Мамай. История «антигероя» в истории - Роман Почекаев

Как видим, причиной вероломных действий бекляри-бека в отношении русских вассалов стали его денежные затруднения, которые он стремился уладить любым способом. Однако нельзя также не принять во внимание и возможные опасения Мамая относительно усиления Москвы и решительной политики великого князя Дмитрия по консолидации русских земель. Так, например, когда нижегородские дружины вместе с ханским послом подчиняли Мухаммад-хану и Мамаю Волжскую Булгарию, московские дружины не ходили в этот поход, а по приказу своего князя сражались под Брянском.[262] Мамай вполне мог усмотреть в этих действиях Дмитрия Московского акт неповиновения. Отказ Дмитрия Ивановича «ехать к ярлыку», который привез посол Сары-ходжа, сопровождавший Михаила Тверского, еще в большей степени усилил беспокойство бекляри-бека. Своевременный приезд московского князя в Орду несколько ослабил опасения, Мамая, но не устранил их окончательно.

Подозрения Мамая нуждались в проверке, которую он не преминул вскоре произвести.

Так, в 1373 г. войска Мамая совершили карательный рейд против Рязани, правители которой постоянно воевали с поволжскими вассалами Мухаммад-хана — Тагаем и Сегиз-беем. Ордынские отряды опустошили рязанские волости и дошли до Оки, на противоположном берегу которой выстроились московские дружины. Поскольку военачальники Мамая не получили от него прямых указаний воевать с москвичами, они отступили. Мамай постарался убедить себя, что Дмитрий сохранил лояльность Орде и не осмелился бросить вызов хану, бекляри-беку и их многочисленным войскам. Учитывая, что Дмитрий Московский в это время считался союзником Олега Рязанского и не пришел ему на помощь, Мамай имел некоторые основания сделать такой вывод.[263]

О «розмирье» Дмитрия Московского с Мамаем и его последствиях

Последующие события показали, что Мамай все же оказался прав в своих подозрениях относительно Дмитрия Московского: под 1374 г. летописцы сообщают о «розмирье» великого князя с Мамаем.[264] Несомненно, столь решительные действия Дмитрия Ивановича объясняются тем, что на Руси стало известно о поражении Мамая и Мухаммад-хана в борьбе за Сарай и усилении Урус-хана.[265] Кроме того, в это время «у Мамаа тогда во Орде бысть моръ великъ»,[266] т. е. очередная вспышка эпидемии чумы. Это, конечно же, существенно уменьшило силы бекляри-бека, что также могло подтолкнуть московского князя к разрыву с ним. Наконец, существует весьма обоснованное предположение, что отказ Дмитрия Московского выплачивать «выход» мог быть связан с сокращением доходов самого великого князя: незадолго до «розмирья», в июне 1373 г., Ганза приняла решение ограничить ввоз серебра с Руси, что не могло не сказаться на экономике Москвы и всей Руси, подвластной Дмитрию Ивановичу.[267]

Разрыв с Москвой означал не только прекращение обильного потока русского серебра в казну Мамая. Убедившись, что бекляри-бек не имеет сил и возможностей наказать москвичей за непослушание, союзники Дмитрия Московского также подняли головы. Так, например, в Нижнем Новгороде в 1374 г. было схвачено и перебито посольство Мамая, а сам посол Сары-ака с несколькими спутниками взят в плен. В следующем, 1375 г. он погиб при довольно туманных обстоятельствах: согласно официальной летописной версии, посла и его свиту решили заточить по отдельности, а они забаррикадировались на епископском дворе и оказали сопротивление, в ходе которого были все перебиты.[268]

Подобный вызов нельзя было оставлять без ответа, и Мамай немедленно выступил против строптивых вассалов, причем по нескольким направлениям сразу. В том же 1375 г. его войска совершили карательный рейд на Киш и Запьянье — владения Дмитрия Суздальско-Нижегородского, допустившего убийство ордынских послов. Также Мамай приказал разорить Новосиль: этот город был союзником Москвы, и его разгром должен был стать грозным предупреждением великому князю.[269]

Не ограничиваясь прямыми военными действиями, Мамай решил выставить против московского князя его давнего соперника — Михаила Тверского, которому в том же богатом событиями 1375 г. в очередной раз выдал ярлык на великое княжение. Однако лучше ему было этого не делать: Дмитрий Московский созвал всех союзных ему князей Северо-Восточной Руси и во главе объединенного войска осадил Тверь. После длительной осады Михаил Александрович был вынужден заключить мир и отказаться от претензий на великокняжеский титул. Кроме того, Дмитрий Московский и Михаил Тверской заключили докончание, в котором присутствовало условие: «А пойдут на нас татарова или на тебе, битися нам и тобе с одиного всемъ противу их».[270] Таким образом, непродуманное решение Мамая еще больше сплотило его непокорных вассалов, стимулировало их намерение и далее оказывать сопротивление ордынским правителям!

Мамаю удалось частично взять реванш лишь два года спустя. Как мы помним, в 1376 г. русские князья предпочли признать власть сарайского хана Каганбека, который был менее могущественен, чем Мамай, и, следовательно, имел меньше возможностей их контролировать. По приказу Каганбека русские князья даже совершили поход на Булгар и привели его в подчинение этому хану. Однако при покорении Булгара они по собственной инициативе взяли с местного правителя значительную контрибуцию, чего не имели права делать без согласования с ханом. За это в следующем, 1377 г. Каганбек вознамерился наказать слишком самостоятельных вассалов и направил против них своего двоюродного брата Арабшаха. Войска Москвы и Нижнего Новгорода решились оказать сопротивление и этому своему сюзерену и стянули свои силы на берег р. Пьяны. Однако пока Арабшах собирал войска, Мамай отправил свои отряды к Пьяне, которые с помощью местных мордовских князей скрытно подобрались к русскому лагерю. К этому времени московские дружины уже покинули своих союзников, поскольку, согласно данным разведки, Арабшах был еще далеко, «на Волчьей Воде»; на Пьяне остались только нижегородские полки под командованием княжича Ивана, сына Дмитрия Константиновича Суздальского. Войска Мамая обрушились на нижегородцев, не ожидавших нападения, и устроили настоящую резню, в которой погибло большинство русских воинов, сам княжич Иван Дмитриевич и его военачальники. После победы на Пьяне отряды Мамая обрушились на оставшийся без защиты Нижний Новгород, с налета взяли его, разграбили и сожгли.[271]

Тем не менее эти действия не могли решить главной проблемы Мамая в отношениях с Русью — ведь в результате «розмирья» с великим князем Дмитрием в Орду перестало поступать русское серебро, и теперь бекляри-беку приходилось обдумывать, как выйти из этого положения, не сокращая экономической активности ханства на международных рынках. Частично ему удалось поправить ситуацию, начав чеканку монеты из золота, которое ордынские купцы поставляли из Индии. Этими монетами он рассчитывался по своим сделкам с крымскими генуэзцами.[272] Кроме того, некоторое количество серебра все еще поступало от некоторых русских князей — от Михаила Тверского, все еще не оставлявшего надежду занять великий стол, и, вероятно, от Олега Рязанского, старавшегося избежать новых опустошительных ордынских набегов.

Однако все эти поступления не могли в полной мере заменить «выход», который Орда прежде получала с русских земель, находившихся под властью великого князя. И эту проблему Мамаю следовало решить незамедлительно.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ.

НЕУДАЧА ЗА НЕУДАЧЕЙ

О поражении на реке Воже

Победа на Пьяне в 1377 г. вовсе не означала полного торжества Мамая над мятежными русскими вассалами. В том же году сарайского хана Каганбека сменил на троне его двоюродный брат Арабшах, оказавшийся более властным и решительным правителем. По его приказу московские и нижегородские войска совершили карательный рейд против мордовских князей — союзников Мамая. Не удивительно, что в следующем году бекляри-бек задумал покарать мятежных русских вассалов и направил против них войско под командованием эмира Бегича.[273] Источники не содержат сведений о численности армии Бегича, но некоторые исследователи полагают, что Мамай решил осуществить масштабный поход на русские земли и привлек к участию в нем ряд своих наиболее влиятельных эмиров — в русских летописях упоминаются «Хазибий, Коверга, Карабулук, Кострок, Бегичка».[274]

Надо полагать, основным объектом нападения войск Мамая должно было стать Рязанское великое княжество: Олег Рязанский все эти годы не переставал тревожить своими набегами пограничные территории Золотой Орды. Однако рязанские земли практически не оказали сопротивления: совсем недавно они подверглись набегу Арабшаха, и князь Олег Иванович еще не успел восстановить свои силы.[275] Поэтому войска под командованием Бегича без сопротивления дошли до реки Вожи, протекавшей по рязанской территории, но уже близ границы Рязанского и Московского княжеств.[276] И здесь их встретили войска Дмитрия Ивановича Московского, которые, в отличие от событий 1373 г., на этот раз не собирались ограничиваться позицией наблюдателей: пользуясь «розмирьем» великого князя с Мамаем, московские воеводы решили оказать поддержку своим рязанским союзникам. 11 августа 1378 г. войска Бегича начали переправу через Вожу, однако московские дружины навалились на них с трех сторон, и в кровопролитной сече ордынские войска были разгромлены и обращены в бегство. Согласно сообщениям русских летописей, в битве погиб сам Бегич и другие военачальники.[277]