Фронтовое милосердие - Ефим Смирнов

Большой район, занимавшийся Закавказским военным округом, располагал мощными медицинскими ресурсами. Достаточно напомнить, что там было 5 медицинских институтов — Тбилисский, Азербайджанский, Ереванский, Северо-Осетинский и Дагестанский, — 10 250 врачей и 35 000 коек, а также множество санаториев и домов отдыха, чтобы убедиться в огромных возможностях этого региона для создания госпитальных баз с обеспечением оказания всех видов специализированной медицинской помощи.

В районе Уральского военного округа здравоохранение за период с 1913 по 1940 год получило большое развитие. Число коек увеличилось с 10 700 до 56 600, то есть более чем в 5 раз, количество врачей — с 870 до 6750. Крупные медицинские центры в Свердловске и Перми, а также Башкирский медицинский институт были способны обеспечить развертывание специализированных госпиталей и отделений в большой общей сети эвакуационных госпиталей в этом районе.

Район Сибирского военного округа, здравоохранение которого бурно развивалось в годы предвоенных пятилеток, к 1940 году имел 41 500 коек и 5680 врачей. Он располагал крупными научно-медицинскими центрами, к числу которых относились Томск, Омск и Новосибирск. База эвакуационных госпиталей могла иметь в своем составе необходимое количество специализированных госпиталей и отделений. Кроме того, томские и новосибирские медики обладали опытом лечения раненых, которые к ним поступали в период боевых действий на Халхин-Голе.

На территории Забайкальского военного округа к 1940 году насчитывалось 2690 врачей, что почти в 9 раз превышало уровень 1913 года. Наибольшее число их — 1250 — работало в Иркутской области, в центре которой имелся медицинский институт. Коечный фонд, выросший за этот период почти в 5 раз, насчитывал 15 500 единиц, в том числе в Иркутской области — 6200 и в Читинской области — 5100. Медики этого района также оказывали помощь раненым в период событий на реке Халхин-Гол.

Район Дальневосточного фронта в 1940 году располагал больничным фондом, насчитывавшим 14 300 коек. Число врачей с 1913 по 1940 год увеличилось почти в 10 раз и достигло 2840. В Хабаровске имелся медицинский институт.

На территории Среднеазиатского военного округа, где развитие здравоохранения шло семимильными шагами и за период с 1913 по 1940 год количество коек возросло более чем в 18 раз, а количество врачей — более чем в 16 раз, имелось 59 600 больничных коек и 8170 врачей. Округ располагал шестью медицинскими научными центрами. Один из них — в Алма-Ате в силу огромной территории Казахстана и недостаточной железнодорожной сети мог оказывать научно-методическое влияние на организацию специализированной медицинской помощи в эвакогоспиталях, расположенных только в Алма-Ате и в ближайших к нему областях. Пять центров находилось в Ташкенте, Ашхабаде, Самарканде, Фрунзе и Сталинабаде (Душанбе). Они позволяли в ЭГ иметь необходимое количество специализированных отделений. Ташкентский медицинский институт, созданный на базе медицинского факультета университета, располагал уже сложившимися научно-педагогическими кадрами.

Следует особо подчеркнуть, что развитие здравоохранения обусловливается запросами практики, ежедневными жизненными потребностями. Но они не совпадают с потребностями военного времени. Так, например, в 1940 году в стране насчитывалось 99 400 хирургических коек, или всего 12,5 % всей развернутой коечной сети. В это число входили и койки для больных, нуждавшихся в нейрохирургических, травматологических, урологических и челюстно-лицевых операциях. Количество же раненных в ходе первой мировой войны требовало, чтобы в тылу страны имелось для их лечения 80 % коек. На 1 января 1944 года в тылу страны было развернуто более 1370 ЭГ на 664 595 коек, то есть более 75 % всех развернутых в стране в 1940 году больничных коек. Кроме того, следует учесть, что в тыл страны планировалось направлять тяжелораненых и раненых средней тяжести, нуждавшихся в квалифицированном хирургическом лечении, включая сложные восстановительные хирургические операции. В связи с этим и сроки лечения в госпиталях тыла планировались более 2 месяцев. Фактически они составили в среднем для раненых 71,6, а для больных — 40,7 дня.

К началу Великой Отечественной войны хирургов в стране было только 12 560. Если учесть, что из них значительная часть была призвана в действующую армию, правильное использование хирургов непризывных возрастов являлось одним из решающих условий успешного восстановления боеспособности и трудоспособности раненых. Равномерное распределение хирургов по госпиталям, четко спланированные и на практике осуществляемые консультации и сложные операции, для проведения которых требовалось участие хирургов-клиницистов, являлись главным звеном в организации лечения раненых в тыловых госпиталях.

Планом мобилизационной подготовки предусматривались заготовка и консервирование крови для обеспечения лечения раненых, особенно в медицинских учреждениях войскового, армейского и фронтового тыловых районов. Советское здравоохранение, ученые и исполком Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца в предвоенные годы провели большую организационную и научно-методическую работу. Созданный впервые в мире в марте 1926 года в Москве Научно-исследовательский институт переливания крови во главе с А. А. Богдановым после организации подобных институтов в Ленинграде, Харькове, Тбилиси, Минске, Киеве и других городах, а также многочисленных их филиалов и станций переливания крови получил название Центрального института переливания крови. На плечи руководителей и научных консультантов этого института, в числе которых следует упомянуть профессоров А. А. Багдасарова, А. А. Богомольца, М. П. Кончаловского и С. И. Спасокукоцкого, легла координация научных исследований, подготовка кадров и большой сети учреждений к практической работе в условиях резкого возрастания потребностей в консервированной крови. В разработке вопросов переливания крови большая заслуга принадлежала ученым Военно-медицинской академии В. Н. Шамову, Н. Н. Еланскому, И. Р. Петрову, еще в 1919 году предложившим метод получения стандартных сывороток. В клинике Военно-медицинской академии, руководимой профессором С. П. Федоровым, впервые в нашей стране широко применялось переливание крови. Боевые события на Хасане и Халхин-Голе и особенно на Карельском перешейке и в южной части Карелии позволили приобрести значительный опыт работы, послуживший основой дальнейшего совершенствования этой сравнительно новой медицинской области.

Вопросы обеспечения нужд армии консервированной кровью на военное время разрабатывались до войны. К весне 1941 года были приняты исходные данные для расчета потребностей в крови. Предполагалось, что в переливании крови будут нуждаться 10 % раненых. Средняя доза на одно переливание была определена равной 500 миллилитров. В марте 1941 года вышло «Положение о службе переливания крови в Красной Армии». Наркомздрав предусмотрел мероприятия, обеспечивающие полную готовность институтов и станций переливания к поставкам крови в армию на случай войны. Как показала Великая Отечественная война, предвоенные расчеты оказались заниженными. Переливание крови было осуществлено в 1943 году 13,4 % раненых, в 1944 году 26,1 %, а в 1945 году 28,4 % раненых[3].

Ленинградский институт переливания крови и станция переливания крови в Петрозаводске и Пскове предназначались для обеспечения нужд в первую очередь Северного фронта и в случаях особой необходимости — правого крыла Северо-Западного фронта, а также некоторых баз Балтийского флота. Минский институт и Смоленская областная станция переливания крови планировались к обеспечению нужд Западного фронта. Удовлетворение нужд в консервированной крови медицинской службы Юго-Западного и Южного фронтов возлагалось на украинские институты и областные станции переливания крови.

Центральный институт переливания крови как руководящий и координирующий центр знал возможности всех учреждений в заготовке и консервировании крови, сам занимался и давал задания на заготовку крови не только учреждениям, перечисленным выше, но и располагавшимся в Баку, Астрахани, Саратове, Куйбышеве, Свердловске, Перми и Чебоксарах.

Местные организации Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца оказывали большую помощь институтам, их филиалам и станциям переливания крови в наборе донорских кадров.

Однако наши предвоенные предположения и наметки претерпели потом весьма большие и серьезные изменения.

Кадры, кадры…

Судьба раненого, по мнению одних специалистов, зависит от срока и качества наложения первой повязки с момента ранения: чем раньше она наложена, тем лучше. Другие подчеркивают важность первой врачебной помощи в исходах лечения раненых, оговаривая при этом опять-таки сроки ее оказания и качество. Третьи отдают пальму первенства первой квалифицированной хирургической помощи. Но только все эти требования, вместе взятые и четко осуществляемые на практике, приводят к успеху. Однако это еще не все.