Отставной диверсант - Олег Маркелов

Малыш бросил на столик мелкую купюру и решительно поднявшись, покинул гостеприимное кафе. Курок был нажат и диверсант превратился в спущенную пружину, без колебаний и сомнений устремившую боек к его цели.

Стив Духовны с удовольствием вдохнул чистый вечерний воздух, через опущенное окно наполняющий салон полицейского автограва. Вечер выдался славный. Стив усмехнулся – можно подумать, что тут, под искусственным куполом, погода может преподнести какой-нибудь неприятный сюрприз. Только внутренний настрой мог переменить приятный вечер на раздражающее однообразие искусственного климата. Там, высоко над головой, за прозрачным шатром купола, где атмосфера уже совсем приблизилась к нормальной, шли дожди, светило солнце, дули ветра… Но здесь, в созданном климатическими установками климате всегда держалась ровная погода с оптимальной температурой и влажностью. Когда-то, теперь уже довольно скоро, ставшие ненужными купола демонтируют. И тогда вечер действительно сможет выдаться славным или ненастным. А сейчас всего лишь отличное настроение Стива создало в его воображении ощущение славного вечера.

– Ты чего лыбишся? – заинтересовался напарник Ник Барнаби.

– Ровным счетом ничего, – мотнул головой Духовны. – Настроение такое.

– Охренеть! – вскинул бровь Ник. – Мы уже давно должны были разбежаться по домам. Сегодня бой Дугласа с Варгиным. Я еще вчера пивом холодильник забил. А сейчас, вместо того, чтобы потягивать холодное пиво и наслаждаться хорошей дракой, я сижу тут с тобой, дожидаясь какого-то беглого уголовника. И у тебя настроение при всем этом радостное? Охренеть!

– Никакой он не беглый уголовник, – махнул рукой Стив, поудобнее умащиваясь на своем кресле. – На беглого уголовника столько народу не нагнали бы. Ты что, не видишь, сколько тут и наших, и ополченцев, и черт знает кого еще? Только армейских подразделений не достает до конца света. Бери выше. Наверняка он шпион какой-нибудь.

– Откуда взяться шпиону в центре Новой Москвы? – нахмурился Барнаби. – Ты слышал чего или просто домыслы свои высказываешь?

– Кое что слышал то там, то сям, – ответил Духовны неопределенно. – И, лично мое мнение, что он вовсе не наш.

– Что это значит? – удивился Ник. – Ты что это загадками разговаривать начал?

– Да эта тема вообще сплошная загадка, – понизил голос Стив. – Разве до тебя слухи не доходили, что мы не только погибший корабль инопланетян нашли, но и с ними самими в боевой контакт вступили.

– В боевой контакт? – переспросил Барнаби, вдруг вспоминая все обрывочные кусочки информации о пришельцах, которые воспринимал до этого как досужие вымыслы обывателей. – В каком смысле?

– Что-то ты сегодня тормозишь, – усмехнулся Духовны. – В каком еще смысле может быть боевой контакт? Только один смысл тут существует. Война. Война уже началась, только мы пока не знаем о ней. Нас проинформируют в последнюю очередь, когда войну уже невозможно будет не увидеть из окон наших кухонь. Хотя, какая нам сейчас разница, кем он в действительности является. Раз столько народу, значит непростой зверь идет. А уж кто он, шпион, алигарх проштрафившийся или разведчик из чужого мира, какая нам разница. Да и настроение у меня не от охоты этой хорошее…

– Какая уж тут охота? – сплюнул в окно жвачку Ник. – Два часа уже сидим тут в засаде. И настроение твое еще тоже. Смотреть на твою лыбящуюся харю противно.

– Да ладно ты…

– Внимание всем машинам в районе тридцать пятого, тридцать седьмого и тридцать девятого кварталов, – ожил вдруг громкой связью коммуникатор, установленный на передней панели автограва. – Потенциальная цель движется в вашу сторону. Быть готовыми к началу преследования и задержания.

– Во! Это же в пяти кварталах от нас, – прикинул Стив. – До нас вряд ли доберется. Как пить дать повяжут.

Он перевел взгляд поверх плеча Барнаби, где после долетевших из динамика коммуникатора фраз вдруг возникла крупная фигура пешехода.

– Вы что-то хотели спросить? – обратился Духовны к прохожему, но в этот миг что-то больно ударило его в висок. Стив удивленно заметил расплывающееся по рубашке на груди Ника темно-красное пятно, чувствуя, как что-то горячее стекает по его щеке и шее. Все тело стало каким-то чужим и рука, которой он попытался вытереть заплывший чем-то глаз, вдруг отказалась подчиняться. Совершенно безразлично Стив увидел, как прохожий открыл дверь, позволяя Барнаби выпасть из салона автограва. А в следующую секунду Духовны сам завалился на бок, уткнувшись щекой в стойку кузова…

Полицейский автограв стремительно вынес Никсона на довольно широкий проспект, упирающийся прямиком в огороженную высоким забором заброшенную территорию старого производственного комплекса, в недрах которого и располагалась цель. Майкл очень удачно проскочил два полицейских кордона, на которых просто не обратили внимания на автограв, состоящий в списках машин оцепления. Но, всякое везение имеет свой лимит. Выскочив на проспект, Малыш оказался в пятидесяти метрах от перекрывающего всю ширину улицы кордона из полицейского бронетранспортера, вокруг которого сновали люди в военной форме. Мгновенно запульсировала мысль, что он нарвался на армейское оцепление, выставленное внутри кольца полицейских. Ледяная волна недоброго предчувствия стеганула по нервным окончаниям, заставляя утопить педаль акселератора в пол и направить тяжелую мощную машину к ближайшим домам. Обижено взвыв двигателем, автограв вломился сквозь стеклянные витражи в первый этаж высокого офисного здания. На улице разлился злой треск коротких очередей, но реакция оказалась запоздалой. Снеся какие-то стойки и развалив декоративный фонтан, автограв пробил широкие створы лифта и застрял своим длинным корпусом в лифтовой шахте. Никсон выскользнул в разбившееся лобовое окно и перебрался на упершийся в противоположную от створов стену капот. Именно по этой стене в просторном желобе плотными жгутами устроились силовые и передающие кабеля, питающие и управляющие лифтом. Не раздумывая, Майкл начал быстро спускаться вниз, цепляясь за перемычки короба и сами кабели. Планы всех помещений и коммуникаций, подобно картам города, были заведомо загружены в память диверсантов. Эти данные говорили Малышу, что шахта лифта спускается и на три нижних этажа служебной подземной парковки. А парковка, в свою очередь, является общей для всего просторного комплекса, состоящего из пяти отдельных самостоятельных зданий.

Добравшись до створок нижнего яруса, Никсон разблокировал устройство ручного открывания и через пару мгновений оказался в сумраке парковки. Чувство опасности отпустило, замерев где-то на границе восприятия, и Майкл понесся по эластичному покрытию яруса, словно спринтер на олимпийских играх.

– Что происходит? – спросил изумленно Зенин, вслушиваясь в переговоры спецслужб, превратившиеся пять минут назад в сумбурные, порой истеричные крики. – Что, и этот как-то выкрутился?

Славомир сидел в фургоне передвижного пункта наблюдения и контроля, всматриваясь и вслушиваясь в происходящее там, где группа силовой поддержки Управления контрразведки Службы государственной безопасности, приданная в усиление его оперативно-розыскного отдела, готовилась взять преследуемую цель.

– Нет, командир, – замотал решительно головой возникший в дверном проеме Пележ. – Наши ребята ведут его четко, несмотря на всех остальных охотников. Он в тупике и оттуда ему не выбраться. Это какой-то посторонний объект.

– Бардак! – буркнул капитан, пытаясь разобраться в какофонии фраз, вылетающих из динамиков переговорного устройства.

– Вот, как раз только что командир группы захвата доложил, что объект взяли, – доложил Ильнур, что-то выслушав в наушнике своего переговорного.

– С ним все нормально? – поднялся с места Зенин.

– Более или менее, – смутился лейтенант.

– Это что значит? – набычился Славомир.

– Он начал отстреливаться, и ребята спустили на него собак, – попытался успокоить шефа Пележ. – Порвали его немного, но угрозы для жизни нет. Чуток подлечат, и будет как новенький.

– Ничего у нас без косяков не получается. Ничто не портит цель так, как попадание. И для нас это уже закономерностью становится, – покачал головой капитан. – Я пойду, погляжу, что от него осталось, а ты разберись, что там за посторонний объект, из-за которого так много шума.

Маскироваться под местного обывателя вряд ли оставалось возможным после того, какой переполох устроил Никсон. Особенно, если учесть, что вляпался он в самый разгар какой-то крупной операции. Скорее всего, алатырьские спецслужбы охотились за кем-то из их диверсионной партии. Однако и отступать было некуда – раз так плотно обложили квадрат, то нашли или скоро найдут объект. А это означает провал всей операции и попадание в руки Государства Алатырь беспретендентного по своим объемам хранилища информации. Значит, оставалось только одно – любой ценой прорываться к цели, ликвидировать ее, а потом уповать на собственные силы, улыбку Суки-Судьбы и мизерный шанс того, что свои не оставят его здесь, а вытащат невесть какими каналами.