Альпийские каникулы - Марина Серова

Дико заорав, Тео вскочил, матерясь и отплевываясь. Я схватила диван за боковинку и дернула его в сторону.

На полу лежал труп фрау Эвы фон дер… уже не важно, как там дальше. Она была одета в строгий деловой костюм темно-синего цвета. Голова неудобно повернута набок. На шее – несколько темных пятен. Изящная туфля с правой ноги слетела и валялась рядом.

– Ребята, нужно бежать, у нас – секунды!

Я смахнула с журнального столика все, что на нем стояло.

– Помогите! Что же вы?!

Подбежали ребята, вместе мы, схватив стол, как таран, разбежавшись, ударили им в дверь. Где там! Даже не шелохнулась.

– Давайте, давайте! – Я оставила их и осмотрелась. Что же делать?

Выключила свет и подскочила к окну. Пока Тео с Вовиком безуспешно бились, я, дергая за ручки, сумела отворить огромное окно. Стекла дребезжали, когда створки открылись и, тяжело раскачиваясь, разошлись в стороны.

Выглянула наружу и присвистнула: метров десять-двенадцать.

– Что там у вас?

– А ничего! – Голос у Тео был злым, запыхавшимся. – Поленом, что ли, припер, сука.

– Открой, падла! – Вовик озверел и колотил в дверь отломанной ножкой от стола.

Я высунулась в окно. Справа, из наружной стены, торчал, вделанный в брус фахверка, мощный металлический крюк. Я вспомнила рассказы Зигрид о том, что еще в прошлом веке с помощью таких крюков и системы блоков было принято затаскивать мебель в здания.

– Тихо, ребятки! Слушай меня! – Идея была очевидной, но как ее воплотить? Я мысленно обвела взглядом всю комнату.

– Что еще, Тань? – Тео подошел ближе.

– Ты как раз рядом с буфетом, посмотри, у него в нижних ящиках должно быть постельное белье.

Послышался тихий звон посуды и стук дверок.

– Есть!

Тео выдернул аккуратно свернутые простыни, одну, встряхнув, раскинул, дернул. Раздался легкий треск. Тео рванул вторую.

– Одноразовые, мать их!.. – Он принялся ругаться на двух языках.

– Ну что, повяжут, братва. Возьмут тепленькими при готовом трупе и по пятерке припаяют. – Вовик начал прикуривать.

– В унитаз ее смыть! Порезать и смыть! – Тео просто перестал соображать от неожиданной пиковости ситуации.

– Не успеешь замести все следы. Лучше снимай штаны. И ты, Вовик, тоже. Быстрее! – Я резким движением дернула свою одежду.

Секундную тишину нарушила последовавшая реакция парней.

– А что, в натуре! Когда еще дадут потрахаться! – одобрил Вовик, взвизгнул «молнией» на гульфике и потащил свои брюки вниз.

– Таня, – тихо сказал Тео, – ты сошла с ума?

Он подошел ближе и стал всматриваться в меня, стараясь разглядеть выражение лица.

– Это вы оба сошли! Сейчас приедет полиция, а у вас все мысли только о трахе, идиоты. Мы из одежды сделаем веревку и спустимся. Давайте же быстрее!

Намоченные под краном брюки, куртки, майки и мой славненький гардероб были связаны крепкими узлами – мочили именно для крепости. Я, не доверяя никому, сама подтянула и накинула на кованый крюк начало нашего смешного каната. Внешний вид наш, разумеется, заставлял думать о цирке или о сумасшедшем доме: два парня и дама, все в обуви и в белье. У меня и у Тео – пистолеты, у Вовика – все наши сигареты, зажигалки и два ключа от мотоциклов. Я полезла первой, отдав приказ вытереть простынями все ручки на дверях и окнах и крышку стола.

– Ножку не забудьте протереть, Вовик, слышишь? – шепотом крикнула я напоследок и, уцепившись за крюк, обхватила ногами узлы каната и начала спускаться вниз. И ткань, и узлы – держали. Миновав окно второго этажа, я услышала вдали вой полицейской сирены. Канат заканчивался примерно на середине первого этажа, качнувшись в раздумье один раз – время дорого, я прыгнула.

Повезло: земля оказалась мягкой. Я очень удачно приземлилась на ноги, упала на руки, быстро вскочила и негромко скомандовала:

– Кто следующий? Э! Лезьте!

Кто-то полез. Через несколько секунд на землю рядом со мною свалился Тео, ему повезло меньше – подвернул ногу. Хромая, он отковылял в сторону. Полез Вовик. Ну а ему-то повезло меньше всех. Когда он был примерно на середине каната, какой-то из узлов, устав держать на себе такие грузы, ослаб и развязался. Даже не вскрикнув – расстояние-то небольшое, не успел просто, – Вовик рухнул к нашим ногам. Сверху на него упали и наши тряпочки. Откинув их в сторону, я позвала:

– Володя! Жив?

– Похоже, все, Тань, абзац! – прошептал Тео, он держал Вовика за запястье – слушал пульс.

Я приложила пальцы к артерии на шее – пульса не было.

– Тео, дай зажигалку!

– А у него все в трусах.

– Мы все так спускались. У меня, например, пистолет все время, пока я слезала, угрожал спустить трусы – я сунула его сзади, чтоб не мешался, вот он и отвисал.

Делать нечего, зажигалку я достала, кстати, и ключи от мотоциклов тоже, кинула Тео:

– Держи!

Звук полицейской сирены был совсем рядом. Только подъезжали они с фасада шале, смотревшего на улицу. Мы-то были с другой стороны, но все равно давно пора было дергать. Тут за одно проникновение на частную территорию могут дать на всю катушку. А, как я слышала, катушка эта может растягиваться до нескольких пожизненных сроков.

Нагнувшись над лицом Вовика, я осветила его зажигалкой. Все было ясно практически с первого раза: сломана шея.

– Он мертв, – сказала я Тео и начала быстро дергать наш канат. Он бросился мне на помощь.

– Ты ствол не потерял?

– Нет, здесь он. – Тео хромал, но держался достойно.

Оглядев в последний раз все, что было видно вокруг – ничего не забыли, мы понеслись к забору. Я тащила тряпки. Тео не отставал.

Очутившись среди деревьев, начали искать наши мотоциклы. Хорошо еще, что Тео запомнил какие-то ориентиры; пошарившись и пообдиравшись, мы нашли их почти что сразу.

Я посмотрела в сторону шале. Людей видно не было, но лучики фонариков уже начали обшаривать стены дома и с тыльной стороны.

Взяв мотоциклы за рули, мы углубились в заросли. Конечно, это были не джунгли, но ночью они вполне скрывали нас с расстояния даже в пять шагов.

– Идем как можно дальше по прямой, – сказала я, – в каком направлении лучше?

Тео махнул рукой, и мы потащились. Обоим нам было нелегко. Я удерживала ком мокрого тряпья, чтобы не потерять и не навести на след, хотя следов вокруг шале сейчас – на любой вкус. Тео хромал и шел с трудом.

Мы пересекли дорогу, проходящую сквозь эти насаждения, и опять пошли через кусты.

Вторая дорога, попавшаяся нам, напоминала мне о доме – она была грунтовой.

– Поехали, хватит шагать! – сказала я.

Сейчас нам нужно было как можно дальше уйти от того места и в принципе в любом направлении, но, чтобы не пугать честных бюргеров своим видом, мы уходили также и подальше от Мюнхена. Мы завели мотоциклы и, не включая фар, поехали по этой плавно извивающейся дороге, готовясь, как только услышим впереди или сзади движущийся автомобиль, сразу же опять нырнуть в кусты. Но пока все было тихо.

Я старалась не уронить ничего из того куля, что мотался прямо передо мною, и в общем-то по сторонам смотрела не очень внимательно, положившись на Тео.

Заросли, посадки, насаждения или черт знает что стали густеть, превращаясь в настоящий лес. По крайней мере, так нам казалось – темно, а луна – это хоть и прожектор, но слабоватый для достаточного освещения.

После примерно двадцати минут движения мы выехали на берег какого-то водоема. Слева вырисовывался мост.

Мы остановились.

– Тео! Это река? – спросила я своего спутника.

– А я знаю? Ни разу тут не был, – хриплым голосом ответил он.

Мы бросили мотоциклы на землю, сели рядом и закурили.

Я почувствовала подкрадывающееся расслабление: после всех этих встрясок – реакция вполне естественная.

– Тео, как нога? – спросила негромко.

– Болит и опухла, по-моему, – ответил он, ощупывая повязку.

Я вздохнула и задумалась.

Вдруг, как мне показалось, рядом, чуть ли не на расстоянии вытянутой руки, послышался женский голос, молодой и беззаботный. Женщина что-то сказала, и вслед за этим я услышала всплески воды.

Мы с Тео переглянулись. Не знаю, как он, а я почувствовала себя не очень уютно. Мне сразу же вспомнилась его дурацкая шутка про привидения в шале.

Судя по вытаращенным глазам, у Тео на душе тоже стало не очень весело.

Наше замешательство длилось несколько секунд, не больше.

– Тео! – прошептала я. – А в Баварии русалки водятся?

– Сколько хочешь. А еще феи, тролли, гномы и все остальное.

Женщина заговорила снова, ей ответил вялый мужской голос. Тео дернулся, затушил сигарету о землю.

– Подожди-ка, – сказал он и, хромая, осторожно пошел на голос. Потом присел и крадучись почти пополз вперед – исчез в темноте. Я закурила вторую сигарету, закрыв огонек кулаком: раз пошли такие дела – будем маскироваться.