Жизнь и смерть Эдуарда Берзина. Документальное повествование - Кирилл Николаев

Еще до организации Дальстроя, в начале лета 1931 года В. Ноблин на пароходе прибыл в Нагаево и с группой рабочих отправился на Среднекан. Там занимался добычей золота. В январе 1932 года вернулся в Нагаево, где стал работать в создававшейся автобазе. 19 мая сотрудники 3-го отдела УСВИТЛа арестовали Ноблина, предъявив ему обвинение по статье 58-й пункт 10: антисоветская пропаганда и агитация40. По представлению Берзина коллегия ОГПУ своим постановлением назначила Ноблину три года исправительно-трудовых лагерей, но с учетом зачетов за «ударный труд и примерное поведение» этот невинно пострадавший человек был освобожден уже в январе 1934 года.

Оценить деятельность Берзина на посту первого директора Дальстроя мы сможем, конечно, лишь по завершению жизненного пути этого кадрового чекиста. Здесь же лишь отметим, что пол его непосредственным руководством местные органы ОГПУ начали репрессии против выдуманных «врагов народа» в Дальстрое уже в самые первые месяцы работы этого особого треста.

Практическая организация лагерей на Колыме и Охотском побережье летом 1932 года проходила в отсутствие Берзина. 8 июня, с первым пароходом, открывшим навигацию в Нагаево, он выехал в командировку в Москву. Там он собирался проинформировать Сталина и Ягоду о первых шагах особого треста на колымской земле, а также поставить главный вопрос, который его беспокоил.

За первые четыре месяца работы Берзин пришел к убеждению, что деятельность нарождавшихся законных органов власти Охотско-Эвенского национального округа — главное препятствие на пути бесконтрольного хозяйничанья Дальстроя и ОГПУ на этой огромной территории. Именно в этот период в Нагаево развернули работу оргкомитет Далькрайисполкома и оргбюро Далькрайкома ВКП(б) по национальному округу. Они готовили выборы для проведения первого съезда Советов и партийной конференции округа. В сентябре 1932 года эти официальные собрания были проведены, сформированы выборные органы, которым предстояло осуществлять властные полномочия на территории, где начинал свою деятельность Дальстрой.

После съезда и конференции, в соответствии с Конституцией и партийным Уставом, руководители и вольнонаемные работники треста — коммунисты должны были подчиняться окружным руководящим органам. Понято, что Берзина такое положение совершенно не устраивало.

Все лето директор треста провел в Москве и добился своего: 26 октября 1932 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление с кратким названием «О Колыме». Поскольку этот документ длительное время не был доступен исследователям в оригинале, приведем его полностью:

«Все административное руководство на территории района Дальстроя осуществляет т. Берзин как уполномоченный Далькрайисполкома.

Руководство партийными организациями в районе Дальстроя осуществляет т. Берзин как уполномоченный крайкома ВКП(б).

Грузы Дальстроя по очередности на всех видах транспорта приравнять к военным.

Далькрайкому ВКП(б) поручается до 15 ноября перевести центр Охотско-Эвенского национального округа в Охотск. Все материальные ценности, принадлежащие ему в Нагаево, передать Дальстрою»41.

Подписал постановление И. Сталин.

Важнейшим положением этого документа было введение совершенно нового и абсолютно антиконституционного понятия «район Дальстроя». До сих пор вся территория СССР делилась на четкие административные единицы, зафиксированные в Конституции: республики, края, области, национальные округа. В соответствии с той же Конституцией и Уставом ВКП(б) властные полномочия на территории каждой перечисленной административной единицы осуществляли местный партийный комитет и местный Совет депутатов соответствующего уровня. Понятно, что в значительной мере номинально, но это были все-таки коллегиальные органы, командовала всем — партия. Но хотя бы декоративно подчеркивалась выборность коллегиальность органов. Они были призваны демонстрировать народовластие.

В постановлении Политбюро от 26 октября впервые выделялась огромная территория, которая исключалась из обычной системы коллегиального управления партийными и советскими органами. «Район Дальстроя» отдавался в единоличное подчинение кадровому сотруднику ОГПУ. Этот район становился, фактически, самостоятельным государством, на территории которого вместо Конституции и партийного Устава действовали лишь приказы и инструкции карательного ведомства. В таком особом государстве — Дальстрое вводилась и особая норма правления — режим личной власти Берзина.

Немаловажным было и то обстоятельство, что постановление не устанавливало четкие границы района Дальстроя; это право отдавалось Берзину.

Постановление Политбюро поставило Дальстрой в исключительное положение и в структуре ОГПУ. До того момента в составе этого карательного ведомства все лагеря располагались в обычных республиках, краях и областях. Как правило, начальники лагерей распоряжались лишь на территориях лагерных поселков да непосредственно в промышленной зоне (лесоповал, стройка и т. п.), где работали заключенные. В Дальстрое, превращенном в особое государство, власть Берзина распространялась не только на тех, кто должен был содержаться в лагерях, но и на всех вольнонаемных — рабочих и инженеров, врачей и учителей, журналистов и артистов — всех, кто жил и работал по эту сторону колючей проволоки.

Берзин вернулся из Москвы только в конце ноября 1932 года. В его отсутствие оставшийся за него заместителем С. Я. Лившиц занимался строительством автодороги на прииски. Эту главную задачу на летние месяцы поставил перед коллективом еще весной директор треста.

Все лето пароходы везли в Нагаево этапы заключенных. В конце июня их было 2911 человек, через месяц — 3057, к 1 сентября — 4593, к октябрю — 5020, к 1 ноября — 7067 человек.92 Почти все они были брошены на прокладку первых километров дороги, строительство жилья, мастерских и складов в Нагаево. Занималось этим управление «Капдорстрой», созданное еще первым приказом директора 8 февраля.

К приезду Берзина заключенные раскорчевали 115 гектаров лесных массивов, сняли 10 тысяч кубометров торфяного покрова и переместили по линии дороги 20 тысяч кубометров грунта. Первый участок трассы протяженностью шесть километров от нагаевских домиков бывшей культбазы до левобережья реки Магаданки был открыт 20 августа: колонна груженых автомашин прошла по нему на высокой скорости.

В ноябре для прокладки следующего отрезка дороги были организованы два первых лагеря: на десятом километре просеки — командировка «Дорожный район № 1» и на 23-м километре — «Дорожный район № 2».