Ревнивая Кэт - Марта Поллок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Злясь за свое слабоволие, она спросила:
– А что пугает тебя, Джонатан?
– Ты. Я думал, ты предсказуема, а оказалось наоборот. – Он нахмурился, словно рассердившись на себя за откровенность. – Я виноват в случившемся. Мне не, надо было обучать тебя езде на мотоцикле.
Так вот в чем причина его решения не оставлять ее до полного выздоровления! Кэтрин ощутила в душе холодок разочарования.
– Мне не хочется, чтобы ты чувствовал себя виноватым. Я взрослая женщина и должна сама отвечать за свои поступки.
– Тебе такие поступки не свойственны. Ты женщина практичная и деловая, – пояснил он, продолжая смотреть в окно.
Джонатан явно избегал взгляда Кэтрин, и это дало ей повод подумать, что он не хочет с ней разговаривать. Она попыталась молчать, но долго не выдержала.
– Ты говорил, что не рассчитывал на прочность наших брачных уз. Неужели одна из причин этого – моя практичность?
Он пожал плечами и наконец-то посмотрел на Кэтрин.
– Не я один сомневался в их долговечности.
Ты сама довольно скептически относилась к нашему союзу. Помню, как однажды сказала, что наш брак продлится до тех пор, пока обе стороны не получат ту выгоду, на которую рассчитывают.
– Рассчитывать на взаимную помощь вовсе не означает искать выгоду, – возразила Кэтрин.
– Я понял очень давно, что не надо рассчитывать ни на чью помощь, – ответил Джонатан.
– Может быть, тебе просто попадались не те люди?
Его лицо стало сдержанно-непреклонным.
– «Те» люди попадаются крайне редко.
– Но ведь Клайду ты доверял?
– Это совсем другая история, – ответил Джонатан, вновь повернувшись к окну.
Как бы хотелось, чтобы он так же доверял и мне, подумала Кэтрин, глядя на его профиль.
Да, конечно, он далек от совершенства, но на него можно положиться, размышляла она. Такой мужчина не подведет. Но у их брачного союза довольно короткая история. Настолько короткая, что она, Кэтрин, ее даже не помнит.
Но, может быть, она ошибается? Может быть, ей хочется верить в его несуществующие достоинства, потому что она вышла за него замуж? Не очень-то приятно сознавать, что в выборе мужа главную роль сыграло обычное влечение.
Неожиданно ощутив страшную усталость, она прилегла на подушки и закрыла глаза…
Луч солнца, проникнув в комнату, разбудил Кэтрин. Она вспомнила грозу и поняла, что уснула прежде, чем все стихло. Медленно повернула голову в сторону окна, с некоторым сожалением думая, что увидит пустое кресло.
Но нет, Джонатан сидел на прежнем месте. Он спал, свесив голову на грудь и скрестив руки.
Встав с кровати, Кэтрин крадучись подошла к креслу, боясь разбудить мужа. Вероятно, с такой же предосторожностью подходят к спящему льву.
Ей хотелось коснуться его взъерошенных волос, потереться щекой о его щетину. Но больше всего хотелось вновь оказаться в его объятиях и почувствовать себя в безопасности, как это было прошлой ночью. Однако, вспомнив, что пребывание в этой комнате Джонатану в тягость, Кэтрин подумала, что ни о какой безопасности не может быть и речи, когда она рядом с ним…
Чтобы не потревожить его, она решила одеться в ванной. Не стоит его будить, подумала Кэтрин. Но, взглянув на мужа еще раз, устыдилась.
Судя по виду, Джонатану было неудобно спать в кресле. Наверняка шея и спина у него затекли, и в этом ее вина.
– Джонатан… – прошептала она.
– Да, милая… – ласково произнес он.
Внутри у нее все перевернулось. Кого он называл этим именем? Ее или какую-то другую женщину?
Джонатан потянулся, распрямляя спину, и застонал. Увы, сегодня ему придется несладко, все мышцы будут болеть, подумала она.
– Да… – повторил он, открыв глаза и с нежностью глядя на Кэтрин.
Но через секунду выражение его лица изменилось – стало привычно суровым. Джонатан отвел от Кэтрин взгляд и рукой убрал волосы со лба.
– Кажется, гроза позади, – сказал он, поднимаясь с кресла.
– Джонатан, – повторила она, все еще находясь под впечатлением произнесенного ласковым тоном обращения «милая», и нежности, с какой он посмотрел на нее в первое мгновение после пробуждения.
В ответ Джонатан равнодушно поглядел на нее.
– Мне пора на работу, – сообщил он, направляясь к двери.
Оставшись одна, Кэтрин коснулась спинки кресла, в котором он только что сидел.
Ткань еще хранила тепло его тела. Джонатана уже не было в комнате, но в ушах Кэтрин продолжал звучать его ласковый голос. Она почему-то была уверена, что «милой» он мог называть только ее.
Отчего же она ничего не может вспомнить?
Кэтрин напряглась. Должно быть, есть в ее прошлом болезненный узел, который память развязывать не желает. Интуиция подсказывала Кэтрин, что она не ошибается.
Глава 7
– Ну и гроза была ночью! – воскликнула Джиневра, когда Кэтрин вошла в кухню. – Однако, глядя на тебя, не скажешь, что ты провела бессонную ночь, – добавила она с лукавой улыбкой.
По тому, как блестели глаза тетушки, Кэтрин заподозрила, что она вовсе не так крепко спала, как думал Джонатан.
В подтверждение этой догадки Джиневра поинтересовалась:
– А как Джонатан?
В эту самую минуту открылась дверь и вошел Джонатан. Он выглядел уставшим. К тому же на подбородке у него красовался пластырь – видимо, порезался, бреясь.
– Я только выпью кофе – и помчусь. Слишком опаздываю, – сказал он, торопливо пройдя мимо Кэтрин и достав из буфета кружку.
Кэтрин обратила внимание, что он даже не взглянул на нее. Через несколько минут Джонатан ушел.
– Кажется, прошлая ночь не доставила ему удовольствия, – заметила тетушка, когда за ним закрылась дверь.
– Джонатан провел ее в кресле, – пояснила Кэтрин. – Я говорила, что мне ничто не угрожает. Но он настоял на том, чтобы остаться в моей спальне на случай, если мне понадобится помощь.
Джиневра в окно видела, как Джонатан садится в свой синий пикап.
– Он совсем не такой черствый, каким хочет казаться.
– Но с каждым днем он все больше отдаляется от меня, – тихо произнесла Кэтрин.
Джиневра повернулась к ней.
– Знаешь, с мозолями можно справиться.
Если за них как следует взяться, они становятся мягче и со временем исчезают совсем.
Кэтрин вспомнила, как отпрянул от нее Джонатан после поцелуя.
– Но на лечение необходимо согласие пациента.
– Да, порой попадаются слишком трудные пациенты. Но, как говорят, было бы желание… – ответила ей Джиневра.
Только не в случае с Джонатаном Темпельстоуном. Пытаясь забраться на отвесную каменную стену, сердито думала Кэтрин, можно оцарапать руки и ноги, но не добиться успеха… Хотя, с другой стороны, зная, ради чего карабкаешься наверх, может быть, и стоит наплевать на царапины и приложить максимум усилий. Собственная нерешительность раздражала Кэтрин…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});