогнул от возмущения.

– Он никогда не позволил бы себе подобной бестактности, сэр.

– Это еще почему?

– Потому что я англичанин, сэр.

Во время этой краткой серии допросов Иможен не отводила от инспектора глаз, и с каждой минутой полицейский нравился ей все меньше и меньше. Шотландка недоуменно спрашивала себя, каким чудом в первый раз Гастингс показался ей чуть ли не красавцем. Да, он довольно высокого роста и плечи широкие, но черты лица слишком грубы да и усики щеточкой отнюдь не свидетельствуют об утонченности натуры. Вне всякого сомнения, английская кровь матери возобладала-таки над шотландской кровью отца. Самодовольство, резкость и неприличные насмешки раздражали мисс Мак-Картри, и она почти жалела, что никак не может заподозрить этого неприятного типа в убийстве Мортона. Увы, британские полицейские даже английского происхождения, не имеют привычки поступать, как те, кого они всегда преследуют. И шотландке приходилось, хоть и не без грусти, признать сей несомненный факт.

Убедившись, что полицейские вместе с этой кошмарной рыжей женщиной покинули его гостиницу, Мак-Пантиш вернулся к себе в комнатку и выпил внушительную порцию виски, дабы отпраздновать освобождение. Несчастный не догадывался, что Иможен вовсе не уехала. На самом деле, уже собираясь сесть в полицейскую машину, она вдруг сказала, что хочет пройтись пешком – грех упускать такое чудесное солнечное утро. Мак-Рей тут же попросил разрешения сопровождать мисс Мак-Картри. Она согласилась, и Гастингс, пожав плечами, приказал сержанту ехать. Как только машина скрылась из виду, Иможен попросила журналиста:

– Подождите меня здесь, мистер Мак-Рей, я сейчас вернусь…

– А можно узнать, куда…

– Я уверена, что маленькая горничная хотела что-то сказать, но ее не стали слушать… Надеюсь, мне она доверится.

– А вы не позволите мне…

– Нет-нет… при вас она может оробеть…

Иможен повезло. Проходя мимо хозблока, она заметила Ислу. Девушка собирала простыни в прачечную. Мисс Мак-Картри окликнула ее и подошла поближе.

– Дитя мое, я почти не сомневаюсь, что вы не все рассказали нам о Джоне Мортоне.

– Мне помешал инспектор! Я подумала, что… нет… это так глупо!

– Что именно?

В это время на пороге гостиницы появился Тренкет и сухо позвал Ислу. Девушка извинилась перед мисс Мак-Картри.

– Мне надо идти… Я там зачем-то понадобилась… А мистер Тренкет у нас очень строгий!

– Расскажите быстренько самое главное.

Обе женщины направились к гостинице и вместе вошли в Дом.

– Мы с мистером Мортоном познакомились в Мэрипорте, в гостинице «Рыба и Лошадь». Я служила у него под началом в тот год, когда произошла трагедия…

– Какая трагедия?

С лестничной площадки послышался голос Тренкета:

– Ну, Исла, идете вы или нет?

Иможен удержала девушку за руку.

– Простите, мисс, но у меня нет времени!

– Послушайте, детка, я сейчас иду домой. Мой телефон – семь. Позвоните, как только выпадет свободная минута… Например, во время второго завтрака, а?

– Хорошо, мисс.

И горничная помчалась на лестницу, где ее ждал величественный Тренкет.

Увидев, что мимо конторки опять идет Иможен, которая, как он думал, уехала вместе с полицейскими, Мак-Пантиш чуть не упал в обморок. Он с трудом выбрался из кресла, прихрамывая подошел к зеркалу, нарочно повешенному так, чтобы видеть вход в гостиницу даже стоя к двери спиной, и долго изучал собственное отражение, потом вернулся на прежнее место.